Ловец Душ
Шрифт:
– Что там случилось? – Он по-лебединому вытянул шею, нетерпеливо рассматривая цепочку подвод, но, кроме лошадиного крупа и широкой спины Митрофана, ничего не увидал.
Привязанная позади саней лошадь Дениса пыталась выдрать из-под тонкой ледяной корки замерзшие травинки и фыркала от недовольства.
– Разойтись! – донесся до нас грубый прокуренный голос. – Дорогу! Чего встал?! – гаркнул на меня бородатый вояка в съехавшей на затылок заячьей шапке, надетой поверх железного шлема. – Дорогу дай!
Я заставила свою лошадку отойти на обочину, уступая место тяжело
Мы снова тронулись в путь.
– Оружие везут, – со знанием дела шамкал дед, лихо рулящий соседними санями. – Наш Распрекрасный совсем с ума сбрендил. Говорят, он даже колокола церковные на мечи и арбалетные болты переплавляет, – делился он своими измышлениями с сидящей рядом старухой.
– Молчи ты, дед! – толкнула она его в плечо. – Как бы на старости лет за такие речи в острог не загребли!
– Типун тебе на язык, дура старая! – перекрестился тот.
Когда на пути вырос указатель «Ведьмина деревня. 10 верст», я стала откланиваться:
– Ну, мне сюда.
Денис хмуро кивнул, со дня нашего побега он сказал мне только одно слово – «лахудра», а после отчаянно не обращал на меня внимания.
– Удачи тебе, девочка, – кивнул Митрофан в заледенелую бороду. – Смотри, не попадись! – и подстегнул мерина, тот захрапел и дернул сани.
Я повернула на засыпанную, плохо укатанную дорогу. Вокруг стройными рядами темнели припорошенные снежком ели. Выпущенный «размять крылышки» Страх с оглушительным тявканьем носился между остроконечных верхушек, смахивая на меня легкие как пух снежные шапки. Лошадка, чувствуя рядом хищную нежить, волновалась и стригла ушами, я изредка гладила ее по светлой холке, пытаясь успокоить.
Дорога взяла круто вниз и снова потянулась по густому и мрачному, будто сказочному, лесу.
– Эй! Стой! – услышала я далекий окрик, разнесшийся по всему еловому бору.
Я резко обернулась, издалека в мою сторону в сизо-белом облаке несся всадник. Длинная уродливая юбка раздувалась ветром, ярким пятном горел съехавший с головы красный платок.
– Стой! – снова заорал Денис, приближаясь. Он резко дернул повод, кобыла прошла еще немного и остановилась. Давидыв улыбнулся: – Я подумал: а что потегяю, если спгячусь на пагу дней в замке?
Я с ухмылкой осмотрела его задранную по пояс юбку, щетину, пробившуюся за ночь и покрасневший от мороза нос.
– Почему ты думаешь, что я возьму тебя с собой?
– Газве я тебя не очаговал? – Под пухлыми пунцовыми губами мелькнул ряд идеально ровных, желтоватых от табака зубов.
– Нет, но ты можешь попробовать, – трогаясь с места, усмехнулась я. – Кстати, ты про замок Мальи слышал? Нет? А про Ловец Душ?
Оказалось, что Ведьмина деревня – крохотный поселок в долине между холмами, выросший рядом с величественным замком графа Лопатова-Пяткина.
Мрачное четырехсотлетнее сооружение коршуном нависало над окрестностями. Темные стены с бойницами казались неприступными и подавляли, как старый рыцарь в ржавых доспехах, потерявший свою силу, но сохранивший призрачное подобие величия. Перед воротами, размером своим превосходящими высоту Первостепенного храма в Торуси, заледенела узкая речушка с обрывистыми берегами, густо заросшими ивняком. Дорога к замку – извилистая и плохо наезженная – покрылась грязной замерзшей коркой.
Что-то в этой картине разоренного былого благолепия тревожило, что-то заставляло сердце сжаться от болезненного предчувствия беды.
Стоя на высоком холме, откуда открывался вид на всю долину, мы пытались сообразить, как можно пробраться в замок. Работать на голодный желудок голова отказывалась напрочь, и крохотный постоялый дворик пришелся как нельзя кстати.
Трапезная была заполнена удушливым дымом сгоревшей каши и сельским сбродом, по зиме мучившимся от безделья. Мы заняли места на самом краю длинного стола. Недовольная подавальщица приняла заказ и, виляя пышными бедрами, скрылась за кухонной дверью, а я с удивлением заметила нежно-зеленый туманный след, тянущийся за ней. Пока Денис с мечтательной улыбкой на пухлых губах и звериной завистью в глазах следил, как в глотке моего соседа исчезает почти штоф темного горького пива местной варки, я незаметно разглядывала окружающих. Самое странное, что возле каждого присутствующего вился нежно-зеленый магический дымок. Я наклонилась к пировавшему рядом со мной мужичку, громко втянула воздух, пытаясь различить аромат жасмина, но, кроме застарелого пота, ничего не почувствовала. Сосед скорчил рожу и прохрипел:
– Ты чего, парень?
Я замотала головой и поспешно отодвинулась. Мужик ощетинился, раззявил почти беззубый рот:
– Ты чего от меня хошь? – пыхнул он пивным перегаром.
Трапезная вмиг насторожилась, ожидая развития скандала. В нашу сторону поворачивались головы, глаза у окружающих загорелись возбужденно-радостным огоньком.
Тут вмешался Денис, которому драки в «Веселой вдове» хватило по самую вихрастую макушку. Он сладко, совсем по-девичьи, но очень хищно улыбнулся и сказал глухим низким голосом:
– Слушай, мужик, пасть закгой и хлебай дальше свою отгаву!
Расшумевшийся крестьянин мешком рухнул обратно на лавку и, изумленно хлопая белесыми ресницами, стал вглядываться в миловидное НЕБРИТОЕ личико девушки в красном платке.
– А-а-а-а? – открыл он было рот.
– Бэ-э-э-э! – дернул плечом Денис.
Мужик замотал головой, перекрестился и медленно поднялся из-за стола, сдавленно бормоча под нос: «Все, все пить бросаю!» За ним тянулось зеленоватое облачко.
– Слушай, – я низко наклонилась к столу, – они все порченые.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Дави-дыв.
Подавальщица со звоном опустила перед нами глиняные тарелки с похлебкой.
– Над людьми зеленый дымок!
– Что за дымок? – не понял Денис, с энтузиазмом хватаясь за ложку. Тут его посетила догадка, ужасом написавшаяся на лице: – Ты – ведьма, газ видишь колдовство?
Я замотала головой.
– Ну хогошо, – выдохнул он, хлебая безвкусное варево. – Хотя я и не пготив колдовства, ведьмачек не люблю, – быстро оговорился он. – У меня с одной по молодости любовишка случилася… – пустился он в воспоминания.