Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса
Шрифт:
Мистер Райтли смотрел себе под ноги и молчал.
– Он умер? – спросил Блох.
– Что?
– Я говорю, инопланетянин умер?
– Нет, он пока держится.
– Тогда в чем дело?
Мистер Райтли оглянулся, наклонил голову к уху Блоха и тихо проговорил:
– Он катился по бульвару на восток. Это значит, что прилетел он с запада.
– Ну да, – подтвердил Блох.
– Со стороны Солнца, – уточнил учитель. – А тот большой зонд, тот солнечный парус… он летел навстречу Солнцу. Направления разные.
Это было очень странно. Блох и сам почуял что-то неладное, но не сумел выразить
Они пошли медленнее, каждый раз оглядываясь, перед тем как что-нибудь сказать.
– Теперь дальше, – продолжал мистер Райтли. – Зачем этому инопланетянину, могущественному существу, способному совершить межзвездный перелет, могла понадобиться вода? Разве наши космонавты полетели бы на Луну налегке, надеясь на то, что там найдется воздух?
– Может быть, он попал не туда, куда хотел, – предположил Блох.
– И еще, – добавил мистер Райтли. – Разве можно выжить после такого удара? Ты же слышал хлопок сверхзвукового перехода. Она или оно… какая разница… это существо упало с такой скоростью, что просто не могло остаться в живых.
Блох собирался высказать свое мнение, но не успел, они уже пришли на пингвинью площадку. Несколько мужчин и крикливая женщина выскочили из сопровождающих машин, а водитель грузовика, как старый профессионал, развернулся и подъехал задом к самому бассейну. Полдюжины рук махали ему, помогая припарковаться, а затем все дружно крикнули «Стоп!». Уже опустилась ночь. Пингвиний бассейн был глубокий и очень чистый. Мистер Райтли попытался что-то сказать об осторожности, о том, что не нужно спешить. Кто-то спросил: «Почему?» – и он сквозь шум начал объяснять про состав воды и температуру. Но остальные уже вскарабкались на платформу грузовика, подхватили существо под плавники, шею и основание уныло повисшего хвоста. Почти без плеска чужак соскользнул в воду. Он был очень легким, и поэтому никто не сомневался, что он поплывет. Но чужак камнем ушел на дно. Блох стоял у самого края бассейна и смотрел на серый силуэт, неподвижно улегшийся на дне голубой чаши.
К нему подошла крикливая женщина.
– О боже, наша девочка утонула, – охнула она. – Надо спрыгнуть туда и поднять ее на поверхность.
Двое мужчин бросились на помощь, но потрогали холодную ноябрьскую воду и передумали.
Кто-то еще спросил мистера Райтли:
– Мы сделали что-то не так? Она утонула?
Учитель поправил очки на носу.
– Да, мы что-то сделали не так.
Тело на дне бассейна больше не было серым. Через мгновение милая тюленья мордочка и выразительные глаза исчезли. Чужак начал раздуваться, как сдобное тесто, и откуда-то изнутри полилось голубое сияние; поначалу тусклое, оно быстро заполнило всю бетонную чашу бассейна и воздух над ним – голубые отблески осветили испуганные лица и лицо Блоха заодно.
Наклонившись к воде, Блох почувствовал, что от нее идет пар, она почти закипела.
Женщина отпрянула от бассейна и крикнула:
– Бежим!
Водитель запрыгнул в кабину и надавил на газ.
Только два человека остались у кромки воды. Мистер Райтли потянул Блоха за рукав.
– Сынок, нам нужно куда-нибудь спрятаться.
– Куда? – спросил Блох.
Учитель мрачно усмехнулся и ответил:
– Не знаю. Может быть, на Марс. Подойдет?
Леопард
Длительный
Система проснулась и проанализировала ситуацию. Наметились кое-какие благоприятные возможности, но в целом положение было удручающим. Законы Вселенной не отрицают чудес, но даже чудеса имеют свои ограничения, а враги многочисленны, и им посчастливилось получить тысячи преимуществ еще до начала сражения.
Ужасные внешние условия требуют решительных действий – таков был первый вывод из анализа ситуации.
Когда на кону стоит безопасность целого мира, ничто не может считаться достаточным.
– Ты ничего не почувствовал?
Блох растянулся на кровати. Он помнил, как закрыл глаза, слушая хрипы своего старенького бумбокса [90] . Но теперь радио молчало, а говорила мама, и, открыв глаза, он решил, что прошло не больше двух-трех минут.
90
Бумбокс – тип переносного аудиоцентра. Изначально так назывался переносной двухкассетный стереомагнитофон с радиоприемником и большими динамиками. – Прим. ред.
– Нет, а что?
– Земля. – Мама стояла в темной комнате и отчаянно пыталась подобрать слова. – Похоже на землетрясение… только не по-настоящему… ладно, не важно…
Земля под домом снова вздрогнула. Не очень сильный толчок, не из тех, что могли разрушить дом. Плавное движение, словно весь мир был водяным матрасом и кто-то огромный плюхнулся на дальний его конец.
– Саймон, – позвала мама.
Никто больше не называл его Саймоном. Даже папа обычно пользовался тем прозвищем, которым его дразнил брат. Так, по крайней мере, рассказывали Блоху. Сам он отца совсем не помнил.
– Как ты себя чувствуешь, Саймон?
Блох сел на кровати. В доме было холодно и темно, как обычно, когда отключают электричество.
Она потрогала его лоб.
– Да все в порядке, мам.
– Тебя не тошнит?
– Нет.
– Лучевая болезнь, – вздохнула мама. – Она не сразу дает о себе знать.
– Мам, говорю ж тебе, все в порядке. Который час?
– Скоро шесть. – Она посмотрела на часы, проверяя, не ошиблась ли. – И утром мы с тобой пойдем к врачу, если не прямо в госпиталь.
– Хорошо, только ведь ничего страшного не случилось, – повторил Блох уже, наверное, двадцатый раз за ночь. – Когда оно начало светиться, мы сразу отошли подальше. Потом приехала полиция и этот чел из «безопасности», а мистер Райтли нашел мне старую толстовку…
– Я так испугалась, – перебила его мама, обращаясь, вероятно, к стенке. – Прихожу домой, а тебя нет. Ты давно уже должен был вернуться. А телефон не работает, и свет везде погас.
– Я шел пешком от самого зоопарка, – объяснил юноша. – Мистер Райтли обязательно подвез бы меня, но он оставил машину по другую сторону от места крушения.