Лучшая фантастика XXI века (сборник)
Шрифт:
Адриана поставила Роуз на землю, чтобы набрать код замка и позволить охранной системе дома взять образец ее ДНК из волос. Роуз плюхнулась на порог и стала рвать растущие в горшках растения. Адриана наклонилась, чтобы поднять ее, и получила пинок в грудь.
– Ради бога! – Одной рукой Адриана схватила Роуз за щиколотку, другой – за запястье. Всей тяжестью налегла на дверь. Та открылась, она внесла Роуз в дом и закрыла за собой дверь. – Замок! – крикнула она дому.
Услышав успокаивающий щелчок, она опустила Роуз на диван и отступила, продолжая
Адриана поискала в карманах бинты, которые ей дали на ферме перед тем, как она поехала домой, и которые она не могла использовать в машине. Теперь это можно было сделать. Она вслед за Роуз поднялась по лестнице, но дышала на удивление тяжело, словно очень долго бежала. У комнаты Роуз она остановилась, не зная, что станет делать, когда войдет. Когда девочка чересчур расходилась, с ней всегда имел дело Люсьен. Адриана слишком часто чувствовала себя беспомощной и отдалялась.
– Роуз? – позвала она. – Роуз? Ты в порядке?
Ответа не было.
Адриана положила руку на дверную ручку и глубоко вдохнула, прежде чем повернуть ее.
И с удивлением увидела, что Роуз скромно сидит на кровати, расправив платье, словно ребенок на картине импрессиониста, изображающей пикник. На розовом атласе виднелись грязь и следы слез. Края раны уже покраснели.
– Я робот, – вызывающим тоном заявила она Адриане.
Адриана приняла решение. Сейчас самое важное – перевязать рану. Потом она будет разбираться с остальным.
– Ладно, – сказала Адриана, – ты робот.
Роуз осторожно подняла подбородок.
– Хорошо.
Адриана села на край кровати Роуз.
– Ты знаешь, что делают роботы? Они меняются, чтобы стать такими, как их попросят люди.
– Папа так не делал, – сказала Роуз.
– Верно, – ответила Адриана. – Но он делал так, пока не вырос.
Роуз свесила ноги с кровати. Она по-прежнему сомневалась, но выглядела менее решительной.
Адриана подняла пакет с бинтами.
– Можно?
Роуз колебалась. Адриана подавила желание положить руку ей на голову. Сейчас главным было перевязать рану… но она не могла избавиться от ощущения, что потом пожалеет об этом.
– Сейчас человек хочет, чтобы рука у тебя была перевязана, а лечебные роботы не действовали. Ты будешь хорошим роботом? Позволишь?
Роуз молчала, но чуть придвинулась к матери. Когда Адриана перевязывала ей руку, девочка не плакала.
Люсьен ждал автобуса, который должен был отвезти его в пустыню. Денег у него не было. Об этом он забыл. Шофер обругал его и не впустил.
Люсьен пошел пешком. Он мог идти быстрее человека, но ненамного. Его преимуществом была выносливость. Дорога уводила его в глубину суши, прочь от моря. Последние дорогие дома стояли у маяка, во всех окнах горели огни. Дальше жались друг к другу кондоминиумы, тесные и одинаковые. Потом они уступили место компактным ухоженным виллам с широкими зелеными газонами, на которых автоматические разбрызгиватели прыскали в воздух драгоценной
Местность изменилась. Морской ветер сменила удушливая жара. Вдоль дороги стояли приземистые грязные дома, разделенные проволочными оградами. Окна были забраны стальными решетками, на обочинах ржавели брошенные машины. От стен до обочины, как в пустыне, пробивалась сквозь пыль трава. На испепеляющем солнце никого не было видно.
Дорога раздвоилась. Люсьен пошел по тому ее ответвлению, что проходило через полупустой городской центр. То и дело останавливаясь в пробках, медленно ползли машины. Люсьен шел по обочине. Мимо, свершая свой путь между темными фасадами, пролетали пустые пластиковые бутылки. Парковочные автоматы блестели в свете фар, дожидаясь новых монет. Мимо, не глядя друг на друга, брели прохожие; их голоса терялись за звуками автомобильных гудков.
На другом краю города дорога шла по двум одиноким проулкам. Невысокие холмы покрывала сухая золотистая трава, усеянная темными силуэтами скота. Разбитая машина с проржавевшей крышей сердито просигналила Люсьену. Люсьен добрался до места, где асфальт сменился чахлой травой. Словно цветы, в траве белели обрывки бумаги и окурки сигарет.
Подъехал старый грузовик с шофером-человеком – такие еще использовали маленькие компании, которым нечем было заплатить за усовершенствованного водителя-робота. За рулем сидел худой мужчина, со светлыми усами и в охотничьей шляпе, надвинутой на уши. Нитку мормышек он носил как ожерелье.
– Сегодня сюда мало кто приходит, – сказал шофер. – Раньше я подбирал пешеходов на шоссе. Вы первый, кого я вижу за последнее время.
Солнце превращало грузовик в яркий силуэт. Чтобы видеть, Люсьен прикрыл глаза рукой.
– Куда путь держите? – спросил шофер.
Люсьен указал вдоль дороги.
– Конечно, а потом куда?
Люсьен опустил руку. Солнце поднялось выше.
Шофер нахмурился.
– Можете записать? Думаю, у меня найдется бумага.
Он достал из нагрудного кармана ручку и листок и протянул Люсьену.
Люсьен взял их. Он не был уверен, что еще не разучился писать. Его мозг постепенно преобразовывался, и со временем все удивительные умения исчезнут, даже мысли больше не будут оформляться в слова. Пальцы неловко взяли ручку. Потом он вспомнил, как это делается.
«Пустыня», – написал он.
– Там чертовски жарко, – сказал шофер. – Гораздо жарче, чем здесь. Зачем вам туда?
«Чтобы родиться», – написал Люсьен.
Шофер искоса посмотрел на Люсьена, но одновременно почти незаметно кивнул.
– Иногда людям приходится кое-что делать. Это я понимаю. Помню… – На его лице появилось выражение отчуждения. Он передвинулся на сиденье. – Забирайтесь.
Люсьен обошел машину и залез в кабину. Он вспомнил, что нужно сесть и захлопнуть дверцу, но остальные подробности ритуала от него ускользнули. Он смотрел на шофера, пока бледный человек не покачал головой и не наклонился, чтобы застегнуть на Люсьене ремень безопасности.