Ловушка. Сборник рассказов
Шрифт:
Разбудили его доносившиеся снаружи дома крики. Были они не такими уж и громкими, но на фоне тишины слышались отчётливо. Спросонья Павел подумал было, что приехали какие-нибудь нежданные гости. Но своего нового адреса он никому не давал, именно чтобы избежать подобных визитов. Он встал, вышел на веранду и осмотрелся. Никого на лужайке перед домом не было. Стояла только его машина. Солнце уже давно зашло. В тёмном небе, не подсвеченном здесь отблесками городских фонарей, ярко горели звёзды. В траве стрекотали кузнечики, которых не было слышно днём. И снова эти крики. Только теперь он определил их источник – они доносились из дома напротив, из комнаты первого этажа, в окне которой был едва заметен красноватый свет лампы. Спорили двое – женщина и мужчина. Павел не мог разобрать слов, но повышенные тона указывали на то, что дело движется к драке. Этого ещё не хватало! Агент, болван, утверждал, что соседей здесь почти не бывает и что он ни разу их тут не видел. Вот же прохиндей. Да… В его сентиментальные планы вторглись неожиданные нюансы, с которыми как-то придётся считаться.
Павел снова зашёл в дом, достал из холодильника пиво, сел за письменный стол и открыл ноутбук.
«Семья Фростов была самой обыкновенной американской семьёй, ничем не лучше и не хуже других», – написал он.
И услышал уже совсем громко и отчётливо:
– И не вздумай больше лезть в мою жизнь! Я знаю, что это ты убил…
Павел вздрогнул. Он последних слов фразы сердце его учащённо забилось. Это женщина сказала уже на улице, судя по всему, выбежав из того дома. Потом послышался звук захлопнувшейся автомобильной дверцы, глухой рык заведённого мотора и шелест шин, разметавших по сторонам мелкий гравий.
Павел посмотрел на часы – половина первого. Достал из холодильника ещё пива. Посидел у камина, думая о чём-то далёком от перипетий задуманного романа. В три часа запищал электронный будильник, напугав его и снова вернув в реальность. Забыл его выключить. В городе Павел всегда вставал в три ночи, пока все, кто мог бы его потревожить, ещё спали. До восьми утра он успевал что-нибудь накидать на бумаге. А в восемь приходила секретарша и забирала написанное.
После смерти жены он продолжал вставать по будильнику, внутренне сопротивляясь изменившимся обстоятельствам. Брал бумагу, но кроме каракуль и перечёркнутых вдоль и поперёк абзацев у него ничего не выходило. Сопротивление было бесполезно, только отнимая последние силы у творческого процесса. Секретарша Стелла первое время тоже приходила, молча ждала час, не желая как-то заявить о своём присутствии, и так же тихо исчезала, понимая, что работы для неё снова не будет. И через месяц уволилась, хотя оклад Павел ей продолжал выплачивать, независимо от наличия или отсутствия загруженности. Будильник не забывал звенеть ровно в три, и Павел, подобно привидению, потерявшему память, привычно садился за стол и до восьми честно отыгрывал роль писателя.
Первая ночь на новом месте не принесла особенных результатов – четыре страницы сбивчивого текста, полного стилистических и смысловых ошибок.
На вторую и третью ночь крики у соседей только усилились. Они продолжались с двенадцати до четырёх утра и заканчивались одним и тем же: женщина кричала напоследок какую-нибудь запоминающуюся фразу, хлопала дверцей автомобиля и уносилась куда-то прочь. Работа над книгой снова застопорилась.
Утром после третьей беспокойной ночи Павел решил всё-таки навестить неугомонную парочку и серьёзно с ними поговорить. В конце концов, он имел полное право предъявить им свои претензии – статьи 6.3 и 6.4 КоАП РФ никто пока не отменял, даже если учесть, что на участке у озера имелись только одни соседи. Но на звонок в дверь никто из дома не вышел. Он пытался заглядывать и стучать в окна, но те были плотно занавешены шторами – никаких признаков жизни двухэтажное здание не проявляло. Удивило и то, что машина, на которой уезжала всякий раз женщина, никогда не появлялась на единственной дороге, ведущей в город. Эта дорога хорошо просматривалась из окна Павла. Но другого пути, чтобы покинуть эту лесную опушку с двумя строениями, Павел нигде поблизости не обнаружил. Было непонятно, каким образом машина умудрялась выехать с территории, ускользнув от внимания Павла. Возвращающейся вечером обратно он её тоже не видел. Может быть, это происходило днём, пока он спал. Сегодня специально просидел на веранде до самого заката, стараясь заметить хоть какие-то признаки движения на соседском участке – но всё было тихо, как и в тот первый день, когда он здесь появился. Один раз только вздрогнула занавеска в окне первого этажа, словно кто-то мельком посмотрел и тут же скрылся.
