Ловушка для повесы
Шрифт:
— Тебе не нравится говорить об этом? — догадалась Аделаида.
— Вспоминать не всегда приятно.
Коннор примирился со своим прошлым, изгнал из души страхи и кошмары темных месяцев, которые терзали его еще много времени после побега с корабля. Будь он проклят, если станет их воскрешать ради того, чтобы удовлетворить ее любопытство.
Он ждал, что она продолжит спорить, но она удивила его, просто кивнув, словно поняла его неохоту.
— Тогда, может, расскажешь мне о Бостоне? О себе, Грегори
Черт возьми! Она вцепилась в него, как собака в кость.
— Ты, верно, хочешь узнать, каким бизнесом мы занимались? — предположил он.
Аделаида кивнула.
— Есть причина, по которой мне не следует это знать?
Он мог назвать множество причин, но ни одной, способной заставить ее отложить вопросы на ближайшие тридцать или сорок лет брака. Коннор передернул плечами, стремясь убрать из них напряжение, и решил, что его не заботит, будет она знать эту часть его прошлого или нет. В Бостоне он не совершил ничего, что не стал бы делать снова. Он никого не убил, не отнял последнюю крошку хлеба у ребенка. Нет, своего прошлого он не стыдился.
Аделаида с тревожной завороженностью наблюдала, как мужчина, только что успокоивший ребенка поцелуем, превратился в отдаленного равнодушного человека, которого она встретила в коттедже вдовы. Непроницаемое выражение словно льдом сковало его черты. Он оперся боком о письменный стол и скрестил руки на груди.
— Подделки, — внезапно произнес он, небрежно передернув плечами. — Мы делали фальшивки.
Глаза Аделаиды настороженно расширились.
— Ты говорил, что ни в одной стране тебя не разыскивают за преступления.
— Не разыскивают. Нас никогда не подозревали в чем-то незаконном... Тем более ни в чем не обвиняли.
— Ох! — Она сделала глубокий вдох в нелепой надежде, что это поможет избавиться от тугого комка внутри. — И какие же фальшивки вы делали?
— Свидетельства о собственности. Завещания. Один раз даже брачное свидетельство. — Очередное пожатие плеч. — Все, за что заказчик соглашался платить.
— А вы... — Она с трудом проглотила комок в горле. — А деньги вы тоже подделывали?
Коннор покровительственно усмехнулся:
— Этим занимаются фальшивомонетчики, любовь моя. Совершенно другое ремесло.
Она испустила облегченный смешок.
— Ремесло, Коннор, — это вышивание или подковывание лошадей. А подделки — это преступление.
Например, подделка купюр каралась повешением. От мысли о том, что Коннора могут потащить обратно в тюрьму, а потом на виселицу, у нее пересохло во рту и скрутило живот. Надеясь расслабиться, Аделаида подошла к ближайшему окну.
— Ты побледнела, — проговорил Коннор скорее сердитым, чем сочувственным тоном.
— А чего ты ожидал? — Она открыла окно и позволила свежему воздуху охладить ей лицо. — Это тревожные новости.
—
Аделаида обернулась к нему, пораженная не его внезапным гневом, а страхом, промелькнувшим в словах. На первый взгляд Коннор не сдвинулся ни на дюйм, но вглядевшись, она заметила, что он слегка нагнул голову и вцепился пальцами в ткань рукавов.
— Я вовсе не собираюсь отказываться от нашего брака, — осторожно выговорила она, не сомневаясь, что слова ее очень важны, хотя и не слишком поняла почему.
Просто Коннор должен знать, что она никуда не уйдет. Господи, она же не отказалась от него, узнав, что он без разрешения проник в дом миссис Кресс... И это вскоре после того, как с него сняли обвинение в разбое на дорогах!.. И все это ради того, чтобы украсть нареченную другого мужчины путем обмана и фокусов. Чего тогда стоили эти сведения о занятии подделками? Всего лишь еще одно прегрешение до кучи.
— Но тебе бы этого хотелось? — насмешливо сказал Коннор.
— Чего мне хотелось бы, это чтобы ты перестал делать глупые предположения, хотя бы на короткое время... Достаточное, чтобы я смогла высказаться! — рявкнула она, теряя терпение.
Губы его снова изогнулись, но в улыбке не было никакой веселости.
— Так что же ты хочешь сказать?
— Я хочу знать: ты именно так приобрел все свое состояние? — Оттуда или нет взялись ее пятнадцать тысяч фунтов? Из этих ли денег оплатил он долги ее брата и купил Эшбери-Холл? — Ты до сих пор продолжаешь заниматься подделками?
— Можешь спать спокойно, синичка. Мы получили небольшой доход на подделках, но основное состояние построили на судоходстве. Я не продавал подделок уже больше десяти лет.
О, слава Богу!
— Почему ты остановился?
— Мы вели себя осторожно, однако риск был. Так что, когда скопили достаточно денег, чтобы вложить в другие дела, перестали рисковать. Проще простого.
Аделаида вдруг обратила внимание, что вцепилась в складки занавески, и приказала себе отпустить их.
— Ты так беззастенчиво говоришь об этом.
— Почему бы нет? Я не жалею о своих поступках. — Какое-то мгновение Коннор всматривался в ее лицо, затем выпрямился и направился к ней. — Я не собираюсь ради тебя разыгрывать кающегося грешника. Я не был бы теперь законопослушным деловым человеком, если б не получил в свое время доходов от преступления. Я делал все возможное, чтобы обеспечить себе состояние.
Аделаида не была уверена, что соглашается с его оценками, но он не дал ей возможности высказаться так или иначе. Он остановился в каких-то дюймах от нее, нависая своим крупным телом над ее стройной фигурой.