Лучик света в царстве мрака
Шрифт:
Они меня продали банде дворовой,
И их для меня больше нет…
Я их проклинаю. Довольно, довольно!
Осточертел мне этот свет…
… Проснувшись в очередной раз, я почувствовала, что хочу в туалет по-большому. Девочки, конечно, помогли мне, но это была настоящая пытка. Я кричала так, словно с меня сдирали кожу живьем, и не видела, как девочки плачут от острой жалости ко мне.
Даже после того, как все закончилось, боль осталась со мной. И я могла только терпеть ее, сжавшись в комочек под одеялом, и тихо плакать, зная, что это – не
Но уже тогда я твердо решила бороться. Тот лучик надежды, который возник в моей душе после прочтения письма моего спасителя, породил теперь яркий костер. Я не сдамся…. Не опущу руки…. Вытерплю все, и вновь вернусь в нормальную жизнь.
Поэтому я ела, пересиливая себя, и пила, зная, что уже через час вновь буду рыдать от боли. Лишь одно улучшение меня радовало – жара больше не было, и пить хотелось все меньше.
После сытного обеда я уснула. И проснулась от звона чашек – разносили полдник. Мне, конечно же, положили тоже, увидев, что я проснулась, я сходила в туалет, мужественно стараясь не рыдать…. А после полдника вновь сжалась в комочек под одеялом, чувствуя, как внутри опять болит.
Я почти провалилась в сон, когда услышала, как дверь открылась.
— Мне сказали, что Кристина здесь лежит,— услышала я такой знакомый голос Марины,— она сейчас спит?
Я, превозмогая боль, повернулась к ней, криво улыбнувшись, и Марина, улыбнувшись радостно, подбежала ко мне.
— Кристина…. Я так рада, что ты жива…. Мы себе места эти два дня не находили, думали, тебя родители из дома не выпускают или избили так сильно, что ты встать не можешь с кровати. У тебя дома нам никто не открывал…. А сегодня я увидела тебя в новостях, сразу же сюда помчалась. Как же так вышло?
Я увидела в ее глазах слезы и невольно заплакала сама.
— Я не хочу говорить об этом,— прошептала я,— не сейчас…. Но мне повезло, что я хотя бы здесь лежу, а не в морге – все благодаря парню, который меня из подвала вытащил…
И, не в силах говорить что-то еще, я откинула одеяло, открыв свое нагое тело.
— О Боже…,— прошептала Марина, в ужасе закрыв рот ладонями,— это они, да? Те, из дворовой банды?
Я кивнула, вновь укрываясь одеялом.
— Мне придется здесь две недели лежать,— сказала я,— чтобы поправиться полностью.
Марина понимающе кивнула.
— Девочки сейчас обо мне заботятся,— сказала я, кивнув на застывших неподалеку от каталки Свету, Веру и Карину,— очень поддерживают меня.
— Большое вам спасибо,— поблагодарила их от всей души Марина,— сейчас Кристина как никогда нуждается в помощи.
— Так ты знаешь, что за ублюдки такое с ней сделали?— спросила Света.
— Я лично их не видела,— покачала головой Марина,— Кристина говорила, что они в ее доме живут и постоянно в подъезде околачиваются.
— Значит, их найти легче легкого,— обрадовалась Карина,— нужно только это твоему спасителю, Кристина, передать, и их тут же в тюрьму упекут.
— Не все так просто,— усмехнулась Вера,— они, наверное, уже видели новости и теперь
Едва она договорила, дверь открылась. Я увидела, как на пороге комнаты появились мои родители, оглянулись в поисках меня…
«Тебе сегодня очень не повезло, девочка,— всплыли в моем сознании слова главаря,— и знаешь, кому ты этим обязана? Своим родителям. Они продали тебя за дюжину бутылок водки нам и разрешили иметь, как захотим и сколько захотим».
— Кристина!— услышала я голос мамы – она увидела меня, и подошла вместе с отцом к каталке,— ты жива…
— А вы думали, я умру?— сказала я тихо, стерев улыбки с лиц родителей – теперь они были потрясенными,— думали, банда меня потом порежет, как скотину?
В моей душе разгоралось пламя гнева, и больших усилий мне стоило сдерживать его.
— Что ты, дочка,— залепетала мать,— мы и не знали…
— Вы продали меня банде, словно вещь!— выкрикнула я в ярости,— но не учли, что главарь вас сдаст! А теперь-то зачем пришли? Изображать заботливых родителей, которыми никогда не были?
— Как это вообще возможно?— выступил отец вперед, переняв инициативу,— разве могут родители сделать такое с родной дочерью?
— Нормальные – нет!— выкрикнула я,— но ведь вы могли меня бросить после рождения, отдали на воспитание бабушке! Могли бить и унижать, морить голодом, отбирать заработанные мною же деньги! И так же хладнокровно вы продали меня насильникам за дюжину бутылок водки, рассчитывая, что я подохну в подвале! Но я выжила, узнала все про вас и теперь не хочу вас больше видеть! Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! Будьте вы прокляты!! Будьте прокляты! Чтоб вы сдохли от своей водки!!
Я перешла на визг, не замечая, что девочки пытаются меня успокоить. Увидела, как родители в испуге бросились из палаты, а минутой позже вбежала медсестра.
— Что случилось, Кристина? Почему ты кричала?
Но я едва услышала ее – плакала от той боли, которую породила своей же яростью. Сжалась вновь в комок, безутешно рыдая…
— Она сказала, в ее страданиях виноваты родители,— произнесла Марина тихо,— что они продали ее дворовой банде за дюжину бутылок водки…
Я услышала, как хлопнула входная дверь – медсестра выбежала из палаты, собираясь, видимо, нагнать моих родителей. И продолжала рыдать – боль внутри все не проходила, и распространялась по телу пульсирующими волнами. Вот слезы кончились, но боль не прошла – и я скорчилась, застыв на одном месте, даже не чувствуя заботливых рук девочек, что гладили меня по голове…
Не заметив этого, я уснула. Проснулась от чьего-то ласкового прикосновения к моей щеке. Открыла глаза…. И увидела незнакомого парня 25 лет. Его темно-серые глаза смотрели на меня с нежностью и сочувствием, и я поняла – он мой спаситель…
— Твои родители не смогли сбежать,— произнес он,— они выбежали из больницы, а я как раз шел навстречу, услышал крики медсестры, успел остановить мужчину…. Женщину остановили те люди, что находились неподалеку. Сейчас эти двое в тюрьме, а дворовую банду уже ищут.