Ловите конский топот. Том 1. Исхода нет, есть только выходы...
Шрифт:
– Как-то странно ты ставишь вопрос, – первым ответил Воронцов. – Что за враг, какой, зачем мы ему и он нам – не сказано. А решение принимать требуешь уже сейчас. Разобъяснил бы как-нибудь… подоступнее. Я «втемную» даже в преферанс не люблю…
– Насчет врага ты узнаешь в ближайшие полчаса. Если он тебя заинтересует… – Шульгин подергал щекой, – сможешь поупражняться. В частном порядке. Речь же совершенно о другом. Из здесь присутствующих пятеро уже стояли однажды перед похожим выбором и согласились уйти из Замка в двадцатый год, потому что здесь стало «горячо»…
– Ну, тогда нас особенно и не спрашивали, – вставил Воронцов.
– Отнюдь.
Тут у меня были некоторые сомнения, но высказывать вслух я их не стал.
– Или война с неизвестным врагом и непредсказуемым исходом, к которой именно сейчас я не расположен…
– Горячих сторонников любой войны среди нас не так много, – вставил свое слово и Ростокин. – Видели, знаем, но сама постановка, признайтесь, странная, Александр Иванович… Раньше так не бывало, насколько я в курсе.
– Мало чего раньше не было. Но если таково общее мнение – давайте на этом пока закончим. Кино посмотрите – поговорим еще раз. Только, поверьте, у нас с Андреем и Олегом были основания поставить вопрос именно так. Чтобы перед женщинами выступить с единой позицией. Ты вот, Игорь, из нашей последней встречи на Селигере и в Москве что-нибудь помнишь? Монастырь, генерал Суздалев, ресторан, «чекист» Маркин, ночь в твоей квартире…
Лицо Ростокина выразило мучительную работу мысли. Опять же, как при попытке вспомнить недавний сон. Вроде что-то такое ощущается, эмоционально, а подробностей – ноль. И от этого – тяжелый дискомфорт.
– Мы разве встречались? Что-то я не припомню. Последние месяцы я ни в Москве, ни на Селигере не бывал. Тут у меня железное алиби… Уточнить можете?
– Ну, для тебя же лучше. Не был и не был. Это, значит, у меня индивидуальный глюк приключился. Сон в летнюю ночь. Но до того убедительный… Вроде как у тебя прошлый раз с княжной и татаро-монгольским нашествием. Не бери в голову. Да вон, кажется, и наши дамы возвращаются. Так что, сначала кино, а потом ужин или наоборот?
Вопрос был задан исключительно «pro forma» [62] . Какой ужин после всего сказанного?
Все вместе, дождавшись возвращения женщин, направились в небольшой просмотровый зал, приготовленный неподалеку. Точнее – некий гибрид домашнего кинотеатра и ресторанчика на два десятка персон. Столики амфитеатром, удобные кресла, чтобы зрители не заскучали или, наоборот, в самые волнующие моменты могли промочить пересохшее горло. В ассортименте были выставлены прохладительные напитки и легкие вина в качестве аперитивов к предстоящему ужину. Он-то состоится независимо от художественных достоинств предлагаемого фильма.
62
Для соблюдения ритуала (лат.).
Глава шестнадцатая
Чтобы не утомлять зрителей, мы с помощью Антона и аппаратуры Замка смонтировали фильм ровно на час. Для придания произведению художественной целостности, а главное, убедительности, кое-где пришлось использовать вставки из позднейших, уже здешних воспоминаний Шульгина и Антона, видеозапись боя с медузой, незначительную режиссуру подлинных эпизодов, элементы компьютерной графики. Сюжет тоже слегка переделали, по тем же самым причинам.
Возможностей у Замка было предостаточно, что он и продемонстрировал в своих прежних «произведениях» из жизни Натальи и наших с Олегом и Воронцовым приключений в сорок первом году.
Изображение, разумеется, трехмерное, великолепного качества, с использованием всех положенных в высокохудожественном кино режиссерских и операторских приемов. Действие сопровождалось закадровым голосом Шульгина. Единственное, без чего мы обошлись, так это без музыки, иначе получился бы перебор. Эстетический.
Вообще вначале была идея показать все как есть – в виде стопроцентно подлинных, но не слишком связных отрывков ментаграмм, стилизованных под черно-белую фронтовую кинохронику. Но все же остановились на втором варианте.
Начиналась картина сценой покушения на Сталина, которая подавалась как бы с точки зрения стороннего наблюдателя, находящегося, однако, в центре событий. В кадрах мелькнули и Лихарев, немедленно большинством зрителей узнанный, и Антон в облике Шульгина, и никому здесь не известный Юрий. Кадр остановился в момент, когда трупы монстров грузили в машины.
– Дальше «объекты» были доставлены на дачу Сталина, где, наверное, и пребывают до сего времени в ожидании вскрытия и научного заключения. А также результатов оперативно-служебного расследования по факту акции, – сообщил заэкранный Шульгин, пытаясь подражать артисту Копеляну. – Очень надеюсь, что там сейчас развитие «линии» все-таки остановлено, иначе трудно представить, во что все может вылиться.
Следующий эпизод, на «планете Зима», включал короткую сцену Сашкиной пробежки от начала ущелья до избушки, после чего сразу начинался бой с преследующими его гоминоидами. Все лишние моменты были вырезаны, картинки подавалась исключительно с его точки зрения, как если бы камера была закреплена у него на голове. Весь сюжет уложился в десять минут, что по кинематографическим меркам достаточно много.
– Способ и причина моего попадания в это мрачное место мне неизвестны, но есть мнение, что сделано это было просто для того, чтобы поближе познакомить персонажей друг с другом, заодно беспристрастно оценив их боевые качества, – сообщил Шульгин, когда его экранный двойник скрылся в лазе, ведущем в пещеры. – Или с той же степенью убедительности – кое-кому потребовалось любой ценой не пропустить теперь знакомых вам монстров в эти самые пещеры…
– Не очень и любой, – вмешался Берестин. – Один человек с винтовкой – это не оборона. Шальная пуля – и конец замыслу…
– Имелся и запасной рубеж. Многослойное минирование пещер, в принципе непреодолимое… – ответил Шульгин, снова приостанавливая показ.
– Тогда нечего было и огород городить, тебя подставляя. Первый вариант – провокация или рекогносцировка – куда убедительней.
– Все это мы будем специально обсуждать, а пока продолжим. Пещеры, кстати, заслуживают самого пристального внимания, жаль только, что мы не знаем, где и когда они находятся. Но мне кажется, что отнюдь не в дальнем космосе, а на Земле. Очень может быть – в эпоху Великого оледенения…