Ловушка для волшебников
Шрифт:
— Говард! — угрожающе прошипел Торкиль. Ухо у Говарда снова дернулось само собой. Он перестал разглядывать дурацкий храм и сосредоточенно подтянул его еще ближе в настоящее. Бережно провел через последние двадцать лет, мягко затормозил и поставил на якорь примерно через год, считая от сегодняшнего дня. Такой срок они сообща выбрали не зря: это позволяло Говарду войти внутрь в полном расцвете сил.
— Неплохо получилось, — одобрил Торкиль. — Ступай внутрь.
Говард ринулся в дверной проем — теперь там была стеклянная дверь — и через плечо окликнул Рыжика:
— Айда
Как только он отворил дверь, мраморный зал озарился от края до края — огромный, будто футбольное поле. Говард увидел, как на первую ступеньку лестницы опускается уже знакомый ему коричневый кед с желтыми шнурками, но подтягивать вторую ногу и продираться словно сквозь упругую резину не потребовалось — на этот раз дело шло гораздо легче. Говард быстро преодолел лестницу и ступил в вестибюль, став лишь на дюйм выше, чем был, а вовсе не великаном. Рыжик нагнал его, сделавшись на голову выше, без синяков и хромоты. Говард понесся по залу в круглый вестибюль, где на полу валялись бумаги. Рыжик не отставал. Вдвоем они влетели в сводчатое помещение, где стоял космический корабль. Роботы перестали суетиться и застыли — точно такими же беспорядочными кучками, как совсем недавно люди в супермаркете.
Первым делом Говард послал одного из роботов забрать листы бумаги из круглого вестибюля, все до единого. Нельзя же, чтобы Арчер их нашел!
— Корабль готов? — спросил Говард у робота. — Работы завершены пять минут назад, — донеслось из динамика.
Робот аккуратно объехал Рыжика и покатил в круглый вестибюль. А Рыжик словно прирос к полу, не в силах отвести глаза от красавца-корабля.
Говард поспешно отдал команду открыть воздушный шлюз. Как он и ожидал, шлюз открылся не заслонкой — он расширился, словно зрачок, разошелся несколькими слоями кругов. Говард нетерпеливо переминался с ноги на ногу: времени оставалось в обрез! Как только шлюз открылся, он прыгнул внутрь.
Корабль тотчас озарился светом, и Говард увидел, что попал в некое подобие каюты на роскошной яхте. От стены до стены пол был устлан алым ковром, на столе блестели серебряные бокалы, по стенам висели картины в богатых золоченых рамах — настоящие, писанные маслом. Удивительное дело: хотя корабль и покоился на стапелях, направив нос в небо, пол в салоне вовсе не перекашивало и не приходилось скользить под горку. А вот сводчатый зал, который был виден в отверстие шлюза, стоял наклонно. Рыжик заметил это и издал восхищенный возглас, а Говард метнулся в рубку, к пульту управления.
Тут его поджидало разочарование. Нет, пилотские кресла из красной вспененной резины были превосходными, но с самим пультом Вентурус определенно перестарался. Он зачем-то натыкал туда десятки ненужных и непонятных кнопочек, циферблатов, рычагов и прочих приспособлений. «Не иначе, хотел во что бы то ни стало превзойти Арчера, и ему это удалось», — мрачно подумал Говард.
— Сложновато как-то, — закряхтел Рыжик за плечом у Говарда.
«Хорошо, что я прихватил Рыжика! — порадовался тот. — А то здесь все рассчитано на четверорукую обезьяну».
— Этого я и боялся, — сказал он. — Давай в четыре руки.
Чтобы выполнить указание, Рыжику пришлось распластаться по пульту.
— Чудацкая штука! — прокряхтел он.
— Сам знаю, — кивнул Говард. — Главное, держи и не отпускай.
И он заметался туда-сюда возле пульта, программируя корабль стартовать через двадцать минут. Он задал ему курс на Альфу Центавра и запретил компьютеру включать ручное управление, пока корабль не достигнет цели. Потом Говард пересадил Рыжика на другие кнопки и рычажки и заблокировал корабль, чтобы тот никогда уже не смог вернуться на Землю. Потом пересадил Рыжика еще раз.
— Да меня среди ночи разбуди — я и то придумаю пульт в сто раз удобнее! — возмутился Рыжик, принимая очередную немыслимую позу. — Как корабль-то называется?
— Как, как… «Вентурус», — с отвращением ответил Говард.
Самым сложным оказался последний кусочек программы. Надо было добиться, чтобы корабль всех впускал и никого не выпускал. Говард сделал, что мог, и то сомневался, получилось ли. Но его подстрахует папа — эта часть авантюры зависит от него.
— Вроде бы все готово. Пойдем, — сказал Говард Рыжику.
Они промчались через салон и шлюз и выскочили под гулкие мраморные своды. Пол качнулся под ногами у Говарда и встал на место. И внезапно Говард с удивлением понял, что корабля ему не так уж и жаль. Рыжик, слегка пошатываясь, выбежал за ним в круглый вестибюль. Робот поработал на славу: ни одного листочка на полу не валялось.
В огромном зале по дороге к выходу Рыжик нагнал Говарда и на бегу сказал:
— Знаешь что, если вдвоем помозговать, у нас получится корабль получше этого. Давай попробуем, а?
— Давай, — согласился Говард.
— И назовем его «Вентурус Второй»! — хохотнул Рыжик и запрыгал по ступенькам вниз. — А еще у меня идея…
Но тут Рыжик помолодел на год, захромал и ойкнул от боли. Под глазами у него вновь появились синяки, и ему пришлось опереться на Говарда, когда они пересекали двор.
Остальные поджидали их у старого здания Политехнического колледжа — у запасного выхода. Папа вертел в руках ключ. Он повел всех внутрь, зажигая на ходу свет. Рыжик хромал и едва поспевал за папой. В вестибюле их встретил недовольный сторож.
— Это вы, мистер Сайкс? — неприветливо спросил он. — Время позднее, колледж закрыт на выходные. Очистите, пожалуйста, помещение, сэр.
— Уж простите, мистер Форбс, у меня неотложный семинар, а все материалы я оставил в кабинете, — не растерялся папа. — Дело не терпит отлагательств. У всех этих студентов завтра с утра экзамен. — Он невозмутимо прошагал к лестнице.
— У всех? — недоверчиво переспросил сторож, оглядывая Торкиля, Катастрофу и Рыжика.
— У всех, у всех поголовно! — эхом отдался сверху голос папы, уже преодолевшего половину лестницы. — Поручают, понимаете ли, обучать всякую шушеру — от великовозрастных отстающих до восьмилетних вундеркиндов! Эй, вы, поторапливайтесь, что встали?