Лоренцо
Шрифт:
«Я н-не могу этого сделать. Мое тело этого не делает». Я имею в виду, я никогда этого не делала. Я видела это в интернете, но я не совсем уверена, что это не просто моча.
«Посмотрим». Он подмигивает и всасывает один из моих твердых, ноющих сосков в рот. Нежно покусывая, он вызывает новый прилив возбуждения, который изливается на его руку. Он набирает темп, двигаясь быстрее. Звук моей влажной киски, трахаемой его умелыми пальцами, громкий в тихой библиотеке — и такой горячий, что мне кажется, что я могу потерять сознание.
«Слышишь, как твоя киска любит мои пальцы, Миа?»
«Д-да».
«Ты
«Я не могу», — настаиваю я.
Его глаза сужаются, и он облизывает губы, бормоча что-то по-итальянски. Затем он кладет свою свободную руку на низ моего живота, прямо над моей киской, и крепко нажимает.
Болезненные импульсы удовольствия пронзают мое нутро. «О!»
«О», — попугайничает он с дьявольской ухмылкой и снова проводит кончиком пальца по моей точке G, энергично потирая. Я чувствую это сильнее из-за давления его руки. Черт возьми! Как будто этого было недостаточно, чтобы превратить меня в бормочущую развалину на грани того, чтобы растаять в луже спермы, он выпрямляет большой палец руки, прижатой к моему животу, и трет подушечкой мой клитор медленными, дразнящими кругами.
Я наваливаюсь на него. С застрявшими на месте ногами и руками, привязанными к лестнице, мне некуда идти. «Л-Лоренцо, пожалуйста!»
«Ты собираешься кончить для меня?» — дразнит он меня.
«Я с-сказала тебе, что н-не могу», — кричу я, и моя спина почти сгибается пополам.
Его темные глаза сужаются, и он вонзается в меня сильнее и быстрее, сохраняя постоянное, восхитительное давление на мой живот, пока он трет мой клитор. «Ты уверена в этом?»
О. Боже. Мое тело взорвется, если он не позволит мне кончить. «Это слишком…» Я резко вдыхаю воздух и выдыхаю с воплем. «Я не чувствую контроля», — хнычу я, закрывая глаза.
«Посмотри на меня, Миа», — командует он, его тон настолько глубокий и властный, что волосы на моем теле встают дыбом. У меня нет выбора, кроме как подчиниться. Я заставляю себя открыть глаза и крепко сжимаю губы, чтобы не лепетать чепуху. Удовольствие борется, чтобы полностью захватить власть. «Тебе не нужно контролировать, потому что у тебя есть я. У меня есть ты, солнышко. Ничего плохого не случится, когда мои руки будут на тебе. Понимаешь?» Его голос успокаивает каждый изношенный нерв и каждое сомнение в моем разуме. Сомнения, которые терзают меня с тех пор, как я себя помню.
Почему я доверяю ему больше, чем кому-либо в своей жизни? Лоренцо Моретти — нехороший человек. Он убийца. Сломленный человек, все еще влюбленный в свою мертвую жену. Но я ловлю себя на том, что киваю.
Его взгляд горит огнем и тоской. «Так что расслабься и отдай мне все, что у тебя есть, tesoro».
Tesoro. Я понятия не имею, что означает это слово, но то, как оно скатывается с его языка, кажется теплым и знакомым. Я прекращаю бороться с подавляющими ощущениями, затопляющими мое тело, и позволяю себе поддаться им. Лоренцо работает пальцами быстрее и глубже, надавливая на мой живот, пока давление не достигает крещендо.
О, мать всех святых банановых трахов!
«Я н-не могу… подожди».
«Отпусти», — приказывает он. «Отпусти и иди ко мне».
Опираясь головой на лестницу, я выгибаю спину и прижимаю подошвы ног к
«Я что,…?» — ахаю я, когда ко мне снова возвращается дар речи.
«Ты, конечно, намочила мои чертовы штаны».
«Ух ты!» — выдохнул я. Я брызнула. И это была определенно не моча.
Он осторожно вытаскивает из меня пальцы. «Я же говорил».
Я улыбаюсь ему, мои глаза все еще закатываются, и дергаю за ремни на запястьях. «Ты можешь развязать меня сейчас?»
Ухмылка играет на его губах, когда он расстегивает штаны. «Нет».
Глава 25
Лоренцо
Мия стонет. Поза, в которой я ее держу, идеально демонстрирует ее киску, но ее руки и ноги, должно быть, начинают болеть, что очень плохо, потому что ей придется остаться в таком положении еще немного. Ее карие глаза вспыхивают желанием, когда она смотрит на меня. Огонь в ней так чертовски заводит. Мне нравится разжигать эти угли и разжигать эту искру.
Схватив основание своего ствола, я сжимаю его крепко и стону от мгновенного облегчения. Мой взгляд падает на ее раздвинутые бедра, которые буквально капают ее возбуждением. Такая чертовски красивая. Я наклоняю голову и слизываю каплю, стекающую с ее киски, и она скулит — отчаянно желая большего, даже после того, что я только что с ней сделал. Я мог бы так хорошо ее тренировать… Только я больше этого не делаю.
«Блядь!» — хрюкаю я. Она такая чертовски вкусная. Часть меня хочет зарыться головой между ее ног и есть ее, пока она не кончит снова, но мой член такой твердый, что я, вероятно, кончу, делая это. Я бы лучше кончил в нее, чем куда-либо еще.
Она выдыхает мое имя, и это заставляет мой ноющий член плакать. Мне нужно войти в нее, прежде чем я взорвусь.
Я помещаю кончик своего члена в ее капающий вход, и она втягивает воздух, который заставляет ее прекрасные сиськи содрогаться. Я вбираю в себя каждый идеальный изгиб ее тела. Такая беспомощная и нуждающаяся в хорошем трахе. Мои яйца втягиваются в мой живот при мысли о том, чтобы полностью погрузиться в ее мокрую пизду. Она кричит, когда я даю ей немного больше, и я наслаждаюсь видом, широко растянута вокруг меня.
Обхватив ее сочную задницу одной рукой, я даю ей больше, заставляя ее бедра дрожать. Я тру кончиками среднего и указательного пальцев ее набухший клитор, и она стонет, ее тело взбрыкивает на лестнице, но прижато к месту. Такая чертовски красивая. Такая чертовски отчаянная для моего члена.
«П-пожалуйста?» — умоляет она, но я продолжаю дразнить ее, растягивая наше удовольствие так долго, как только могу. Только когда я больше не могу выносить изысканную пытку не быть по самые яйца в ее тугой пизде ни на секунду, я позволяю себе войти полностью, заполняя ее своим членом и заставляя ее кричать мое имя так громко, что оно разносится эхом по всей библиотеке.