Ловец Видений
Шрифт:
– Не нашли? – с прорвавшейся гордостью спросил Говард.
– Нет! Но теперь они прутся в Чёрный Замок за Спиралью Снов! И они вроде как сообразили, что дело в Августе-Роберте. Либо деконструируют его и поймут, либо сами догадаются и отдадут крабу на вивисекцию!
– Ты за него не бойся, – насмешливо ответил Говард. – Лучше испугайся за себя.
– Краб не может его убить?
– Может, запросто, – ответил Говард с той же неприятной горделивостью. – Знал бы ты, как я им горжусь! В нём вся сила Снов, вся творческая мощь, все чувства, добрые и злые, в нём могучий разум… Какие бы пушки вы ни
– Ты маньяк, – решил Григ. – И ненавидишь людей.
– Не без того, – с горечью признал Говард. – Видишь ли, я видел слишком много их снов… Но я честно предупреждал: не пытайтесь овладеть Спиралью, не пытайтесь её уничтожить, просто избегайте…
– И когда такие предупреждения не срабатывали наоборот? – спросил Григ рассеянно. – Что ж, спасибо за беседу. Хотя хорошего ты сказал мало.
Он встал, с подозрением глянул на таксу. А вдруг как решит остаться в чужом сне?
Но такса, лизнув Говарда на прощание, подошла к его ногам. Встала на задние лапки, и Григ снова поднял её на руки.
– Уходишь? – спросил Говард не оборачиваясь.
– Ухожу!
– Так что там у вас за кризис? Проснувшиеся кинулись добывать Спираль?
– Да!
– Они испугались, – похоже было, что Говард размышляет вслух. – Твари из Просторов идут к городу?
– Идут. Но Август-Роберт считает, что они сами…
– Боятся? Конечно же, – Говард пожал плечами. – Ваш кризис родился не в Городе. Он внешний.
– То есть всё-таки древнейшие твари, создания иных миров…
Говард вздохнул.
– Расскажи мне о себе, Григ.
– Что рассказывать? Я обычный Сноходец, – Григ помедлил. – Жил в квартале Летнего Моря. Меня называют Ловцом Видений, я хорошо нахожу всякие сущности… Мой друг Ли спятил, мой второй друг – угрюмый каменный тролль…
– Ты не о том говоришь. О себе! О своей жизни!
– Так я же и говорю… – неловко ответил Григ. – Что ещё-то?
– Григ! – Говард посмотрел на него с укоризной. – Откуда приходят Спящие, Дремлющие, Проснувшиеся?
– А… – Григ запнулся. Помедлил, соображая. – Боги, я тупой!
– Иди уж, – Говард впервые улыбнулся. – И не переживай так. Ты очень даже неплох.
Григ закрыл глаза и увидел темноту.
Невидимый и неощутимый страж тихонько пощёлкивал клешнями где-то за гранью времени и пространства.
– Я понял свою суть, – сказал Григ.
– Тогда ты вышел из лабиринта, – простучал-проскрипел краб. – Я буду ждать тебе в конце пути. А сейчас мне надо кое-кем заняться…
– Лучше бы я оставался в неведении… – горько сказал Григ.
Ему вдруг стало легко и горько одновременно.
Всё, нет – почти всё сошлось.
Но он по-прежнему не понимал, что надо сделать.
Григ толкнул пустоту – и в ней открылась дверь.
Узкая винтовая лестница, вьющаяся вокруг истёртого ладонями каменного столба, уходила вверх и вниз. Лестницы – важная часть снов, они дают передышку, паузу, позволяют разуму собраться с мыслями.
Григ пошёл вниз. Чтобы подняться, надо вначале опуститься.
Всё, во что он верил, стало фальшивкой… нет, было ей всегда.
Сколько десятков тысяч людей должны были подняться или спуститься по лестнице, осторожно придерживаясь за опорный столб, чтобы выгладить камень руками? Здесь никогда не было столько гостей. Говард приснил Чёрный Замок сразу таким, с долгой и мрачной историей.
– Надо быть больным на всю голову, чтобы спать и видеть такое, – сообщил Григ таксе.
Лестница кончилась, и он оказался в катакомбах. Узкие проходы, ниши в стенах, горящие в держателях смоляные факелы – это куда больше походило на лабиринт, чем тот клочок тьмы, в котором он оказался наедине со стражем.
Григ шёл быстро и уверенно. Такса, запросившаяся с рук, семенила впереди, временами рыча на тёмные углы. В углах начинали шевелиться и исчезать тени. Григ с гордостью подумал, что у него очень хорошая собака.
А потом он вышел в треугольный зал, клином сходящийся к хрустальной призме. За прозрачной глыбой был виден заснеженный крепостной ров.
Зал не был пуст. Тут стоял мрачный стол из чёрного камня – с бороздками-кровостоками, заскорузлыми кожаными ремнями, ввинченным в камень раскладным ошейником из шипастого ржавого железа. Рядом был ещё один столик, вполне современный, из стекла и хромированного металла, на мягких силиконовых колёсиках. Такие стоят в хороших процедурных кабинетах и операционных. Набор ножей, пил и свёрл на столике тоже выглядел вполне медицинским. Бестеневая хирургическая лампа на высокой подставке ярко светила на место для жертвоприношений, хоть и не была ни к чему подключена.
В общем, Чёрный Замок хоть и старался соблюсти мрачный готический антураж, но и современными деталями не брезговал.
У прозрачной стены стояла и глядела на ров Мария.
– Всё-таки Клиф не справился, – сказал Григ.
Женщина повернулась и стало ясно, что победа над Снотворцем далась ей нелегко. Правая половина лица у Марии была обуглена, обожжена до черноты, до выступающей кровавой сукровицы, глаз уцелел, но весь заплыл. По какой-то причине она не смогла вернуть себе нормальный облик, видимо – Клиф был убедителен, нанося этот удар.
– Григ, – с лёгким удивлением сказала она. – Ты силён.
Григ кивнул. Подошёл к столику, потрогал ножи. Тяжёлые и очень острые.
– Только не затевай драку, – попросила Мария. – Во-первых, ты проиграешь. Я очень хорошо мотивирована на победу. И у меня были лучшие в мире учителя, в этом я тоже уверена.
– А во-вторых? – спросил Григ.
– Во-вторых, я до сих пор не оставляю надежду призвать тебя к сотрудничеству, – кажется, Мария говорила вполне искренне.
– Зачем? Ты заставила меня найти и притащить сюда Августа-Роберта. Потом нагнала паники и вынудила Снотворцев штурмовать Замок. У тебя уже всё получилось.