Однако ночью всё повторилось по той же схеме: крики, грохот падающих стульев, звон бьющейся посуды. Даже показалось, что к дуэту подключился ещё один голос, детский. Павел не выдержал и позвонил в полицию.
– Полиция. Капитан Карелин. Слушаю.
– Здравствуйте, – стараясь говорить спокойно и ровно, начал Павел. – Хочу заявить о нарушении общественного порядка. Соседи очень сильно шумят, уже четвёртую ночь подряд.
– Адрес подскажите, пожалуйста.
– Это у озера. Адреса я толком ещё не знаю. Недавно здесь поселился. Но тут только два дома на всю округу – мой и этих буйных соседей.
– Так. Ага. Я понял где это. А вы живёте в доме поменьше или в двухэтажном?
– В том, что поменьше. У меня только мансарда.
– И крики доносятся из двухэтажного?
– Ну, соответственно.
На другом конце воцарилось молчание.
– Алло, – громко сказал Павел. – Вы ещё здесь? Вы меня слышите?
– Да-да, слышу. А вы говорили с бывшим хозяином дома?
– О чём? – Павла слегка удивил вопрос.
– О чём-нибудь. Он вам о доме что-то рассказывал?
– Покупкой занимался агент. Я общался только с ним. А какое это имеет значение?
– Понятно, – вздохнув, сказал капитан Карелин.
– Что понятно? – Павла уже начинала бесить странная логика разговора.
– А вы уверены, – в том же духе продолжил капитан, – что это не какие-нибудь туристы?
– Какие ещё туристы? Это частная территория. Нет здесь никаких туристов. Женщина ругается с мужчиной. А сегодня ещё слышал голос ребёнка. Свет горит в окне первого этажа. Зачем бы туристам заходить в чужой дом и орать на всю округу?
– Это да, это да, – согласился капитан. – Ладно. Мы разберёмся.
– Так вы приедете? Как вы собираетесь разобраться? А то днём соседей не бывает на месте.
– Сейчас все машины у нас задействованы. Заварушка в городе небольшая. План «Перехват» объявлен. Но вы не переживайте. Как только появится возможность, мы сразу предпримем меры. А вы… Я всё-таки советовал бы вам поговорить с бывшим хозяином дома.
Павел отключил связь и бросил на стол мобильник, даже не попрощавшись. Странный какой-то капитан.
Подумав немного, набрал номер агента.
– Павел Александрович? Что случилось? – голос в трубке звучал сонно и слегка напугано.
Павел посмотрел на часы – два ночи. Чёрт! Совсем не подумал, который теперь час.
– Сергей, извините, что бужу среди ночи. У меня к вам только один вопрос.
– Слушаю.
– Вы говорили когда-нибудь с прежним владельцем этого дома?
Агент Сергей ненадолго задумался:
– Нет. Дети его оформляли сделку. Что-то не так с документами?
– Да нет. Тут просто чертовщина какая-то творится с этими соседями. Вы говорили, что они не будут меня беспокоить. Но тут такие разборки у них каждую ночь, что хоть убегай обратно в город.
– Ох, простите, Павел Александрович. Я правда никогда их даже не видел. И по моим данным выходило, что всё должно быть спокойно. Поверьте, я никоим образом не хотел ввести вас в заблуждение. А почему вы спрашиваете о прежнем владельце?
– Да так… Посоветовали мне с ним поговорить. В полиции.
– В полиции? Но это вряд ли возможно. И им ли того не знать.
– Почему же?
– Кх… Кх… – Сергей нервно закашлялся. – Он в данное время пребывает в несколько неадекватном состоянии. В психушке он, в общем. Уже год как. Потому дети и оформляли сделку.