Ловушка для ворона
Шрифт:
Рэйчел была разочарована, ощутила странное желание вступиться за него.
– Они живут в Слейтбёрне, так ведь? Думаю, они почти соседи.
Однако Энн всё ещё кипела от злости.
– А по-моему, это чистой воды хамство.
Рэйчел подумала, что выразила бы свои мысли более сдержанно, но ей пришлось замолчать – начиналась церемония.
Даги прибыл в инвалидном кресле, которое толкал Невилл. По мнению Рэйчел, он был уже не так аккуратно наряжен, как хотелось бы Белле. На Даги был его лучший костюм, но воротник рубашки выглядел мятым. Тот, кто его сегодня брил, пропустил
Викарий уже начал свою речь, когда входная дверь вновь хлопнула. Рэйчел вспомнилось плохое старое английское кино, хотя комедия это или триллер, она бы не смогла ответить. Викарий замолчал на середине предложения, и все обернулись. Даже Даги попытался повернуть голову в нужном направлении.
Это была женщина лет пятидесяти. Первое впечатление – попрошайка, забредшая с улицы. Большая кожаная сумка через плечо, в руке пакет из супермаркета. Лицо серое, покрытое пятнами. На женщине была юбка до колен и длинная кофта с растянутыми карманами. Ноги голые. Однако она вела себя с такой уверенностью и апломбом, что все они поверили в её право находиться здесь. Она села, склонила голову, будто в личной молитве, затем посмотрела прямо на викария, будто разрешая ему продолжать.
Невилл забронировал комнату в отеле «Белый олень» и после церемонии пригласил всех на ланч. Энн извинилась, что не сможет присутствовать, и после, когда никто не мог подслушать, озорно улыбнулась Рэйчел и сказала:
– Ты ведь не против, верно? У меня есть дела получше в свободный день, чем стоять в «Белом олене» и грызть сэндвичи с яйцом, стараясь не упоминать, что Белла покончила с собой. Я хочу сказать, это же её выбор? Мне тяжело ей сочувствовать. Знаю, вы дружили, но факт остаётся фактом.
Рэйчел пришло в голову, что у Энн свидание. Её сексуальный аппетит был притчей во языцех, а маленькое чёрное платье и пиджак могли подойти как для небольшого ужина, так и для продуваемого сквозняками крематория. Рэйчел видела, что ей не терпится уйти с тех пор, как они вышли на улицу.
– Где тебя встретить? – спросила она.
Энн заколебалась.
– Слушай, я ещё не знаю, какие у меня планы. Мечтаю провести ночь в своей кровати. Завтра первым делом попрошу Джереми подкинуть меня в Бейкиз.
Рэйчел потребовалось немного времени, чтобы вспомнить: Джереми – многострадальный муж Энн.
Гостей в «Белом олене» было ещё меньше, чем в крематории. Годфри Во пробыл недолго. У него был короткий напряжённый разговор с Невиллом, связанный, как показалось Рэйчел, скорее с работой, чем с Беллой. Его жена не пришла вовсе.
Фуршет был накрыт на столе у стены: толстые ломти отварной ветчины и говядины, миски с салатом, кусочки сваренных вкрутую яиц, металлические миски из-под мороженого с жидкой заправкой для салата, которая уже частично свернулась. Друзья Беллы с окрестных ферм с жадностью набросились на еду. На столе стояли стаканы шерри и виски величиной с напёрсток, но мужчины наведались в бар и вернулись с пинтами пива. Невилл ходил в школу с их сыновьями и дочерьми, но они общались с ним без теплоты, которой ожидала Рэйчел. Эдди, напротив, легко лавировала между ними, прислушиваясь к разговорам, болтая, расспрашивая о детях, которые были её учениками в колледже.
Наконец появились Питер и Амелия. Между ними чувствовалась напряжённость, и Рэйчел решила, что они поссорились в машине. Амелия демонстративно игнорировала еду, затем удалилась в дамскую комнату.
– Видишь, – сказал Питер. – Я пришёл. Ты знаешь, что я всегда поступаю, как ты советуешь.
«Боже, – подумала Рэйчел, – неужели когда-то это меня цепляло?»
Его взгляд был направлен за её плечо, и она поняла, что Питер проверяет, не подслушивают ли их.
– Почему ты решила, что я был у Беллы в день, когда она умерла?
– Так, глупая ошибка.
Он давил, но Рэйчел больше ничего не сказала. Под конец он, казалось, остался удовлетворён её ответом.
Некрасивой женщины с сумками не было видно. Рэйчел задержалась в отеле дольше, чем сделала бы в другой ситуации, надеясь, что незнакомка вновь эффектно появится самой последней, как это было в крематории. Она поспрашивала, но никто эту женщину не знал. Затем Рэйчел поняла, что Даги тоже нет, и решила, что, возможно, это его родственница и она сейчас с ним.
Она уже собиралась найти Эдди, чтобы уйти, когда её тронули за плечо. Рэйчел резко обернулась и увидела Невилла, стоявшего так близко, что она могла видеть прядь седых волос в его бороде, ощутить запах мыла, которым он пользовался.
– Рад, что вы смогли прийти, – сказал он. – Вы ведь Рэйчел? Я не был уверен, что вам захочется присутствовать. Не после…
Она быстро прервала его, не потому, что он выказал хоть каплю неловкости, но потому, что она должна была это сказать:
– Я не могла пропустить похороны. Мы с Беллой были большими друзьями.
– Она говорила о вас.
– Правда? – Рэйчел была удивлена. Она не подозревала, что Невилл и Белла много общались.
– О да. – Поскольку для мужчины он был невысок, она смотрела ему почти прямо в глаза. – Вы разговаривали накануне?
– Нет.
– А я думал, у вас могут быть предположения, из-за чего она…
– Нет.
– Знаете, мне она нравилась. Я был очень молод, когда мама умерла. Был рад, когда отец нашёл кого-то ещё. Радовался за них.
– Разумеется. – Белла никогда особенно не говорила о нем, но сейчас не стоило ему этого сообщать. – Как ваш отец?
Впервые он, казалось, растерялся.
– Как кто-то может знать наверняка?
– Белла вроде всегда знала.
– Да? Я думал, это самообман. То, как она это приняла. Я не могу, понимаете. Принять это. Просто не могу. Вот почему я так редко навещал его в последнее время.
– Его привезёт кто-то из дома престарелых?
Она надеялась, что он назовёт имя той женщины с сумками, но Невилл резко ответил:
– Он не придёт сюда. Уехал прямо в Розмаунт. Говорят, ему лучше соблюдать режим.