Ловцы книг
Шрифт:
Тэко Машши сел на пол рядом с Кано Лой Орни и Тучей. Дал другу рюмку, освободившейся рукой погладил кота. Туча заурчал ещё громче, Кано Лой Орни залпом выпил черешневую наливку. Выдохнул:
– Ай, хороша!
– Да, отличная, – согласился с ним Тэко Машши.
Что случилось, конечно, не спрашивал. Сам скажет, как только сможет. Надо ждать.
– Давай повторим, – попросил Кано Лой Орни, отдавая пустую рюмку.
Повторили; рюмки на самом деле маленькие, не о чем говорить. Но в сочетании с целительным воздействием Тучи Кано Лой Орни хватило, чтобы прийти в себя. Расслабился, уселся на полу поудобней, выдохнул и сказал с заметным усилием:
– Там Кин.
– Он в Шигестори?
– Ну да. Ушёл туда неделю назад. Ты вот что, – попросил Кано Лой Орни. – Позвони нашим. Надо собрать человек двадцать хотя бы. Лучше больше.
– Да много кому, – пожал плечами Тэко Машши. – На самом деле, не так уж поздно. Раньше двух мало кто спать ложится. Ладно, соображу.
Встал, пошёл в кабинет, где стоит телефон, пошатываясь и хватаясь за мебель – не от наливки, сколько там той наливки, а от внутреннего напряжения. Потому что сразу попробовал – не мог не попробовать – и понял, что вряд ли сможет заставить себя произнести вслух простую фразу: «Там Кин жив». Такое с ним до сих пор только однажды было, Тэко Машши ещё достаточно молодой; но лучше бы вовсе не было. Вполне нормальная рабочая ситуация, когда язык не поворачивается сказать «в порядке», но запросто получается: «он живой». Обычно о ком угодно легко говорить «живой», потому что Ловцы везучие, да и жизнь у них на самом деле вовсе не такая опасная, как воображает романтичная молодёжь. Но правда именно в Шигестори действительно довольно опасно. Цивилизация ТХ-04, даже хуже, чем ТХ-19, там уже много столетий тянется с редкими временными перемириями охватившая все государства и континенты война. А книжки отличные, одна интересней другой. Похоже, уровень развития литературы коррелирует с невыносимостью бытия, – думал Тэко Машши, набирая первый номер из списка тех членов Большого Издательского совета, которых имеет смысл сейчас дёргать, самых сильных адрэле, потому что – чёрт знает, а вдруг всё получится, если нас соберётся человек тридцать-сорок? Или даже полсотни? Сам такому не был свидетелем, но профессор Уташа Шин Ата рассказывал, что хор адрэле отменял смерть как минимум трижды за всю историю существования книгоиздания и Ловцов.
Звонил по списку, всем говорил примерно одно и то же: «Там Кин. Приходи, я дома. Выпивку, если есть, прихвати».
Когда закончил обзвон, в гостиной рядом с Кано Лой Орни сидела Ир Тали, которую он набрал второй, или третьей; неважно, факт, что уже прибежала, благо совсем рядом живёт. Они, обнявшись, вместе гладили Тучу и улыбались коту и друг другу, но глядя на них, Тэко Машши вдруг с леденящей ясностью понял: ничего у нас не получится. Всё.
Ничего не сказал, конечно. Кто же такое вслух говорит. Только подумал: ладно. Это мы посмотрим ещё.
Всё правильно он почувствовал. Собрались, посмотрели друг на друга, обнялись, поплакали – некоторые, не все. Это самое трудное в жизни адрэле – приходить к пределу своих возможностей, чувствовать, что не справишься, и отступать. Чем ты сильней, тем труднее сдаваться. Но иногда приходится – каждому. Нет на свете такого адрэле, который ни разу не отступал.
Тэко Машши всегда немного завидовал тем, кто умеет плакать от горя. Но и рад был за них, конечно. Тем кто плачет, сразу становится легче. Жаль, что это могут не все.
Наконец Ла Тирали Ана, старшая из присутствующих, сказала:
– Наш Там Кин хорошо сгорел. Я очень его люблю, буду рада, если он снова захочет рядом с нами родиться. Но это уже ему самому решать.
Лейн,
Весна 1-го года Этера
Не стал ей звонить, даже чтобы договориться о встрече. Не хотел говорить о смерти Там Кина по телефону. Ему казалось неправильным сообщать дурные вести на расстоянии, когда не можешь ни посмотреть в глаза, ни обнять.
Поэтому позвонил только в порт, узнать, в какую смену СаТаМи сегодня работает; оказалось, вообще ни в какую, отпуск со вчерашнего дня взяла. Проверил – может она уехала? – обычным способом, просто об этом подумал. Сперва: «СаТаМи куда-то уехала», – говорить это вслух ему не хотелось, зато фраза: «Она сейчас в Лейне», – была готова сама слететь с языка.
Ладно, значит есть шанс с утра застать её дома. Пошёл наудачу ближе к полудню, знал, что СаТаМи любит вставать и завтракать поздно, когда ей не надо спешить по делам.
