Ловец
Шрифт:
— А как они вообще на тебя вышли? Я так понимаю, Лина с ними не было? — хмурится Динь-динь.
— Эта шестерка заметила меня еще в клубе. Я же за баром стояла… А после того, как их побили, они выяснили — кто я: а там уже Лин подключил отца, чтобы меня привезли на допрос.
— И чего от тебя хотел господин Кан?
— Он хотел узнать, кем был тот парень в маске. Но я сама — понятия не имею, так что они просто время зря потратили.
— Делаааа, — протягивает Динь-динь, — Что ж это за парень такой?!
— Чтоб я знала, — складываю
— Может, ты ему просто понравилась?
Награждаю подругу тяжелым взглядом.
— А у тебя вообще все мировые процессы этим объясняются? — спрашиваю скептично.
— Ты же не слепая, — сухо произносит Динь-динь.
— К чему этот вопрос? — хмурюсь.
— В зеркале себя видишь. Значит, в курсе, что твое личико — очень хорошенькое, — еще суше отвечает подруга, — Тебе даже косметикой пользоваться не надо.
— Всем надо пользоваться косметикой, — парирую спокойно.
— Заканчивай! Ты понимаешь, о чем я! — взрывается Динь-динь.
Этаким «взрывом колокольчиков»… Милым таким. И звонким.
— Я люблю только тебя, — создав из рук подобие сердечка, произношу няшным голосом.
Подруга фыркает, качая головой и закатывая глаза.
— Ну?.. — подначиваю ее, продолжая строить из себя какое-то подобие анимешного персонажа.
Динь-динь держится.
— Ну-ну?.. — демонстрирую ей вторую заготовку, строя милую мордочку.
Та вновь закатывает глаза, но в итоге не выдерживает, и мы одновременно визжим, тряся ладошками:
— Кавайййййй!!!!
Да. Мне стыдно, но это так. Заядлая анимешница и дорамщица Дина Жгутова подсадила меня на азиатскую культуру. В ход пошло все: и японские анимэ, и корейские дорамы, и китайские шоу талантов, и К-рор в целом. Вот почему я знаю, кто такой Ли Мин Хо, и вот почему я в наглую пользуюсь приемчиками (типа Эге) из арсенала айдолов, когда мне нужно вернуть настроение своему колокольчику.
И я не знаю, почему Динь-динь так расстраивается, когда я игнорирую вопросы о своей внешности. Но у нас это постоянная тема для споров.
— Тебе нужен парень, — в итоге припечатывает меня подруга.
— Это заключение врача? — фыркаю, отгрызая от печеньки.
— Это совет подруги.
— Ты знаешь, что у меня нет на это времени, — отвожу от нее взгляд.
— Мне больно это слышать, — неожиданно тихо произносит Динь-динь, — а еще больнее оттого, что я ничем не могу тебе помочь.
— Ты помогаешь. Ты очень заботишься обо мне, — придвигаю свой стул к ее стулу и обнимаю подругу за плечи.
— Это не моя забота. Деньги мне дает мама. Так что, считай, это она тебя подкармливает. А я ничего не могу сделать, чтобы тебе стало чуть легче, — еще тише заканчивает подруга.
— Ты это делаешь своим присутствием, — спокойно отвечаю, притягивая ее к себе и еще крепче обнимая.
Некоторое время сидим молча, обнявшись.
— Так что никакой парень мне не нужен. У меня есть ты, — с улыбкой произношу.
— Парень
— Ты сейчас не парня, а какого-то принца из сказки описала, — фыркаю, отлипая от нее.
— Что есть — то есть, — не стала спорить та.
— Так, мне надо до банка успеть сгонять, — поднимаюсь, — у меня вчера получилось набрать всю сумму.
— Зачем так рано? Ты же без денег на пару дней останешься! — недоумевает Динь- динь.
— Все нормально, у меня останется пятьсот рублей сверху, — улыбаюсь ей, — так что живем!
— Дело твое, — пожимает плечом Дина, но я вижу неодобрение на ее лице.
Человеку без долгов трудно понять, какая это радость — знать, что ты можешь расплатиться раньше, чем обычно! На меня этот ипотечный долг давит так, что скоро седые волосы полезут.
— Ты со мной? — спрашиваю у подруги.
— Не, мне еще эссе писать, — зевает Динь-динь и идет вместе со мной к порогу. Завидую ей. Я бы тоже хотела иметь такую возможность…
— Ну, тогда разбегаемся, — прощаюсь с ней и иду собирать по квартире все свои сбережения.
В банк успеваю перед самым закрытием. Удивительно, но там оказывается полно народу — как будто всем жителям района вдруг приспичило закончить свои денежные дела в последний день недели.
Когда выхожу обратно на улицу, иду, не скрывая улыбки. Как же это приятно, осознавать — что я платежеспособна! И неважно, какие препятствия появятся на моем пути, я со всем справлюсь: если три года назад, когда только закончила школу, — справилась, значит, и в будущем не оплошаю.
Громкие гудки проезжающих мимо машин из свадебного кортежа заставляют меня обернуться им вслед. Весело ребята гуляют… черт!
Застываю на месте, потому что я в кого-то врезалась. В кого-то очень крепкого и доброго, судя по тому, что он сумел и сам устоять, и меня за плечи удержать, да еще и не обматерить меня за рассеянность.
Поднимаю голову и встречаюсь глазами с карей бездной… в количестве двух экземпляров.
— Прости-те, — выдавливаю из себя, глядя в эту красоту.
Блин, а глазки-то реально красивые! У Лина цвет был другим… более разбавленным, а у этого молодого человека он был настолько темным, что заставлял усомниться — не линзы ли?.. Хотя нет, не линзы. Выглядит очень естественно. И весьма подходит своему хозяину…
Так.
Что с моей жизнью?..
Почему я не врезаюсь в какого-нибудь славянского парня с шапкой ушанкой? Или хотя бы в медведя с балалайкой?.. Это все из-за того, что в далеком детстве я мечтала стать женой Брендона Ли?
Ну, до того, как узнала, что он умер…
Блин, я опять отвлеклась — а тем временем я все еще стою в (почти что) объятиях кареглазого незнакомца.
Кареглазого незнакомца, от которого очень вкусно пахнет…