Ложь
Шрифт:
Вольфганг дотащил Михаэля до кровати. Он ничего не сказал, но наверняка подумал примерно следующее: «Проспись как следует и не мешай нам работать». Сюзанна услышала, как, поднимаясь по лестнице, Михаэль говорил Вольфгангу о том, как он внезапно осознал, что Цуркойлен забрал у него все, ради чего стоило жить. Забрал навсегда, потому что сигнализация не включилась. Он чуть с ума не сошел от этой мысли. И поэтому, когда он ударил Рамона, им владела не ярость, а желание убить. Он прекрасно знал, что шея – слабое место. И в тот момент совершенно не беспокоился о том, что Рамон может застрелить его.
– Конечно, –
Вольфганг не стал спускаться вниз. Сюзанна поднялась в кабинет и села рядом с Бластингом. Она понимала, что играет с огнем. Ее обман в любую минуту мог быть раскрыт. Вольфганг сказал, что Цуркойлен просто морочил голову Михаэлю. Сам Вольфганг считал, что любой мужчина сразу определит, кто лежит с ним в одной постели: его жена или чужая женщина, пусть даже очень похожая на его жену. К тому же прошло уже несколько дней. А помимо внешнего сходства есть еще тысяча мелочей, которые выдали бы самозванку. И наконец, непонятно, какую цель могла преследовать Ласко, поселившись на вилле Тренклеров?
Что касается стерилизации, то тут Вольфгангу казалось, что Сюзанна лукавит.
– Ты и правда беременна или просто пытаешься подыграть ему, его желанию иметь ребенка?
– Первое – да, второе – нет, – ответила Сюзанна. – И если ты сейчас спросишь меня, хочу ли я предъявлять иск Веннингу, то я снова скажу «нет». Когда я поняла, что беременна, то испытала странное чувство. Легко говорить, что не хочешь рожать, пока есть выбор. И вдруг внезапно случилось то, на что я уже не рассчитывала. К тому же в моем возрасте это последний шанс родить ребенка.
Он выслушал ее и со странной усмешкой пробормотал:
– Значит, повезло.
Затем он занялся компьютером и потребовал от нее справку относительно дел Харденберга. Ей удалось отвлечь его от этой темы и получить несколько дополнительных сведений. Сотрудники Вольфганга вытащили труп Рамона из дома и отвезли куда-то за город. Тем не менее можно предположить, что Цуркойлен быстро подыщет себе нового телохранителя.
Наконец Вольфганг понял, что Сюзанна ничем не может ему помочь. Правда, трудно было сказать, действительно ли он поверил в то, что она не имела ничего общего с сомнительными делами, которыми занимался Харденберг. С помощью редакторской программы Вольфганг открыл файл «СЛК» и ввел инициалы «АР».
– Большинство людей неоригинальны и в качестве паролей выбирают имена знакомых, – сказал он. – Если бы этот файл создавала ты, я бы напечатал «Арним Рорлер». Но если ты не имеешь ничего общего со всем этим…
Вольфганг прервался. Вероятно, он заметил ее неуверенность. Очевидно, у Нади были какие-то дела с Рорлером. И вполне возможно, что она выбрала его инициалы. Так как Сюзанна молчала, Вольфганг продолжил:
– Ее мать зовут Агнес Рунге. Других родственников у нее нет. Это может быть неимоверной глупостью. Однако мы должны попробовать.
– Почему «мы»? Я не хочу в этом участвовать.
– Ты должна будешь мне немного помочь, – сказал он. – Ни один из моих сотрудников не сможет сыграть роль Сюзанны Ласко так, как ты.
Вольфганг хотел еще что-то сказать, но его прервал телефонный звонок. Автоответчик, как всегда, был включен, раздался голос Нади. Затем стал говорить Дитер:
– Сюзанна, у меня есть очень интересные новости…
Вольфганг схватил трубку, одновременно отключив автоответчик. Дитер продолжал говорить. Вольфганг сверлил взглядом Сюзанну. Он не представился Дитеру. Он вообще не сказал ничего, только внимательно слушал говорившего и, когда Сюзанна решила уйти, проводил ее задумчивым взглядом.
Сюзанна вошла в спальню, легла на кровать рядом с Михаэлем и положила его руку себе на живот. Он так крепко спал, что ничего не почувствовал.
– Обними меня, – пробормотала она и стала ждать, когда же дверь распахнется и войдет Вольфганг, уже не как сосед и друг, а как полицейский. При всем желании она не могла придумать для него очередную ложь.
Телефонный разговор был долгим. В течение первых трех-четырех минут она слышала, как Вольфганг Бластинг коротко отвечал собеседнику, и не понимала, почему Дитер не положил трубку, как только узнал, что на том конце провода была не Сюзанна. Наконец Вольфганг Бластинг поблагодарил Дитера. Затем в кабинете некоторое время было тихо. Казалось, что Вольфганг работает на компьютере. Вероятно, хотел получить полную картину, прежде чем задержать Сюзанну.
Однако, когда он наконец появился в дверях, он все еще оставался Вольфгангом, другом и соседом. Оказывается, Дитер позвонил не для того, чтобы поговорить с Сюзанной, а чтобы поговорить о ней. И он вовсе не знал, что она была дома. За несколько дней до этого разговора Вольфганг связался с Дитером, чтобы побольше узнать о Сюзанне Ласко. Рано утром, когда, сидя в «мерседесе» Филиппа Харденберга, она пыталась понять, каким чудом ей удалось избежать смерти, Вольфганг из кабинета Тренклеров позвонил Дитеру, объяснил ему, что произошло, и сказал, что весь день будет находиться на вилле и ждать его звонка.
– Сейчас я поеду к Ласко, – сказал Вольфганг. – Он хочет помочь нам, если это возможно. Если нас ждет неудача с Агнес Рунге, вероятно, «АР» расшифровывается по-другому. Кроме того, он нужен мне, чтобы задержать Харденберга. Он нам поможет.
Он хотел добиться от Дитера подробного объяснения. Дело в том, что незадолго до смерти Сюзанна передала ему какие-то бумаги в конверте, который нужно было вскрыть только в случае ее смерти.
– Это всегда работает, – считал Вольфганг. – Ты не поверишь, сколько преступников попадаются на таком избитом приеме. К тому же Ласко хочет познакомиться с тобой. Ну что, поедешь? – Он ухмыльнулся. – Не волнуйся. Док выпил четыре двойных виски и проспит еще долго.
Почти через час он припарковался перед домом ее бывшей свекрови. За последнее время здесь все очень изменилось. Новый фасад, новые окна, новая крыша, больше никаких цветов в палисаднике, где шесть лет назад, стоя на коленях, она выдергивала сорняки. Дитер решил сделать здесь обычный газон.
Когда он открыл им дверь, то разыграл удивление совсем как начинающий актер. Он вздрогнул и уставился на Сюзанну:
– Госпожа Тренклер?
Когда она кивнула, он пояснил:
– Господин Бластинг меня подготовил, но такого сходства я, признаться, не ожидал.