Ловушка для вершителя судьбы

Рой Олег Юрьевич

– Боб, дорогой, ну как ты себе это представляешь? – из последних сил сопротивлялась Рита. – Я, замужняя женщина, буду без тебя жить под одной крышей с посторонним мужиком?

– Да брось ты, нашла из-за чего беспокоиться! – махнул рукой Борис. – Лешка никакой не посторонний мужик, он мой лучший друг. Да и дом там большой, поселитесь в разных комнатах и мешать друг другу не будете. А места там какие – красота! Воздух, пруд, лес… Поезжай, Марго, грибов мне привезешь.

– Боря, ты в своем уме? Какие грибы в июне?

– Ну, ягод.

И в конце концов она согласилась. Без особой охоты, но согласилась.

Рита приехала в Акулово и на удивление быстро обжилась – готовила, убирала и изо дня в день вела «психотерапевтические», как она это называла, беседы, давая выговориться, внимательно выслушивая, помогая избавиться от всего

негативного и восстановить душевное равновесие и гармонию с самим собой. Хорошее красное вино, присланное Борисом в качестве лекарства, еще больше сближало психолога и пациента. Общение с Ритой было не просто интересным – Алеша получал какое-то неизъяснимое наслаждение, раскрывая перед ней душу, выворачиваясь наизнанку, рассказывая обо всем, даже самом сокровенном, вспоминая, казалось бы, давно забытые эпизоды из детства и юности, первые разочарования и победы, обиды и радости. Единственное, в чем он так и не нашел в себе мужества признаться, была смерть несчастной девочки Жени. О розовых варежках он умолчал – но все остальные его тайны Рита узнала быстро. Вскоре Алексей почувствовал, что она уже стала для него самым близким человеком – ближе мамы, Ники, Оленьки, ближе, чем лучший друг Борис. Рита с ее выразительными взглядами, мягким грудным голосом, плавными жестами, профессиональными вопросами в стиле: «Правильно ли я поняла, что?..» и пышными вкуснейшими сырниками, которые она жарила по утрам, прочно заняла место в его жизни.

Они прожили под одной крышей две недели, целомудренно, точно брат с сестрой. Потом Рита укатила в Москву встречать мужа из поездки, а Алеша, встав утром, неожиданно за один день закончил свой роман. Он кардинально решил проблему двух героинь: любимый не доставался ни одной из них. Все персонажи в финале разбегались в разные стороны: бывшая жена с маленьким сыном уезжала на постоянное жительство в благополучную европейскую страну – не зря же так часто мелькала в романе личность некоего западного бизнесмена; а тоненькая любовница находила свое счастье с уже не слишком молодым, но очень известным кинорежиссером. Главный герой оставался один в бревенчатом доме и заказывал себе красивый камин с полкой для часов – под старину. Согретый теплом камина, он ложился спать и видел во сне женщину с выразительными глазами и еще более выразительными веснушками, задорно рассыпанными по лицу. Этим сном Алексей закончил свое произведение и остался очень доволен. Он точно знал: будущий заинтригованный читатель, конечно же, начнет снова перечитывать роман, потому что эти веснушки где-то уже встречались на протяжении повествования, но как-то нечетко, легким намеком…

Впоследствии, мысленно возвращаясь в памяти к тому периоду, Алексей даже удивлялся – он и не думал даже, что может связать свою жизнь с Ритой. Финал романа «Одуванчиковый луг» автор искренне считал всего лишь удачным завершением сюжета и ничем больше. Вопрос «Так кто же все-таки, Вероника или Оленька?» оставался в его душе и ответа не обрел, хотя, надо отдать должное Рите, перестал, после бесед с нею, быть столь мучительным и боли уже не причинял. Но еще и мысли не было, что может сложиться как-то иначе, что, кроме дилеммы, могут быть и какие-то иные варианты…

Он перепечатал рукопись на машинке – это заняло чуть больше недели, – потом поехал на почту, чтобы отправить первый экземпляр в издательство. Там же, на дверях почты, увидел объявление: «Кладем печи и камины. Быстро. Недорого. Качественно» – и понял, что это именно то, что ему необходимо. Камин! Вот что обязательно должно быть в доме писателя! Чтобы сидеть перед ним в кресле-качалке, наслаждаться теплом, смотреть на огонь и слушать, как трещат дрова. В такой обстановке произведения будут рождаться сами собой.

Без труда отыскав нужную улицу и дом, он договорился с рабочими прямо на завтра. А когда вернулся домой, вдруг впервые за все это время почувствовал: отпустило. Боль, сомнения, терзавшая его вина – все это разом ушло. Он хотел есть, жить и видеть Риту. Именно в такой последовательности.

