Ловушка для влюбленной Снегурочки
Шрифт:
– Борька, гад! Проснись! – донеслось до него с пруда.
– Весело отметить праздничек, ребята! – крикнул он, нажал на газ и рванул вперед.
Дрессированный медведь вразвалочку направился в оставленную открытой дверь аляпкинской бани и довольно заревел, увидев там еду.
Борис не знал, что случилось после его отъезда. А случилось вот что. Свежемороженые мужики вылезли из полыньи и гуськом направились к бане, радуясь, что медведь благополучно скрылся с горизонта. Но каково же было их удивление, когда открылась дверь в баню, и на столе лежало это мстительное животное, обожравшись и упившись до такой степени, что не могло пошевелить даже лапой.
– Хорошо, что стол дубовый, крепкий, – прошептал Арас, судорожно пятясь к двери.
Но медведь на него даже не отреагировал.
Это дало повод мужикам весело и продуктивно провести полчаса, фотографируясь на фоне обожравшегося «экзотического» животного, пока Арас вызывал эвакуатор.
А Борис мчался по заснеженной трассе Москва – Петербург и думал только об одном – сколько же времени он потерял, оставаясь в одиночестве! И как хорошо, что он потерял не только время, но и загранпаспорт и может быстро добраться до любимой женщины. Да, до любимой! Он всегда знал, что любит ее, свою Тамарку! Боялся признать это из-за ее вредного характера и нетерпимого к нему отношения. Теперь все будет по-другому! Они начнут Новый год с чистого листа и будут счастливы.
Борис представил, как приезжает к Тамаре, она открывает ему дверь и улыбается такой светлой улыбкой, от которой у него свело челюсть. А из спальни к нему выбегает Олеська, тянет ручки и щебечет что-то.
– Я не щебечу! – послышался рядом с ним недовольный голос. – А говорю еще раз! Сержант Скороходько! Предъявите ваши документы личности и на транспортное средство!
– Дружище Скороходько, – опомнился Борис. – Я пьян! Да, я пьян! Но я пьян от любви! Ты меня понимаешь?!
Борис вылез из салона и обнял сотрудника дорожно-постовой службы.
– Ты знаешь, что такое любовь? Сержант Скороходько! Ты знаешь, что такое любовь?
– Я знаю, что такое арест на пятнадцать суток за управление транспортным средством в нетрезвом виде, – мрачно объявил сержант Скороходько и брезгливо скинул со своего плеча руку.
– Эх, ничего-то ты не знаешь, – вздохнул Борис. – Сейчас я тебе все расскажу, парень. Есть у меня дочка Олеська…
– В вытрезвителе расскажете, – разозлился сержант.
– Не будем открывать, – прошептала Маша.
– Не будем, – кивнул Сергей.
Звонок раздался настойчивее.
– Ох, он малышку разбудит! – спохватилась Маша.
– Да, Олеська проснется и испугается.
– Нужно открыть, вдруг это Тамара?
«Только бы не Тамара», – подумал Сергей. Ему очень не хотелось, чтобы нарушили их романтичное уединение.
– Если это Тамара, – предположил он, – то у нее должен быть ключ. Она звонить бы не стала.
– Она могла его потерять.
– Не станем открывать.
Следом за звонком раздался грохот.
– Они дверь выломают! – заволновалась Маша.
– Пусть только посмеют, – нахмурился Сергей.
Но чудесное единение двух сердец было уже нарушено бесцеремонным вмешательством кого-то извне.
– Я их убью, – прорычал Сергей и двинулся в коридор.
Маша забежала в спальню: девочка сладко спала.
– Кто там? – строго произнес Сергей.
– Почтальон Печкин! Привез вашего мальчика! Гы-гы.
– Какого еще мальчика? У нас только девочка Олеся.
– Тамара! Тамарка, открой, это я! – раненым быком проревел Борис и, судя по звуку, упал на дверь.
– Борис? – воскликнул Сергей. – Ты же катаешься на лыжах!
– Вообще-то, это милиция, – едко заметил второй голос. – И ваш Борис катался не на лыжах! Он в нетрезвом виде раскатывал по трассе на транспортном средстве, что категорически запрещено правилами дорожного движения.
– Милиция?! – К Сергею подошла Маша.
– Сержант Скороходько! – отрапортовал голос. – Примите по описи господина Кузнецова. Принадлежащий ему джип можете забрать в любое время на штрафстоянке, оплатив за его хранение.
– Возьмите меня, ребята, – простонал Борис. – И отдайте Тамаре! Томка! Выходи! Я все знаю!
– Ты ничего не знаешь, – произнес Сергей.
– Что случилось? Убью всех! – прорычал Борис.
– Какие мы с ним все-таки одинаковые, – усмехнулся он. – Держись, дружище, тебе не понравится то, что я скажу.
– Если это не понравится мне, – всполошился сержант, – то этим делом займутся следственные органы!
– Хорошо было бы, – вздохнул Сергей.
– Она жива?! – Дверь пошатнулась от еще одного удара раненого носорога.
– В том-то и дело, что мы не знаем, – проговорила Маша.
– Я умер! – заорал Борис и, судя по звуку упавшего с высоты мешка картошки, свалился под дверь.
– Что за шутки? – возмутился сержант Скороходько. – Вместо вытрезвителя я вез его сюда целых два часа! После того, как он соплями извазюкал мне форменную жилетку! Немедленно открывайте дверь!
– Мы не можем, – пропищала Маша. – Нас самих закрыли!
– Серый, – очнулся Борис, – тебя закрыли? Тамарка! Точно она! Вот темпераментная баба!
– Не вижу в этом ничего смешного, – обиженно заявил Сергей. – Если бы у твоей фурии были мозги, она бы этого не сделала! В новогоднюю ночь!
– Да, – поддакнула Маша. – И не кричите, пожалуйста, Олесю разбудите.
При этом она подумала о том, как хорошо, что Тамара поступила именно таким, а не иным образом. И как плохо, что им помешал Борис. Однако он отец девочки, родная кровь тянет к дочери… Как бы его впустить?
– Спасибо, сержант Скоробородько! Ты настоящий друг!
– Скороходько. Вы уверены, Кузнецов, что за дверью, – он кивнул в сторону сладкой парочки, – не произошло ничего из ряда вон выходящего?