Лорел
Шрифт:
Хен усмехнулся.
— Он немного своенравен и упрям, но в целом довольно безобидное существо, если его не трогать.
— Но Джесси говорит совершенно обратное. Хен замер, так и не донеся кусочек мяса до рта.
— И что же говорит Джесси?
— Если я повторю его слова, то мама шкуру с меня спустит.
— Но ты можешь повторить хотя бы часть? Хоуп нахмурилась.
— Он говорит, что вы, видимо, состоите в близком родстве с самим дьяволом, так как никто иной, кроме него, не способен справиться с этой лошадью. Впрочем, Джесси
Хен ласково улыбнулся. Если большинство обитателей здешних мест похожи на Хоуп, пожалуй, он попал в неплохое местечко.
— И Джесси серьезно считает меня дьяволом во плоти?
— Нет, но он уверен, что вы — подручный дьявола!
Комнату наполнил звонкий смех девочки.
— Я сказала ему, что у дьявола должен быть такой красивый помощник.
— Конечно, не может же дьявол заманивать в свои сети людей уродливой приманкой.
— Я не очень задумывалась над этим. Но мне кажется, именно поэтому не бывает уродливых голубей. Эти птицы несут добро.
Хен скрыл изумление глубоко в душе. Молодой человек невольно вспомнил отца. Как верно сказано: зло маскируется за прекрасным обликом. Отец был настолько же красив, насколько порочен.
Хен принялся было за пирог, но почувствовал отвращение к еде. Мысли об отце всегда расстраивали. Он бросил на стол скомканную салфетку и встал, чтобы налить кофе.
— Передай матери мою искреннюю благодарность. Еда заслуживает всяческих похвал. Пирог я уже не осилю: наелся до отвала. А в следующий раз принеси еды в два раза меньше.
— Даже я съела больше вас. — Хоуп выглядела смущенной.
— В твоем возрасте так и должно быть. Ты худая как щепка.
— Знаю, — проворчала девочка. Комплимент не пришелся ей по вкусу. — И что бы я не делала, ничего не помогает. — Она начала суетливо убирать посуду со стола, стараясь скрыть огорчение.
Спустя минуту Хен понял, на что именно девочка жаловалась: на грудь, вернее, на ее отсутствие.
— Думаю, тебе не о чем беспокоиться. В твоем возрасте люди очень быстро меняются.
— Да знаю, знаю. Совсем недавно Мэри Паркер походила скорее на мальчишку, но никто не успел и глазом моргнуть, как все парни начали волочиться за ней, осыпая любезностями.
— Подожди немного. Пройдет пара лет, и все они будут ухаживать за тобой.
— Очень мне это нужно! — фыркнула Хоуп. — Меня не интересуют парни. Они такие глупые!
Тут Хену почему-то показалось, что четырнадцатилетняя плутовка кинула камешек и в его огород.
— По крайней мере, ты сможешь отомстить им за то, что раньше они тебя не замечали.
Идея, несомненно, понравилась Хоуп.
— Между прочим, я воспользовался советом твоей матери и сегодня утром отвез грязное белье вдове Блакторн. Должен заметить, довольно странная особа. Что ты можешь сказать о ней? — Хен готов был говорить о чем угодно, только бы не обсуждать с Хоуп ее недостаточно развитую грудь.
— Почти ничего.
— Значит, она из тех, кому не нравится городская жизнь?
Девочка покачала головой.
— Нет, просто, ей, видимо, не нравится, как на нее смотрят мужчины.
— Что ты имеешь в виду?
— Она очень красивая женщина.
— И что из этого следует?
— Она живет с маленьким сыном.
— Не тяни кота за хвост, Хоуп.
— У нее нет мужа.
— Насколько я понимаю, никто не может помешать вдове снова выйти замуж.
— Но у нее и не было мужа.
Хен бросил на маленькую собеседницу быстрый взгляд и опустил глаза, стараясь скрыть заинтересованность.
— Она говорит, что была законной женой Карлина Блакторна. Но его семья отрицает это.
— А что сам Блакторн говорил по этому поводу?
— Но он же давно мертв!
— Может, лучше было отдать белье в стирку кому-нибудь другому?
— Но ей очень нужны деньги. Хен поднял глаза.
— Она еле-еле сводит концы с концами. И уже давно живет в пустынном каньоне одна.
— Я подумаю об этом. А теперь неси скорее поднос обратно в ресторан. Клянусь, твоя матушка заждалась.
— Ошибаетесь, — возразила девочка. — Напротив, она старается как можно чаще отсылать меня из ресторана, так как считает, что порядочной женщине не место в зале, битком набитом мужчинами. Вас устроит, если я принесу ужин в шесть?
— Не стоит беспокоиться.
— Но я хочу это сделать. Кроме того, это позволит мне на время избавиться от работы. На кухне жарче, чем в аду. — Хоуп испуганно замерла, прикрыв рот рукой. — Ой, но вы же никому не скажете, правда?
— Не скажу что?
— Ну, то, что у меня нечаянно вырвалось?
— А что у тебя вырвалось? Ах, ты про ад, — понимающе протянул Хен и улыбнулся. — Я не выдам тебя, если ты не скажешь что-нибудь более ужасное.
— Я не сомневалась, что вы порядочный человек. Но люди, видя, как вы бродите такой хмурый и сердитый, побаиваются вас. Вы ни с кем не разговариваете и выглядите так, словно чуете беду. Но они не хотят верить, что просто вы привыкли так себя вести.
Хен никак не мог понять, почему эта девочка относится к нему не так, как все остальные. Но в то лее время вынужден был признать, что рад этому.
Лорел отжала последнюю рубашку, и устало опустилась на стул. Она выстирала все белье Хена Рандольфа. Предстояло еще выгладить его, но женщина совсем выбилась из сил и решила гладить по нескольку рубашек в день.
Голова раскалывалась на части. Лицо мучительно ныло, перед глазами все кружилось и сверкало. Рука инстинктивно потянулась к щеке, чтобы поправить марлю, прижимавшую к ране плоды кактуса. Лорел не сдержала улыбку: должно быть, сейчас она похожа на сумасшедшую. Если бы ее только видели! Просто поразительно, но она послушно выполняет совет незнакомца. Хотя лично она не верила в чудодейственные свойства опунции.