Печники оказались действительно мастерами своего дела. Сами добыли необходимый материал, договорились о доставке, быстро и ловко сложили камин, который получился даже красивее, чем представлял себе Алексей. Так что он остался всем доволен, разве что не слишком понравилась белая с синим плитка, которую использовали при отделке – очень уж она напоминала их с Никой кухню. Жена обожала гжель, поэтому даже часы в кухне, даже занавески, даже обои были в таких тонах, а уж многочисленные полочки и подвесные шкафы и вовсе ломились от чашек, чайников, тарелок и всевозможных фарфоровых фигурок, которые дарили Веронике, зная ее страсть, все друзья и знакомые. Алексей никогда не разделял увлечения жены, но теперь, глядя на сине-белую плитку, он вспоминал все это с таким странным чувством, с каким эмигрант, не знающий, увидит ли он еще когда-нибудь родные берега, вспоминает дома на улице своего детства. Может, стоило бы и заменить отделку… Но уж что достали, то и достали. Время такое – выбирать не приходится.

Вечером, проводив мастеров, он решил разжечь камин, хотя на улице и было тепло.

«Если мне удастся сделать это с одной спички, – загадал он про себя, – у нас с Никой все наладится. А если нет, то разыщу Оленьку и женюсь на ней». Он оглянулся в поисках коробка, но его нигде не было. Черт, куда же эти работяги задевали спички? Неужели унесли с собой?

Пока Алеша ходил в кухню и искал там новый коробок, он уже точно знал, что не хочет ни первого, ни второго варианта из загаданного. По крайней мере, сейчас. Но было уже поздно – слово не воробей… Даже если это слово дано самому себе.

Он поправил поленья, добавил еще один кусок скомканной газеты, вынул спичку из коробка и чиркнул ею о его ребро. Но ее тотчас задуло сквозняком – это распахнулась входная дверь. На пороге стояла Рита, в джинсах, бледно-зеленой футболке, с большой сумкой через плечо и клетчатым чемоданом в руках. Непослушные рыжие волосы, схваченные сзади в хвост, выбились из прически и пушились вокруг головы, напоминая в ярких закатных лучах нимб, украшавший головы святых и ангелов на старинных картинах.

– Я к тебе, – она поставила чемодан на пол и закрыла за собой дверь. Нимб погас. – Насовсем.

Алексей задул спичку, шагнул к ней и крепко обнял. Теперь уже стало совсем не важно, с какого раза ему удастся разжечь камин.

Глава 11

Ангел. История пятая

Из всех придуманных людьми поговорок я более всего люблю выражение «Через тернии – к звездам!». Сколько же мне пришлось сделать и преодолеть в тот тяжелый год, от осени до осени, пока мой подопечный не принял окончательного решения навсегда отказаться от торговли машинами и посвятить себя писательскому ремеслу. Я обеспечил его всем необходимым, включая очень приличный гонорар за сценарий; помог приобрести дом, о котором он так мечтал; навеял вдохновение, подарил музу, которая стала воплощением его грез… И в результате миру явилась новая история о любви, яркая, сочная, чувственная, так непохожая на все его предыдущие произведения. Роман был принят редакцией с восторгом, быстро вышел в свет и сделался… сейчас вспомню это слово… бестселлером. Да, именно так. Ведь в то время, когда был создан этот роман, в стране моего Писателя, наконец получившей свободу творчества после долгих десятилетий ханжеских запретов на искусство, как раз началась мода на смелое, откровенное искусство, и книга об искренней и естественной, не сдерживаемой нелепыми ограничениями любви не могла не стать популярной. Наверное, вас удивляет, что я, ангел, так смело говорю о вещах, о которых нам, с вашей точки зрения, рассуждать не пристало? Не знаю, почему вдруг люди решили, что физическое проявление любви греховно. Совсем нет, напротив! Любовь (если это, конечно, действительно любовь!) – единение и душ, и тел – что может быть прекраснее! Это счастье, даруемое людям, и мы, ангелы, только радуемся, когда наши подопечные его обретают. Другое дело, когда в близость вступают те, кто не испытывает друг к другу никакой привязанности. Но это уже не любовь, а похоть, которая осуждается как на Небесах, так и на Земле… Но, кажется, я опять отвлекся.

После выхода романа, получившего название «Одуванчиковый луг», к моему подопечному пришла настоящая слава. Его книги стали переводить на разные языки и издавать в других странах, по ним продолжили снимать фильмы, лицо Писателя замелькало на экране телевизора и на страницах журналов. Но все это было не главное. Для меня в его новой жизни было ценно только одно – вся эта мишура уже не позволит Алексею сойти с правильной дороги. А чтобы быть полностью спокойным за него, я свел с ним женщину, которая больше всего подходила на роль спутницы и помощницы великого писателя. Ни его жена, ни его возлюбленная, с моей точки зрения, для этой роли не годились.