Лучше, чем пираты
Шрифт:
Будучи человеком весьма неглупым, финансист понимал, что мгновенно остался гол, как сокол. И хорошо еще будет, если его не арестуют, как Дворжецкого. Впрочем, под домашним арестом внутри каюты их с Софьей уже держали вторые сутки и этот режим только ужесточался. Если вчера им еще разрешали подниматься в салон-бар для приема пищи, то этим утром и вовсе запретили выходить, а с камбуза принесли самую простую еду, состоящую из омлета с сосисками и чая с черствыми булочками.
— Ну, Абраша! Ну, миленький! Сделай же что-нибудь! Там снаружи такая красота! Невозможно уже сидеть в этих четырех стенах! Да у меня же скоро клаустрофобия разовьется! — ныла Софья, надоев уже Альтману своими причитаниями, словно назойливая муха. В попытке отмахнуться от эскортницы, он пробовал читать какую-то
Еще до того, как мичман Яровой с высоты мыса доложил о том, что наблюдает паруса на горизонте, радары уже показывали две цели, приближающиеся на скорости шесть узлов.
— Вот и гости пожаловали. Придется идти встречать по праву хозяев. Теперь это наша бухта, — сказал старпому командир эсминца.
Он тут же приказал объявить боевую тревогу. И тишину жаркого дня прорезали завывания корабельной сирены. Повинуясь брашпильным механизмам, натянувшим цепь, якорь пошел вверх, вскоре заняв свое место в клюзе. И «Вызывающий», подняв пары, неторопливо вышел из бухты экономическим ходом, постепенно разгоняясь до 14-ти узлов. Да и куда было торопиться, если вероятный противник двигался вообще с черепашьей, по меркам эсминца, скоростью? Ведь боевой корабль 56-го проекта легко мог разогнаться и до 38 узлов. Вскоре, когда сквозь мощные морские бинокли удалось рассмотреть оба парусника, приближающиеся от горизонта, стало понятно, что на этот раз дело придется иметь с галеонами под флагом Испании. Впрочем, по размеру и по характерной конструкции с приподнятой кормой они выглядели удивительно похожими на «Золотую лань», только окрашены корпуса были не в черный цвет, а соответствовали цвету флага своей страны: желтому с красными полосами.
— Что будем делать с ними? Пустим на дно? — поинтересовался старпом.
— В крайнем случае, — кивнул капитан второго ранга. Но, тут же добавил:
— Потопить успеем. Но, лучше бы захватить их.
— И как это сделать? Я вижу там солдат в шлемах и кирасах, да еще и с аркебузами, и пушек на каждом паруснике по паре десятков. Вряд ли они просто так сдадутся, — пробормотал старпом, внимательно глядя в большой бинокль.
А командир эсминца усмехнулся зловещей хищной усмешкой беспощадного морского волка:
— А что нам их пушки? На сколько там их каноны и кулеврины стреляют? На пять кабельтовых? Так мы и не подойдем так близко. Зачем? Постреляем по ним издалека, сами и сдадутся. Жить-то всем хочется.
Диего Хуан де Кабрера увидел вдали настоящее морское чудовище серого цвета. Длинное, с огромными наростами на спине, оно выдвинулось от острова и поплыло по воде прямо в сторону его галеона встречным курсом, изрыгая дым в небеса из своих плавников. Чудовище немного напоминало своей огромной мордой не то какого-то уродливого крокодила с высоким угловатым черепом гигантских размеров, не то перевернутого исполинского таракана, плывущего на спине с лапами, торчащими вверх и с безобразными наростами по всему животу, изрыгающими дымы. На Филиппинах Диего слышал легенды о драконах. Наверное, это и был один из них, такой серый и страшный, с двумя дымящимися плавниками и с острым носом. И чудовище двигалось вдвое быстрее, чем галеоны. А ветер, как назло, не был в этот день достаточно сильным, чтобы выжать из парусов большую скорость. Удрать не получилось бы. Потому приходилось лишь молиться Господу и уповать на удачу. Может, чудовище все-таки пройдет мимо и не тронет испанские корабли?
