Ложь
Шрифт:
Он стал передразнивать Надины интонации:
– «Возможно, я смогу что-то изменить». Как ты себе это представляла? Что ее устроят пятьсот тысяч евро, не так ли? Ты не хотела с ней делиться. Ты послала ее в офис, чтобы забрать ноутбук. Дала ей мой адрес. Подставила ее, в надежде, что Цуркойлен уберет меня с твоего пути. Где его деньги? Я был в Люксембурге, там их нет. Но ты от меня так просто не отделаешься, слышишь ты, дьявольское отродье!
– Отделаюсь, и очень легко, – возразила Сюзанна. – К твоему сведению, наш разговор записывается на пленку. Еще раз оскорбишь меня – отправишься в тюрьму. Я ведь никого не убила.
Следующие два часа прошли как в тумане. Сюзанна помнила, что было почти пять часов, когда она выехала на «мерседесе» Филиппа Харденберга на Антонитервег. А когда остановила машину перед въездом на Мариенвег, часы показывали начало восьмого. За эти два часа она должна была что-то сделать. Хельга и Харденберг были доставлены в больницу для экстренной госпитализации, потом она поехала дальше и наконец остановилась на обочине. У нее не было сил вести машину.
Полный ненависти шепот Харденберга до сих пор звучал у нее в ушах, хотя он давно уже не сидел с ней рядом. И Надя, не переставая улыбаться, повторяла свое заманчивое предложение, хотя давно уже была мертва. Если бы в пятницу утром, на стоянке автомобилей, Сюзанна бросила взгляд на таблицу расценок, не отдала бы все деньги в банк и сразу после закрытия магазина смогла заплатить за стоянку «альфы», она не опоздала бы в аэропорт, где ее поджидал Харденберг. Рассеянность спасла ей жизнь.
Но может быть, Надя не хотела ее смерти? В конце концов, она ведь позвонила в кондитерский магазин в пятницу утром. Возможно, она хотела предупредить Сюзанну об опасности. Но может быть, Надя поехала в субботу вечером на Кеттлерштрассе не только затем, чтобы забрать свой ноутбук, а чтобы сделать то, что не удалось Харденбергу. Устранить ее. Это были последние слова, которые Харденберг услышал от Нади. Рано утром в субботу она еще раз позвонила ему и сказала, что ей не удалось избавиться от Сюзанны. И что причин для беспокойства нет. Времени у них достаточно, впереди выходные. За это время она сможет убить Сюзанну и замести все следы. И все будет в полном порядке.
Все в порядке! Пока она шла к входной двери, эти слова вновь и вновь звучали у нее в ушах. Сюзанна нажала кнопку звонка, за дверью раздался собачий лай. Когда она следовала за Цуркойленом, то забыла взять с собой сумку и ключ. Дверь ей открыл Вольфганг. Не шпион, не грозный полицейский, а просто хороший друг, такой же, как Йо.
Михаэль стоял перед шкафом в гостиной и вертел в руке стакан с виски. Немного пьян, немного испуган, немного разочарован. Он обнял ее и пролил несколько капель виски ей на шею, потому что продолжал держать стакан в руке.
– Ты так хорошо пахнешь и нравишься мне гораздо больше, чем раньше, – пробормотал он.
Поцелуй был со вкусом слез и виски.
– Ничего не понимаю. – Он испытующим взглядом уставился на нее.
– Просто я больше не курю, – сказала она. – И гормоны, наверное.
Он кивнул:
– Я ударил его только один раз. Но он уже не встал.
У Сюзанны все окончательно смешалось в голове. Оказывается, Михаэль сломал Рамону шею. Когда Цуркойлен думал, что говорит со своим телохранителем, у телефона был Вольфганг Бластинг. Сюзанна не огорчилась смерти Рамона. Она вообще ничему уже не огорчалась. Пожалуй, только каплям виски, которые стекали ей за воротник свитера. Сюзанна высвободилась из объятий Михаэля, взяла из его рук стакан, допила виски и сказала:
– Я должна что-нибудь съесть.
Вольфганг проводил ее на кухню. Так как он в любом случае собирался весь день просидеть за ее компьютером, то решил помочь ей в приготовлении вкусного завтрака. В результате ему пришлось все готовить одному: Сюзанна погрузилась в раздумья, стараясь вспомнить обрывки фраз, сказанные Надей по телефону в ту пятницу. Ей очень хотелось узнать, что Надя сказала на самом деле. Но как Сюзанна ни ломала голову, она ничего не могла вспомнить. Вместо этого она стала представлять себе, какими страшными были последние часы Надиной жизни. Несмотря на зверские пытки, Надя не выдала Цуркойлену и его телохранителю, где можно найти Сюзанну Ласко. Иначе оба мерзавца уже давно появились бы на Мариенвег. Но вряд ли Надя пыталась таким образом спасти Сюзанну. Она молчала только ради спасения Михаэля, Сюзанна могла поклясться в этом жизнью своего ребенка. Должно быть, Надя очень любила своего мужа. Он был ей дороже, чем собственная жизнь.
Через несколько минут Михаэль тоже пришел на кухню. Они втроем сели за стол. Вольфганг жадно поглощал омлет, съел несколько бутербродов и гроздь винограда. Сюзанна не глядя брала с тарелки куски, даже не задумываясь о том, откуда в доме продукты. Наверное, в течение прошедших дней Андреа ходила за покупками. Видимо, тут-то ее и подкараулил Цуркойлен.
Михаэль молча помешивал свой кофе, потом пробормотал:
– Я только один раз его ударил, честное слово…
Вольфганг положил руку ему на плечо:
– Забудь об этом. Никто не думает, что ты хотел его убить. Ты злился, ты был…
– Нет, – возразил Михаэль. – Я не злился.
Он вдруг стал странно спокоен и задумчиво, с сомнением взглянул на Сюзанну:
– Сигнал тревоги не…
– Не получилось, – прервала она его. – Цуркойлен стоял слишком близко. Я боялась, что он что-нибудь заметит.
Он много выпил, язык у него заплетался. Но голова работала прекрасно.
– А что он должен был заметить? Что ты хочешь надеть куртку и снимаешь ее с вешалки? Какое это могло для него иметь значение? Почему ты не сняла вешалку?
Только сейчас Сюзанна вспомнила о предупреждении Нади: ни в коем случае не снимать вешалку. «Это сигнализация для экстренных случаев», – подумала она.
– Госпожа Герлинг тоже не решилась, – сказал Вольфганг.
Михаэль не обратил никакого внимания на заступничество Бластинга.
– Этот мерзавец еще спросил меня, уверен ли я в том, что это моя жена, – сказал Михаэль и стал пристально смотреть на Сюзанну, как будто хотел исследовать каждую клеточку ее тела.
Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание.
– Скажи мне что-нибудь! – потребовал Михаэль. – Что-нибудь. Скажи, где я вывихнул себе лодыжку?
– Бедненький мой, – сказала она. – Что с тобой сделал этот тип? Конечно, в Швейцарии, в Арозе. Я тогда просила тебя быть осторожнее. На трассе было больше льда, чем снега. Но ты хотел доказать мне, какой ты хороший лыжник.
Михаэль всхлипнул, несмотря на то что рядом сидел Вольфганг. Он привлек Сюзанну к себе и поцеловал ее, опрокинув чашку с кофе. Сюзанна вздохнула с облегчением. Он мог спросить ее о чем угодно. Сюзанне просто повезло, что он выбрал случай, о котором ей рассказывала Надя. Этот эпизод Сюзанна знала во всех подробностях.