Лось
Шрифт:
Ну что ж, бабы с возу - мужик не перекрестится. С такими мыслями завернул в магазин и затарился пивом с изумительно пахучим кругом копченой колбасы, предвкушая тихий вечер с набранными книгами. Но нет, двух ревущих девчонок я застал по приходу в собственной кухне - их старательно отпаивал чаем Мишка, с заметным облегчением впихнувший мне чашку и смывшийся по своим личным делам.
– И что мне с вами делать?
– устало спросил, отхлебывая всунутый чай и разглядывая припухшие юные мордашки. Спокойный вечер в любом случае остался только в мечтах.
– Миш, прости, мы не хотели...
– заныли обе.
– Мы больше не будем!
Вздохнул и пошел на выход.
–
– всхлипнула Тушка.
– К нам. У нас хоть пельмени есть, нечего Мишку объедать!
– Ага! Мы еще картошки можем пожарить!
Они пожарят картошку - это они ее в лучшем случае почистят, возиться со сковородой все равно придется мне. Больше чем на пельмени или макароны их кулинарного опыта не хватало. И быть такими паиньками их вряд ли хватит даже на неделю. Но я к ним привык и, бредя сюда, несмотря ни на что, жалел о разрыве. И наверняка потом пожалею, что не проявил твердость сейчас.
Глава 11.
Бывают новости - хоть стой, хоть падай! За моей спиной Мишка закрутил роман с Маздеевой. Из двух "М" Макс был более ярким, более резким, более умным и, чего таить, более тяжелым в общении, поскольку во многих поступках руководствовался лишь собственными порывами, но, несмотря ни на что, их обоих я считал своими друзьями. И уж от кого-кого, а от спокойного рассудительного Рыбы такого не ожидал! "Приятную" новость до меня довел сначала Сашок, его длинный язык я уже упоминал, а вечером злорадно Зайки - их по-прежнему бесили мои измены с особисткой. Могу их понять, но и поделать ничего не мог - связь была нужна для дела.
Люду я не любил, она мне даже не нравилась по большому счету, но покушение на мою делянку требовало прояснения. Застав в тот же вечер Мишку в нашем опустевшем боксе спросил прямо:
– Только не говори, что влюбился, все равно не поверю. Зачем?
– Уже неделю жду тебя, - невпопад признался Мишка, доставая из холодильника пиво, - Бить будешь?
От постановки вопроса завис. Бить? Мишку?
– А надо?
– Ты ведь ее тоже не любишь?
– Люду-то? Чтобы ее любить, даже не знаю, кем надо быть. Зацикленная на собственной важности стерва.
– Что не мешает тебе пользоваться плодами ее благосклонности!
– И рад бы поспорить, но не стану, мотивы насквозь корыстные.
– Вот и у меня такие же!
– признался Мишка, - Макс на повышение идет, ему начальника группы дают, знал?
– Проф вчера сказал, рад за него.
– Это уже второе его повышение за работу в лабе, летом незадолго до тебя ему ведущего специалиста дали.
– И?..
– А мне нет, как видишь.
Опять же, рад бы возразить, но крыть нечем - при всей неприятности характера Макс по уму выигрывал у Мишки. С точки зрения работы их тандем был идеален - Кудымов генерировал идеи, а Рыбаков доводил их до ума, оставаясь на вторых ролях. Никогда не думал, что покладистого Мишку такое положение может напрягать.
– Дело даже не в зарплате, хотя и в ней тоже. Я всегда знал, что Макс умнее, это еще в институте видно было. Но тут недавно узнал, что даже ты у нас уже в лейтенантах ходишь!
– Вынужденная мера. Поверь, я к ней не стремился.
– Однако получать офицерскую надбавку не стесняешься!
Ну, да! А что он хотел? На мне гирями висела ответственность за восьмерку не самой спокойной молодежи. С новой группой прежних ошибок я не повторял - эти у меня дышать без приказа остерегались. Так что надбавку я отрабатывал на все сто. Да и формально я был в отставке, не такой уж и весомой доплата получалась. Гораздо больше я получал стараниями шефа за риск для жизни при испытаниях. Это
– Так ты из-за денег?
– Не цепляйся ты к деньгам, мне обидно, понимаешь?! Три движения членом, и сопляк вроде тебя уже лейтенант, глава целого направления! Второй человек после Воронина! А то, что я здесь корячусь со второго курса, как бы уже не считается!!!
В своей злости Мишка намешал в одну кучу все подряд. Главой обучения группы я стал по велению Ван-Димыча, спихнувшего на меня эту часть. Новое звание получил тоже далеко не членом - Забелина мне его буквально навязала, также как и звание фельдфебеля раньше. Надбавка... пять рублей (цена одной бутылки водки) за звездочку на погонах вряд ли бы могла кого-то впечатлить, вероятно Мишка спутал ее с отчислениями за методичку, которые тоже приходили от СБ. За них мне не было стыдно: для того, чтобы привести чужие пространные измышления в удобоваримый вид, пусть даже нецензурный, я потратил не один час. Если уж быть честным, то Маздееву я охаживал в плане исключения помех процессу - никаких других бонусов с этой связи мне не перепадало, что бы там ни фантазировал Рыба.
– Раз ты настроен серьезно, мешать не буду. Бить - тем более. Было бы из-за чего, много чести! Могу только пожелать удачи и не промахнуться.
Пить предложенное пиво я не стал, слегка разочаровавшись в человеке, считавшемся моим другом. При внешней схожести, мотивы для трахания Маздеевой у нас оказались все же разными. С другой стороны, амбиции прослеживались и у меня: КБ Воронина я считал лишь удачным стартом для дальнейшей карьеры, с чего мне отрицать их наличие у других?
Я могу долго расписывать доведение команды до ума, но это не интересно - вначале такое же обучение по собственным материалам, потом планомерная работа изо дня в день, притирка характеров. Кстати, на предварительный курс по управлению даром кроме команды мне навязали еще несколько женщин постарше возрастом. К экзам они не лезли, слушали мои пояснения и отрабатывали упражнения из методички, исчезнув, как только материал был усвоен. Ничего кроме имен я о них не узнал, жили они в гостинице и ходили в гражданском, но характерные повадки и цепкий профессиональный взгляд за простым "Зовите меня Надя, Таня, Маня" (нужное подчеркнуть) не скроешь. Судя по всему привет от полковника Красновой.
Как я подозревал, подобная группа далеко не последняя в моей жизни, на этих ребятах я отрабатывал методику подготовки. Конец осени запомнился даже не поездкой к мизантропу Горбунову - реально, до встречи с ним я считал, что такие люди встречаются исключительно на страницах романов! Хмурый, всем недовольный, на всех обиженный Геннадий Матвеевич считал себя непризнанным гением и вел себя соответственно. Ничего общего с шефом! Несмотря на предупреждение Воронина и гостинцы от Агеевой, общий язык мы с ним нашли не сразу, а только после того, как я продемонстрировал свою нехилую заинтересованность в заказе его хиредающему КБ.
Не фееричной дракой Коваль и Тушнолобовой, после которой всю группу пришлось вызволять с гауптвахты, и даже не вылетом Зарябиной из программы по причине неожиданно возникшей беременности, ноябрь был важен двумя судьбоносными разговорами.
Первый состоялся в самом начале месяца еще до поездки к изобретателю прототипа композитной брони.
– А почему вы Горбунова сразу не привлекли?
– спросил я у Воронина как-то вечером, когда мы с ним вдвоем присобачивали к Ванечке новые приводы. Старые чем-то Воронина уже не устраивали.