Ловец мудрости
Шрифт:
Единственным человеком, кто выразил нежелание, была Гермиона. В течение дня она все больше и больше склонялась к тому, что тайная сыворотка не может оставаться во владении слизеринцев; независимо от этого, впрочем, у нее возникали отговорки, когда дело доходило до тем, связанных с шалостью.
– Я не думаю, что это хорошая идея, - произнесла она, когда Элис и я надевали черные леггинсы.
Я не была уверена почему, но эльф настаивала, чтобы мы оделись по случаю; однако, сравнивая это с некоторыми вещами, что она заставляла меня одевать в
– Вам нужны кодовые имена, - заметил Эммет, после того, как мы вернулись в мужскую спальню. – Я голосую за «Золотой глаз» и «Черный недотепа».
Я послала ему недовольный взгляд.
– Не смешно, - фыркнула Элис. – Золотой глаз – неоригинален и отдает унынием. Как насчет «Дольче» и «Габанна»?
– Как насчет, чтобы просто пойти? – предложила я, перемещая гипнотическую помадку в свой рюкзак.
Элис повернулась спиной ко мне, ожидая, пока я обхвачу руками ее шею. Когда я заняла надежное положение, Гарри набросил плащ-невидимку поверх, скрывая нас из виду.
– Хорошо, - сказал Рон, - все готово. Не забудьте сделать столько фотографий, сколько сможете. Мы тоже хотим увидеть хаос.
– Мы сделаем, - заверила его моя сообщница, прежде чем мы направились к двери.
– Пока, - крикнула я через плечо, взглядом находя Эдварда.
Хотя он нервно покусывал свою нижнюю губу, он, тем не менее, помахал рукой и пожелал нам удачи. Розали и Гермиона выглядели одинаково взволнованными, но остальные были с уверенными выражениями на лицах, особенно Джаспер, и я не могла винить его – его жена была некой помесью Джеймса Бонда и Чудо-Женщины, только значительно… миниатюрней.
Она спустилась вниз по лестнице и прошла через общую гостиную, избегая движущихся студентов, когда последовала за Джинни к отверстию за портретом. Очевидно, что мы не могли просто так выйти из Гриффиндора, пока были невидимы - потому что движущаяся сама по себе картина, несомненно, привлекла бы внимание – так что наша подруга отправилась в библиотеку, чтобы вернуть книгу, которую она позаимствовала в начале дня.
Мы разделились на лестнице, Джинни повернула в коридор на четвертом этаже, в то время как Элис и я продолжили спускаться.
Подземелья были довольно мрачными в ночное время, что, вероятно, было больше результатом их пустоты, освещение в них было таким же, как и в течение дня. Элис выбрала время нашего прихода, совпадающее с Миллисент Балстроуд. Грузная задира брела по коридору, на ходу наполняя свой рот тыквенной пастой. Элис легонько сжала мою ногу, чтобы проверить мою готовность, прокрадываясь позади девушки, когда она проходила.
Я нацелилась волшебной палочкой на грузную фигуру девушки и прошептала: - Конфундо.
Идея наложить чары была вдохновлена профессором Снейпом. Эдвард рассказал мне вскоре после битвы все, что Гарри видел в Омуте Памяти, в том числе манипулирование Наземникусом Флетчером. Запутывающее заклинание было идеальным способом для трюка с контрабандой конфет на факультет.
– Ты принесешь эти конфеты в общую гостиную Слизерина, - проинструктировала я кратко, вытаскивая руку из-под плаща, чтобы вручить Миллисенте замаскированные помадки. Джинни зачаровала коробку, в то время как Элис и я готовились, скрывая любые доказательства истинной природы содержимого.
– Ты громко сообщишь обитателям, что отобрала ее у молодого студента с Гриффиндора, после чего предложишь каждому из них попробовать. Ты удостоверишься, что Панси Паркинсон взяла один кусочек. После того как другие съедят, ты должна будешь сделать то же самое, при условии, что некоторые уже уйдут. Если студенты спросят тебя позднее, чтобы узнать какого студента ты обокрала, ты не будешь обвинять кого-либо. Ты будешь утверждать, что забыла. Ты не вспомнишь эту встречу. Ты поняла?
– Да, - ответила она механически, забирая коробку и кладя в свою сумку.
– Вперед, - скомандовала Элис.
Она тихо последовала за девушкой, ее шаги по каменному полу не были слышны. Наконец, Миллисент остановилась перед тем, что казалось глухой стеной, хотя я уже знала из описания Рона и Гарри, что это был вход в общую гостиную Слизерина.
– Змееуст, - назвала она.
Стена открылась, пропуская нас.
Секунду я осматривала длинную комнату. Я мысленно поблагодарила судьбу за то, что оказалась на Гриффиндоре. Грубые каменные стены и зеленый свет, испускаемый подвесными светильниками, придавали ей холодную, жуткую атмосферу; когда же очередь дошла до дизайна, он вообще оказался не в моем вкусе.
– Посмотрите, что у меня есть! – воскликнула Миллисент, размахивая коробкой с помадками над головой, в результате чего десятки глаз сосредоточились на ней. – Отобрала ее у малютки-гриффиндорца. Кто хочет?
Ученики обрадовались и вскочили со своих мест, каждый из них хотел получить свою долю.
– Ты должна обязательно попробовать, Панси, - сказала девушка, передавая своей подруге конфету. – Трюк с грязнокровками был гениален!
– Разве это не справедливо, - произнесла Панси насмешливо.
Я подавила желание зарычать на ужасную студентку, вместо этого ожидая, что она съест подарок. Руки тянулись к помадкам со всех сторон, толпа, окружающая Миллисент, росла с каждой секундой. Я выпустила удовлетворенный вздох, когда каждый из них положил кусочек в рот и начал жевать.
Сначала, я думала, что помадки были неисправными, потому что реакция студентов была только позитивной, наслаждаясь вкусом, их глаза сверкали удовлетворением. Но вдруг кто-то издал свиное хрюканье… за которым последовал хор поросячьего визга, наряду с резким, пугающим кудахтаньем, неистовым мычанием и громким блеяньем. Это было как музыка для моих ушей – симфония, которая могла соперничать даже с величайшими музыкальными композиторами.