Ловушка для Лиса
Шрифт:
Каролина вскинула голову:
— За что?
— За то, что я считал тебя сообщницей отца и не посмел довериться голосу собственного сердца…
Темные глаза Милеа расширились, и по ее губам скользнула понимающая улыбка. Только Питер, не замечавший ничего вокруг, думал о своем.
— Так насчет моего гибрида… — начал он.
Гилберт с неохотой оторвал взгляд от Каролины.
— Что? Ах, да. Как я понимаю, ты хотел вырастить черную орхидею?
— Да, — сказал Питер и смолк, внимательно глядя на него.
— И гибрид моего отца сыграл важную роль в этом проекте?
Ирландец открыл было рот, чтобы все отрицать, но так и не смог покривить душой.
— Да, — с трудом повторил он.
В этот миг Гилберт понял, что его отец наконец-то обрел покой. Алчный негодяй похитил его любимое детище, но потом оно попало в руки кристально честного человека. Как бы ликовал Стивен Льюис, узнав, что благодаря его гибриду будет создана черная орхидея!
Гилберт кивнул.
— Что ж, — сказал он, — тогда поделим все пополам, согласны? Я хочу только, чтобы во всех публикациях о черной орхидее был упомянут вклад моего отца. Если твой цветок окажется черным, вас ждет мировая слава. Так пусть же и имени Стивена Льюиса будут возданы надлежащие почести!
Питер широко улыбнулся.
— Ни на что иное я бы и не согласился.
Гилберт вновь повернулся к Каролине. Наконец-то…
Тонкие пальцы крепко сжали руку Питера, и он заглянул в нежное, прекрасное лицо Милеа.
— Пойдем, — сказала она тихо, но настойчиво. — Пойдем погуляем.
— Но орхидея… — начал Питер и повернулся за помощью к Берту Льюису, но тут увидел, что тот неотрывно смотрит лишь на Каролину, и усмехнулся, начиная кое-что понимать. — Да, конечно, — сказал он. — Мы прогуляемся возле скал.
Ни Гилберт, ни Каролина его не услышали. Просто оба они постепенно осознали, что остались одни.
Каролина приподнялась было с дивана, но Гилберт проворно опустился перед ней на колени и обвил крепкими руками ее талию. Янтарные глаза его были совсем близко.
— Берт…
Он покачал головой.
— Нет. Слушай. Я прилетел на Лаоми, зная, что «Мир орхидей» должен ответить за похищение орхидеи моего отца. И, глупец этакий, решил, что преступница — ты. С самого начала я пошел по неверному пути, но, поверь, сполна заплатил за эту ошибку. Впервые увидев тебя, я решил, что ты бессердечная красотка и я сумею обвести тебя вокруг пальца. — Гилберт мрачно рассмеялся. Бог мой, он ошибся даже в этом! — Но ты ни в коей мере не была такой, — торопливо продолжал Гилберт, стремясь объяснить ей все мотивы своих поступков, — и я почувствовал, что меня влечет к тебе, хуже того, я потерял голову. Ты была женщиной моей мечты — умная, независимая, сильная — и я уже ничего не мог с собой поделать. А потом произошло самое ужасное… — Голос Гилберта упал до шепота. — Я полюбил тебя!
Каролина затаила дыхание. Наконец-то она услышала эти слова! Как давно она мечтала об этом, и вот…
— Ох, Гилберт! — то ли всхлипнула, то ли рассмеялась она. — Я тоже люблю тебя! Люблю с самой первой встречи! Я ведь понять не могла, что я делаю не так. Ты то становился таким близким, то вдруг отталкивал меня! Ты свел меня с ума, любимый!
— Знаю, — простонал он. — Прости! А этот иск… О, черт! Нужно будет отозвать этого плюшевого крокодила!
Каролина рассмеялась, поняв, кого он имеет в виду. Глаза ее сияли счастьем, но вдруг в них промелькнула смутная тень.
— Гилберт, насчет орхидеи…
Он проворно прижал палец к ее губам.
— Забудь об орхидее. Слишком долго я думал только о ней, а нужно было — о тебе.
С этими словами Гилберт привлек девушку к себе и поцеловал — так долго и страстно, что у нее перехватило дыхание. Сердца их бились в едином, согласном ритме.
Наконец Гилберт чуть отстранился. Глаза его пылали янтарным огнем.
— Я люблю тебя, — сказал он и рассмеялся. — Ты не представляешь, как мне нравится говорить это вслух — без вины, без гнева и боли…
На сей раз Каролина прижала палец к его губам.
— С этим тоже покончено, — твердо сказала она и, подавшись к Гилберту, сама поцеловала его.
Этот поцелуй оказался еще длиннее первого, и, когда Каролина наконец перевела дыхание, сердце ее ликовало, наполняясь счастьем.
— Теперь все будет хорошо, — радостно прошептала она.
И ошиблась.
Глава 23
Нолахо ехал по улицам, заглядывая в стриптиз-бары, гей-клубы и на шоу трансвеститов, обходя целые галереи порномагазинов. Он соскучился по разгульной жизни человеческого дна — извращенному пульсу большого города. Поиски развлечений в разгаре дня были недурной прелюдией к ночным приключениям. Нолахо просто не в силах был еще один день проторчать в проклятом дворце, похожем больше на склеп. Мир, красота, покой… тьфу!
Душа принца жаждала настоящей жизни, и он вспомнил, как старый приятель рассказывал ему об одном злачном местечке. Снаружи это был самый обычный стриптиз-бар, но в его задних комнатах — разумеется, для избранных — предлагались и другие удовольствия: рулетка, покер, кости.
Нолахо припарковал машину у входа и вошел в дымный полумрак зала, глазея на голую женщину, которая мерно извивалась на сцене под тягучие звуки музыки. Даже днем народу здесь было немало. Он протиснулся к бару и заказал «бурбон». Когда бармен поставил на стойку грязный стакан и стал наполнять его, Нолахо многозначительно усмехнулся.
— Меня прислал Большой Том, — негромко сказал он.
Бармен и глазом не моргнул, но Нолахо заметил, как тот осторожно зыркнул по сторонам. В дальнем конце стойки пьяница храпел над недопитым стаканом пива. Шлюха, сидевшая поблизости, одарила красавца-принца призывным взглядом.
— Да ну? — наконец равнодушно отозвался бармен. — С тебя три бакса.
Нолахо заплатил и, заметив, что проститутка направилась к нему, ожег ее недвусмысленно злым взглядом. Женщина повела голым плечом и отправилась искать клиента посговорчивей.
— Ну да, — сказал Нолахо. — Он говорил мне, что здорово соскучился по девчушке Мэри.
С точки зрения принца, пароль был дурацкий, но бармен понимающе хмыкнул и нажал кнопку под стойкой. Она была расположена буквой «Г», причем длинный ее конец торчал перпендикулярно бару, а короткий изгибался вбок, так что разглядеть, что находилось за ним, было куда труднее. Именно там, среди зеркал и бутылок со спиртным, с тихим щелчком открылась небольшая потайная дверь.
— Туда, — шепнул бармен принцу.