Лось 2

Федорочев Алексей

— Расстояние варьируется в зависимости от рельефа, — подал голос Квадрат, — Иной раз намного больше пятидесяти метров набирается. Тогда не так страшно! — пояснил он всем нам, — А брать на окно можно весь набор, определяясь по месту.

— Я подам запрос, — пообещал Младший, — И можно ведь специальный заказ сделать на усиленные.

Новых предложений не поступило, и мы дружно затихли, трясясь на кочках.

— Слушайте, а почему вы раньше молчали? — спросил у уютно молчащей компании, — Ведь все переделки пока —

на раз плюнуть.

Уши Иглы даже в полумраке автобусного салона подозрительно заалели, а с его стороны потянуло виной. Покосившись на сослуживца, Тушка мстительно заявила:

— А раньше нас не спрашивали!

В субботу ни свет, ни заря ко мне в комнату заявилась Маздеева:

— Я вынуждена нарушить свое обещание, капитан!

— Ты снова… — заметив встревожено маячащую рожу Младшего в дверях, исправился, — Извините, майор, не проснулся. Что случилось? И что за обещание?

— Что у нас может случиться? — невесело усмехнулась Людмила, — Как обычно — окно. Открылось час назад на горно-обогатительном под Челябинском. Его остановка — практически конец всей промышленности района. Встанут печи…

— Всадницы?

— У кланов есть свои интересы в том регионе, и они с большой вероятностью сольют поединок, — влез Сергей в наш разговор, — Тем более, что дополнительное финансирование им так и не дали, а еще по Уралу сегодня возникло два окна. Повлиять, кого они выставят на каждое, мы не можем.

— Ясно. Как чувствовал, ориентировал всех только на неделю тишины вместо обещанных вами десяти дней моратория.

— Извините, Михаил, если бы не обстоятельства…

— Не тратьте время, первые девятки готовы. Первая четверка — я, Юрьев, Коваль и Иголкин. Резервная — Тушина, Гайнова, Стеблина и Чердынцева. Сбор через полчаса в главном зале. И не забудьте нас покормить!

— Я пошел будить! — подскочил Младший, быстро смекнув, что есть шанс застать Гаю неодетой.

— Тревожных частей не будет, — "обрадовала" Людмила, проследив за побегом подчиненного.

— Почему?

— Во-первых, они могут нарушить технологическую цепочку. Во-вторых, мы не можем рисковать секретностью.

— Какая секретность, когда о нас полстраны уже знает? — недовольно пробубнил, одеваясь.

— Секретность не в вас, секретность на самом комбинате.

— Час от часу не легче!

— Миша! — прильнула ко мне Людмила, — Это тот самый шанс! Даже первый выход был не так важен, как этот! Сделай их!

Покачал головой, снимая с плеч горячие ладони:

— Опять вы с Русланой Евгеньевной что-то химичите!

Больше всего меня поразило, что комбинат, несмотря на окно, продолжал работу. Боялись, конечно, страх так и витал в воздухе, но упорно копошились, старательно не глядя на ничем не огороженный отвал.

— Пиздец! — оценил я осыпающиеся кручи, — Значит так! — обратился к мучимому одышкой семенящему рядом невысокому тучному директору — Как туда забираются?

— Справа есть заезд, — угодливо указал он в нужную сторону, — Семеновна, значит… это водитель экскаватора… утром, как увидела, значит… Семеновна-то…

— Заезд утрамбован? — перебил я изобилующую повторами речь про перетрусившую Семеновну.

— Утрамбован, конечно, иначе как ездить-то? Семеновна-то, значит, там и ехала, когда…

— Заходим справа, выходим на всадников, — начал распоряжаться, не слушая заевший лепет про Семеновну, — Начинаем сейчас.

Маздеева, отдав мне право командования, молча кивнула, дав отмашку грузовику с нашим снаряжением.

— А что? — удивился директор, бросив рассказ на полслове, — А поединки разве не заходом солнца?..

— По темноте, папаша, мы там все ноги переломаем. Нечего ждать! — объявил затихшей тройке, — Кто они против нас?! — подбодрил и дождался ответных улыбок.

Обильно потеющий, несмотря на морось с холодным ветром, начальник нашей уверенности не разделял и все продолжал кудахтать то про Семеновну, то про закат. Впрочем, увидев наше переоблачение, перекрестился, перекрестил и наконец-то заткнулся.

— В той стороне кто-то есть? — поинтересовался предполагаемым сектором стрельбы.

— Никого! — удивительно коротко ответил местный босс.

— Вот и ладушки! С богом!

Экзы скрипели, вынося наши перегруженные тела наверх. По расстоянию имелась возможность затащить нас на гору пустой породы какой-нибудь техникой, но на мое робкое предложение Маздеева отрицательно мотнула головой — рисковать никто не хотел. Утрамбованная дорога только с виду являлась таковой, и каждый шаг давался с боем. Поединок еще не начался, а ресурс батарей уже вовсю тратился.

— Отсюда! — остановился, сбросив ранец, обнаружив разделяющую нас и всадников довольно глубокую впадину. Спуститься — спустимся, а вот как будем выбираться — уже второй вопрос. — Готовы?

— Готов!

— Готов!

— Готова! — раздались три ответных отклика.

— Огонь!

Голоса четырех пулеметов загуляли по отвалу.

— Итицкая сила! — краем глаза заметил, как порода под Иглой сдвинулась от вибраций, — Шаг назад!!! — трое шагнули, а Андрей вместе с осыпающейся массой устремился вниз, — Стоим, вашу мать!!! — гаркнул, перекрикивая грохот.

Начали хорошо — три всадника упали, но Раздор, как-то умудряясь стелиться и прятаться за укрытиями, прыгнул вперед и попал в ту же ловушку, что и Игла — поехал осваивать новый вид слалома.

— Стоять!!! — снова крикнул, заметив попытку Вари броситься на помощь товарищу, — Раздор мой! Лимончики в троих!

Короба опустели, пулеметы полетели на землю. Шестнадцать прогремевших взрывов вызвали новый обвал, накрывая лавиной щебня сцепившуюся внизу парочку.

— Добить троих!!! — а сам спрыгнул в клубящуюся пыль, выдирая из ножен "Десницу". Приземлился удачно, попав в тварь и откидывая Раздора от залитого кровью Андрея.