Сарелика Та Митори, которую Тэко Машши до сих пор мысленно называет «СаТаМи», потому что давно, ещё когда он учился, у них был роман, недолгий, но очень счастливый, расстались друзьями; на самом деле это сейчас неважно, а если и важно, то только в том смысле, что они не чужие люди, поэтому Тэко Машши не стал посылать к ней с дурными вестями официальных представителей Большого Издательского совета, а пошёл сам – в общем, она была дома. Сидела на крытой веранде в специальном весеннем халате, переливающемся на солнце сине-зелёно-лиловым, как крылья жука, и кофе пила.
(Предвосхищая вопросы – нет, это не глупый ляп автора, который поленился придумывать экзотические напитки для вымышленных миров, в Сообществе Девяноста Иллюзий есть кофе, точно такой, как у нас. Причём даже не потому, что его туда притащили из ТХ-19 мастера Перехода, великие любители потусторонних кулинарных чудес, всё ещё интересней: некоторые иллюзии когда-то были придуманы/снились, мерещились/ сразу с кофе, чаем, вином и другими напитками, которые каждый конкретный мечтатель у себя дома с удовольствием пил. А когда иллюзии окончательно овеществились, объединившись в один общий мир, который возник во все стороны сразу, то есть, не только в настоящем моменте и с условно понятными перспективами ближайшего будущего, но и с богатым историческим прошлым, словно всегда так и был, соседи стали ездить друг к другу в гости, пробовать разные незнакомые штуки и перенимать, что понравилось. Кофе и грайти – это напиток из Ар-Йетомайри, ярко-синего цвета, по вкусу похож на наш чай с лимоном, только он без лимона и даже близко не чай – в итоге оказались самыми популярными из безалкогольных горячих напитков, их теперь готовят и пьют везде.)
Увидев гостя, Сарелика Та Митори приветственно взмахнула рукой:
– Давай, заходи, налью тебе кофе. – И пока Тэко Машши шёл через сад, добавила: – Я знаю. Но всё равно спасибо, что сам пришёл мне сказать.
– Ты знаешь, – растерянно повторил Тэко Машши. – Ну да.
Он не стал спрашивать: «откуда?», «но как?» Потому что и так понятно. Оттуда же, откуда узнают дежурные стражи. Таких сильных адрэле, как Сарелика Та Митори, ещё поискать.
Ей, по слухам, лет девятьсот, а может и больше. Ровесников уже не осталось, а сама Сарелика Та Митори не говорит, только неопределённо пожимает плечами с видом «да кому интересно всякую ерунду считать». Многие сотни лет она каждый день перед сном говорила вслух: «Завтра я проснусь очень юной», – и просыпалась, потому что её силы хватало продлить юность ещё на день, проводила время в веселье и удовольствиях, как глупым молодым девчонкам положено, такой период в жизни бывает почти у всех. Но у них он обычно довольно быстро проходит, а Сарелика Та Митори растянула свою безрассудную юность на многие сотни лет. Однако примерно лет сорок назад она вдруг объявила бесчисленным друзьям и любовникам, что теперь всё будет иначе, ей надоела беспечная жизнь. И действительно выучилась на инженера-механика, получила диплом с отличием, стала работать в порту. Начальник порта назначил её своим заместителем по ремонтным работам, и это он ловко устроил. Сарелика Та Митори суетиться не любит, ей нравится просыпаться за час до полудня, завтракать на веранде в своём саду, неторопливо идти на работу, пить кофе с начальством, обсуждать с коллегами новые книги, сидя в шезлонге на пирсе, разглядывать корабли, поэтому с момента её назначения на должность заместителя по ремонтным работам в порту никаких ремонтных работ не проводится: там просто больше не ломается ничего.
А лет двадцать назад у неё случился роман с Там Кином и неожиданно для обоих не закончился через неделю, а превратился в счастливую общую жизнь. Странная получилась пара и очень красивая, как будто из потусторонней книжки списана, приятно смотреть – вечно юная легкомысленная красотка и суровый Ловец, помешанный на Шигестори, цивилизации ТХ-04, где все воюют со всеми, их там с детства учат убивать и быть готовыми умереть. То ли поэтому, то ли всё-таки вопреки (мнения литературоведов в этом вопросе расходятся) книги в Шигестори отличные, особенно авторов, которым удалось каким-то чудом дожить до зрелости, набраться опыта и отточить мастерство; ну, неважно. Факт, что Там Кин был натурально помешан на ТХ-04 и проводил там почти всё время, в Лейне только книги сдавал в издательства, да с друзьями кутил, пока не встретил Сарелику Та Митори. Ради неё он был готов сменить направление, или даже совсем уйти из профессии, но предсказуемо затосковал. СаТаМи сама ему сказала, чтобы не маялся дурью, хочется – значит надо. Только попросила надолго не пропадать. С тех пор Там Кин стал ходить в Шигестори сравнительно редко, раз пять-шесть в год, на пару недель, иногда на месяц – ну, как пойдёт. И всегда возвращался с новыми книгами, целым и невредимым – до сих пор.