Ложный флаг (Предательская западня)
Шрифт:
– Что ж… В том, что им стали приклеивать подобные эпитеты, по большей части они виноваты сами. И все же подобного отношения к какой-либо нации я не разделяю. И вам не советую давать волю ненависти – она плохой союзник в любой работе, а в нашей – тем более. Багаж специальных знаний, проворство ума, хитрость, изворотливость – вот на что должен опираться агент спецслужб, – устало молвил он через минуту. – А национализм… Лишь умные люди способны различить тонкую грань между национал-патриотизмом и фашизмом. Во всяком народе имеется свой "фирменный набор": добрые гении, обычные люди и… как ты выражаешься, пиндосы. И оттого, кто приходит к власти: пиндос или нормальный человек, зависит политика государства на определенный период времени.
Пожилой мужчина помолчал, поочередно изучая лица собеседников и, обронил, заканчивая монолог:
– Ну, что ж молодые люди, если нет возражений, я, пожалуй, последую примеру Ирины и чуток вздремну. До прибытия в Калинград еще целый час…
С относительным комфортом до соседней Польши повезло добираться одной лишь Арбатовой. Ей заранее оформили туристическую визу, и спустя два часа после посадки самолета в Калининграде, она удобно расположилась в купе вагона поезда, ехавшего в Познань.
Сашке предстояло трястись рейсовым автобусом "Черняховск-Ольштын". Затем, изображая не шибко богатого эмигранта, он должен был сделать несколько пересадок и прибыть в ту же Познань. По замыслу Александра Сергеевича для беспрепятственного пересечения границы Евросоюза ему надлежало воспользоваться своим французским гражданством. Ну а ежели кто-то из польских стражей проявит бдительность или болезненное любопытство, Оське следовало самозабвенно врать о внезапно полюбившихся путешествиях и уповать на свободу перемещений внутри Европейского Союза.
На самые же большие неудобства разработчики операции обрекли Артура – на одном из закрытых предприятий Калининграда его поджидала огромная фура, загруженная болванками и прокатом из алюминия. Переодевшись в простенькую одежонку и заняв место в просторной кабине, майор отправился в дальний путь простым напарником молчаливого сорокалетнего водилы. Где-то в рабочих предместьях Варшавы его на время быстротечной операции должен был незаметно подменить другой человек.
Логика в расчетах генерала просматривалась ясно. Ирине необходимо прибыть к цели первой, дабы иметь небольшой запас времени для изучения особенностей предстоящего задания и повадок будущего "клиента" – господина Казимира Шадковски. В котором часу и часто ли выходит из квартиры; куда и каким маршрутом перемещается; пользуется ли охраной; чем заняты домочадцы, если таковые имеются; планировка дома и двора, подходы к месту постоянного проживания…
Для выяснения всех подробностей девушке понадобится три-четыре дня. А там подоспеют и агенты прикрытия. Надежный и отработанный прием, коим группа Ирины Арбатовой успешно воспользовалась в последних числах марта в Лондоне, а спустя две с половиной недели – в Амстердаме…
Глава вторая
Горная Чечня. 22 мая
После неприятного разговора с журналисткой, Бельский топтался на краю обрыва, нервно затягиваясь второй по счету сигаретой…
Не любил он, когда давили. Всякой моралью, призывами к человечности, уповали на жалость и использовали в качестве доводов прочее дерьмо – жуть как ненавидел все эти сопли! Лучше подошла бы и без обиняков шепнула: страшно мне здесь до утра оставаться – боюсь, штаны насквозь промочу; и те, что на мне, и запасные. А не верещала на весь Кавказ: "Вы не имеете права!… Вы бросаете нас на произвол судьбы!… Вы потом никогда не простите себе этого ужасного решения!… Идиотка!"
Однако мысли его постепенно утеряли агрессию и вернулись в реальность. Вспыхнул огонек, подпаливший третью сигарету; невидимый дым растворялся в кромешной тьме…
Но внезапно Станислава снова кольнуло беспокойство.
Нет, теперь оно не было связано с истеричкой из Соединенного Королевства – что-то скребло его душу по иному поводу.
Остановившись и нащупав ногами край обрыва, подполковник настороженно прислушался, словно пытаясь угадать в окружавшей черноте причину смутной тревоги и… вдруг сорвался к лесочку.
– Что случилось, командир? – послышался за спиной встревоженный голос Дробыша.
– Услышишь стрельбу – подтянись к дозору! – обронил тот на ходу. – Остальным быть здесь!…
Полагаться на интуицию он не любил – предпочитал просчитывать каждый шаг и действовать наверняка. Но с того момента как подраненная "вертушка" плюхнулась на краю ущелья, стройные планы рассыпались. Где-то неподалеку присутствовал невидимый враг, и вновь на всю катушку заработал фактор случайности и везения. В этих условиях не грех было прислушаться и к тому, что нашептывала интуиция.
Бельский собирался бесшумно подобраться к дозорным, оповестив их о своем присутствии условленным сигналом – коротким тихим свистом.
Сейчас в дозоре сидели опытный Бес с Игнатьевым. Вокруг было безмолвно; лишь ветерок осторожно колебал молодую зелень низкорослых деревьев. С виду все было буднично и спокойно…
Станислав набрал в легкие воздуха, сложил для свиста губы и… резко пригнул голову – впереди послышались хлопки.
Стреляли его ребята – это он понял сразу. И нападавших было немного – Бес с Игнатом били не очередями, а прицельными одиночными выстрелами.
Предупредив своих свистом, он рванул вперед. Упав в трех шагах от Сонина, приник к биноклю…
– Левее двадцать. Сто метров, – подсказал Юрка.
– Сколько?
– Двоих видел.
Несколько ответных пуль прожужжали над головами, но выстрелов спецназовцы не услышали. Значит, нападавшие тоже использовали бесшумное оружие.
Определить цели подполковник не успел – перестрелка стихла так же быстро, как и началась. И вновь над лесочком повисла обманчивая тишина…
– Пойду проведаю. И посчитаю усопших, – шепнул капитан.
Появление боевиков не стало для Бельского неожиданностью – подспудно нападение он ожидал, потому и предпринял меры предосторожности. Теперь же, после отражения неумелого наскока ему стало проще принять решение – почему-то появилась уверенность: больше духи на подобное не отважатся.