Ловушка для химеры
Шрифт:
– У этих роз очень тяжелый густой запах. Они, буквально, забивают нос, не хуже пряностей.
– Можно спрятать любой яд?
– И не только.
– Почему ты не надавил на нее?
– Нет времени. У меня плохое предчувствие, Шаари. Оно настойчиво твердит, что у нас не больше клепсидры, чтобы принять правильное решение. И еще - мое предчувствие утверждает, что срочно нужен Волк. Совсем срочно. Еще вчера.
– Это организуем, - кивнул Обжора, доставая острую юкку и закатывая рукав, - "вчера" не получится, но когда дойдем до твоих комнат, он нас встретит. Так пойдет?
– Хм... Даже не спрашиваю, как тебе удастся это чудо.
– Главное, ты не сомневаешься, что оно удастся, - удовлетворенно кивнул Обжора.
– В тебе?
– Эшери так удивился, что даже сбился с ноги.
В черном небе над парком взлетели и рассыпались огненные фейрверки. Дракон здорово сместился к югу - в нормальном, добропорядочном Аверсуме в это время гости уже начинали разъезжаться... а то и заканчивали.
В Монтрезе все было не как у людей: в третью клепсидру пополуночи бал только набирал обороты и главное веселье еще предстояло. В том числе и городской страже.
Прошлый праздник закончился грандиозной спасательной операцией: пьяные до соплей аристократы решили, что Перелом зимы и Восход Дракона - самое подходящее время, чтобы пересечь на гребной галере Закатное море, найти край земли и обессмертить свои имена.
К несчастью, даже зимнему штормовому ветру понадобилось какое-то время, чтобы балбесы очнулись и перестали дружно грести в открытый океан. Но, поскольку их было почти два десятка, галера - легкой, а волна подходящей... выловили великих мореходов только на третьи сутки.
От галеры остался один голый остов: паруса, такелаж и большую половину весел благополучно подарили осьминогам.
К счастью, все остались живы. Главный жрец местного Храма объявил это чудом, а герцог Монтрез - грамотными действиями спасательной команды. Правда была где-то посередине.
Даже интересно, что сожгут или утопят на этот раз? Или брать выше?
Глава 9
Волк осторожно, двумя пальцами взял алабею, держа на вытянутых руках. Похоже, про тридцать три булавки что-то знал. Потянул носом. Друзья замерли, стараясь не дышать. Как посторонние звуки мешали нюхать - непонятно, но факт имел место, в абсолютной тишине Волк мог унюхать гораздо больше.
Они терпеливо ждали, зная, что в такие мгновения мешать нельзя.
Волк отбросил от себя шелковую накидку, так и не приблизив к лицу.
– Мой мешок, - скомандовал он, - и подогретой воды, но не кипятка.
На друзей он не смотрел, быстро распаковывая свою "походную" аптечку. Они в рюкзак Волка носа никогда не совали, но местный целитель как-то сподобился. Потом долго ходил под впечатлением и кланялся Волку ниже, чем главному жрецу, а по пьяному делу проговорился, что за этот набор любой лекарь даст правую руку отрубить... А любой отравитель без колебаний согласится на кастрацию. Потому что от работы с такими редкостями получить оргазм куда проще.
Волк раскупорил и поставил подряд шесть баночек из горного хрусталя и две из малахита, и принялся сосредоточенно колдовать... По другому этот процесс назвать было нельзя, хотя и Кот и Обжора знали, что магии здесь очень мало. Разве что ускорить или, наоборот, замедлить реакцию и закрепить состав.
Эшери всегда нравилось наблюдать за тонкой работой Волка и за ним самим. В такие минуты друг и вассал выглядел абсолютно счастливым. Казалось - он полностью расслаблен и искренне наслаждается процессом. И в то же время каждое движение было ювелирно точным.
Смесь, которую он готовил, похоже, была очень сложной. Кот опознал только серый пещерник, листвянку и редкий горный мох. Все остальные ингредиенты были незнакомыми.
Закончив, Волк разлил состав по двум бокалам и кивнул:
– Пейте. Быстро, он выдыхается.
– Что за пакость?
– спросил Обжора, осушив бокал до дна.
– Противоядие, - сообразил Кот, - Но, наверное, мою порцию нужно отнести Ташим. На меня яды почти не действуют.
– Этот может. Пей, Эшери, не спорь. Этот бокал стоит дороже, чем если четырежды доверху наполнить его бриллиантами. А срок жизни у состава очень короткий.
Не споря, Кот выпил и поставил бокал на каминную полку, положив себе обязательно выспросить у Волка, что за дрянь такая, что опасна даже для него.
– Ташим - девушка, которая была одета в это?
– спросил Волк, - накидку нужно как можно скорее сжечь, но не в камине. Где-нибудь на заднем дворе, подальше от животных. И сначала как следует облить земельным маслом.
– Ташим тоже в опасности?
– Она мерзла?
– спросил Волк.
– Да, я еще удивился. Вроде в доме натоплено. Но я-то холода почти не чувствую.
Пепельноволосый травник нахмурился.
– Мне жаль.
– Что это значит?
– Она уже мертва. С того мига, как человек начинает чувствовать озноб - и до смерти проходят, максимум, две короткие клепсидры. И все это время жертва ничего не подозревает. Нет никаких симптомов. Кроме запаха.
– Диргенских роз?
– мрачно предположил Обжора.
– Розы - маскировка. Эта дрянь пахнет далеко не розами. Она пахнет смертью и разложением.
– Ты знаешь, что это?
– понял Эшери.
– Конечно. Спутать трудно, это уникальная мерзость. Можно сказать - единственная в своем роде. Прах Святого Древнего Натана.
– Что?
– опешил Кот, - Что за бред?
Волк присел в кресло. Он больше никуда не торопился и даже слегка, чуть-чуть улыбался. Уголком глаз, уголком губ. Как всегда. Волка никогда не видели хохочущим или рыдающим - только вот таким: серьезным, спокойным, сосредоточенным. Иногда чуть-чуть, самую малость, расслабленным.
– Вы ведь знаете эту легенду, - заговорил он, - как погиб Святой Натан?