Ловушка для героя

Крюкова Тамара Шамильевна

«Опять от этого меча одни неприятности», — с досадой подумал Артем и брякнул первое, что пришло в голову:

— Ничего не прячу. Это грыжа.

Видимо, поваренок совсем не представлял, что такое грыжа, потому что больше с расспросами не приставал.

— А ты можешь показать, где подъемник? — в свою очередь спросил Артем.

— А тебе почто?

— Интересно.

— Отчаянный ты малый, как я погляжу. Что ж, если тебе захотелось получить тумаков, не моей спине болеть, — засмеялся поваренок и лукаво спросил: —

А коли тебя провожу, что мне за это дашь?

Артем пошарил в карманах джинсов в надежде обнаружить какую-нибудь завалявшуюся ерунду и, к счастью, нашел пластинку жвачки.

— Жвачка пойдет?

— Чой-то? — спросил мальчишка, с интересом разглядывая красочную обертку.

— Жевательная резинка. Ее хоть три часа жуй — не сжуешь.

— Навроде смолы, да? — догадался поваренок.

— Точно. С фруктовым вкусом.

— Брешешь. У смолы сроду такого вкуса не бывало, — сказал мальчишка, зачарованно глядя на яркую бумажку.

— Так то у смолы. А это жвачка. От кариеса защищает, — вспомнил рекламу Артем.

— От кого?

— Ну чтоб зубы были крепкими. Ну что, проводишь до подъемника? — Артем начал терять терпение.

Искушение в виде тонкой пластинки в красочной фольге повисло перед носом поваренка. Не в силах сопротивляться соблазну, тот схватил жвачку пятерней и кивнул:

— Ладно. Но в случае чего я тебя знать не знаю.

— Идет, — согласился Артем.

Лучшего провожатого было не найти. Поваренок, как всякий мальчишка, знал все ходы и закоулки.

Лихо маневрируя между ящиками, тюками и корзинами, ребята через узкий лаз попали в тесное полутемное помещение.

— Пришли. Вона стоит, — шепотом доложил провожатый, показывая пальцем на устройство, похожее на лебедку с платформой, высотой со стол, за которой находилось окошко со створками.

— Ты можешь его включить? — поинтересовался Артем.

— А на кой? — лукаво прищурился мальчишка.

— Надо, — коротко отрезал Артем.

— Коли надо, так полезай на лифту, — согласился проводник.

Стоило Артему взгромоздиться на платформу, как мальчишка нажал на какой-то рычажок и подъемник поплыл вниз. Артем не успел опомниться, как оказался в подвале.

— Эй, что за шуточки? Вытащи меня отсюда, — крикнул он.

— А накося! Уж больно ты любопытный. И говор у тебя какой-то ненашенский. Не замышляешь ли чего против госпожи? Может, ты шпиён какой?

— Какой шпион? Ты что, издеваешься?!

— Ничуть. Коли ты окажешься вражеским лазутчиком, то кухарка мне все ухи оборвет. А они у меня, чай, не казенные.

Артем смекнул, что надо действовать хитростью, и, чтобы разжалобить поваренка, заканючил:

— А если я не вернусь вовремя, мне уши оборвет мой хозяин. И все по твоей вине. Я тебе как человеку поверил.

Наверху воцарилась тишина, видимо, мальчишка обдумывал слова Артема, а потом сказал:

— Ладно, я тебя выпущу,

токмо после этого чтоб в замке духу твоего не было.

— Согласен, — крикнул Артем, решив, что перво-наперво надо выбраться наружу, а потом он живо обведет этого недотепу вокруг пальца.

Лебедка заработала, и подъемник медленно пополз вверх, откуда донесся грозный зычный голос:

— Ты что тут делаешь? С лебедкой балуешься?

— Н-н-нет, господин стражник. Мне велено шестеренки жиром смазать. Вот я сюдыть и явимшись. Нажал что-то ненароком, а лифта, будь она неладна, и поедь вниз, — самозабвенно врал поваренок, так что Артем вынужден был признать в нем мастера, равного себе.

— Марш отсюда! Знать ничего не знаю ни про какую смазку, — прикрикнул стражник.

Артем услышал спешно удаляющиеся шаги и понял, что его сопровождающий бежал, оставив его на произвол судьбы. Остаться на платформе подъемника значило прямиком угодить в лапы стражника. Приняв мгновенное решение, Артем соскочил на пол, пока было еще не слишком высоко. Как только платформа доползла до верха, в подполе воцарилась тьма.

Только тут Артем сообразил, что дал промашку. Лучше предстать перед стражником, чем по доброй воле быть замурованным в каменном мешке. Он запаниковал: кто знает, когда его здесь обнаружат и сколько он может протянуть без воды и пищи? Ему стало совсем тоскливо, но тут он заметил щель, сквозь которую пробивался тусклый свет. Не надеясь, что перед ним выход, нечаянный узник с замиранием сердца ощупал стену и обнаружил дверь.

По ту сторону двери находился винный погреб. В воздухе стоял терпко-кисловатый аромат. Помещение освещалось висящими под потолком светильниками. Огромные бочки лежали на специальных стеллажах в три ряда. В донышке каждой красовался медный кран. Озираясь по сторонам, Артем осторожно пошел сквозь строй пузатых бочонков.

Вдруг скрипнула дверь, но не та, через которую он сюда попал. Звук донесся совсем с другой стороны. Затем послышались шаркающие шаги. Артем поспешно нырнул за бочку и затаился в полумраке. Шаги приближались, к ним добавилось пение, похожее на бормотание:

Без виночерпия — беда. Не пир, а просто ерунда. Пока вовсю пирует знать, Кто будет кубки наполнять? Без виночерпия — хоть плачь. Вам скажет плотник и скрипач, Крестьянин, повар и поэт: Моей работы лучше нет.

Пение слышалось совсем рядом. Артем вжался в стену, ожидая, что его вот-вот обнаружат, но певец, не доходя одной бочки, свернул в другой ряд. Шаги затихли, и раздался звук льющейся жидкости. Видимо, виночерпий наполнял вином бутыли.