Но, злобный морской монстр, описав дугу, прогремел самым настоящим громом, извергнув огонь из множества своих корявых черных лап. И в ту же секунду сразу две мачты «Барваленто», сминая паруса и разрывая такелаж, повалились за борт. А люди посыпались с разломанных рей, словно горох. Повинуясь команде Диего, комендоры правого борта дали залп всеми орудиями, но, расстояние оказалось слишком велико, чтобы причинить морскому чудовищу хоть какой-то урон. Безнаказанный серый монстр беспощадно взирал на них своими блестящими глазами на уродливой голове, возвышающейся далеко за концом носа и не похожей ни на что, прежде виденное испанскими моряками. И в этот момент прямо на этой страшной голове дракона Диего заметил людей.
Глава 16
Едва увидев фигурки людей на голове чудовища, Диего вдруг понял, что перед ним никакой не дракон, а какой-то дьявольский корабль. Именно корабль, а не животное, только очень крупный корабль, просто огромный, в длину, как четыре или даже пять галеонов, подобных «Сан Себастьяну». Казалось просто невероятным, что этот корабль идет без всяких парусов прямо против ветра, да еще и держит большую скорость при своих невероятных размерах. А то, что поначалу Диего принял за плавники, оказалось высокими и широкими трубами, из которых шел дым.
— Там внутри дьявольские жаровни, не иначе, а двигаются они дьявольской силой магии. Спаси нас, Господи! — проговорил, перекрестившись, падре Алонсо, корабельный капеллан, стоящий на полуюте рядом с Диего.
В это время снова прогремел гром, и «Барваленто», который держался позади «Сан Себастьяна», лишился последней третьей мачты. Подрубленная бизань упала прямо на палубу, зашибив насмерть кого-то из моряков. Оттуда доносились крики боли и ругательства.
— Почему они стреляют по «Барваленто», а не по нашему кораблю? — спросил командир абордажников дон Бальсанаро.
Но, никто не ответил ему, потому что никто на галеоне в тот момент не знал этого. А серый дьявольский корабль, между тем, приближался. И Диего приказал дать еще залп по супостату. Но, он тоже не принес попаданий, потому что ядра опять не долетели до дьявольского корабля мышиного цвета, лишенного парусов, бессильно грохнувшись в воду. Впрочем, уже хорошо стали заметны многие подробности: большие белые арабские цифры на борту «472», невиданный белый флаг с синей полоской внизу и с красными знаками пятиконечной звезды и серпа, пересеченного молотом, развевающийся над широкой трубой на невысокой, по сравнению с размерами корабля, фок мачте необычной ажурной конструкции, а то, что сначала Диего принял за лапы исполинского насекомого, плывущего на спине, оказалось орудиями с довольно тонкими, но весьма длинными стволами. И именно из этих орудий, повернутых в сторону испанской эскадры, приспешники дьявола продолжали расстреливать беззащитный «Барваленто», лишившийся вместе с мачтами способности маневрировать.
— Еще пара их залпов и несчастный «Барваленто» будет обречен погибнуть, — заметил помощник, штурман дон Мендоса.
Сам Диего де Кабрера к двадцати семи годам официально еще до командующего эскадрой не дослужился. Ведь тогда ему бы полагался чин капитана-генерала, который утверждался самим королем. И потому на такую должность назначали, обычно, отпрысков очень уважаемых семейств, даже если они мало понимали в морском деле, а не таких безродных вояк, как Диего. И эти славные ревностные католики из древних аристократических фамилий, числящиеся в каких-нибудь рыцарских орденах, руководили кораблями не сами, а посредством мастеров судовождения, капитанов, не имеющих права голоса, а только обеспечивающих управление самим кораблем. Бывало и так, что эти мастера-капитаны подчинялись и вовсе какому-то сухопутному офицеру, умеющему командовать своими отчаянными головорезами-пехотинцами, но ничего не знающего ни о море, ни о ветрах. И такое положение для капитанов было вынужденным и неприятным.
Но, подобной участи оказаться в подчинении у какого-нибудь самодура, Диего все-таки пока избежал. Может быть потому, что он служил в далекой от Испании Маниле, где уже успели наладить верфи и спускали на воду собственные корабли, для которых, конечно, необходимы были и толковые капитаны. Ведь продолжалась жестокая война с султанами за новые территории на Филиппинах. Диего же проявил себя, как военачальник универсальный, капитан моря и земли (de mar у guerra), то есть, он умел руководить боевыми действиями не только кораблей, но и сухопутных отрядов.