Лучше, чем в фильмах
Шрифт:
— Блюющая девчонка! — Какой-то похожий на медведя чувак в слишком обтягивающей джерси «Лейкерс»12 ухмыльнулся мне. — Ты вернулась!
Почему? Почему, во имя всего святого, я должна быть «блюющей девчонкой»? Эшли должна была быть «блюющей девчонкой», чёрт возьми.
Я оглядела парня и заметила Уэса. Моя сумка болталась у него на локте, пока он разговаривал с Майклом рядом с бочонком, и я заставила себя игнорировать все взгляды, которые на меня бросали как на только что коронованную «Блюющую девчонку», и
Почти мгновенно его взгляд встретился с моим. Его глаза быстро окинули мои мешковатые спортивки и футболку, а затем его брови опустились вниз, прежде чем он подошёл ко мне и достал ключи из кармана.
— Я полагаю, ты хочешь уйти?
— Да. — Я перевела взгляд на Майкла, который подошёл вслед за Уэсом, и нервно провела рукой по своим влажным волосам. Но его глаза смотрели прямо на мой пупок, а не на волосы. О Боже. Огромные спортивки так низко сидели на моих бёдрах, что я только что выставила на показ большую часть своего живота на всеобщее обозрение. Я дёрнула низ футболки, но было уже слишком поздно.
Он улыбнулся мне так, что мои внутренности превратились в кашу, и сказал: — Мне очень нравится твоя татуировка.
О Боже, он видел татуировку.
По крайней мере, он сказал это без сексуального намёка.
— Ох. Спасибо. — Я сопротивлялась желанию снова натянуть футболку, так как отчаянно надеялась, что он не говорит с сарказмом.
Уэс бросил на меня раздражённый взгляд, его челюсть напряглась.
— Готова?
Прежде чем я успела ответить, Уэс взял в горсть пояс штанов и обернул его вокруг своей ладони, подтягивая его выше, так что мой живот был полностью прикрыт. — Одежда Лиз спадает, так что нам пора уходить.
Я замерла, когда почувствовала руку Уэса на своей коже. Я посмотрела на его лицо, когда он смотрел на меня сверху, и чувствовала себя… странно. Я не была уверена, было ли это реакцией на его прикосновение или его внезапную заботу пещерного человека.
Я также не была уверена, почему это не выводит меня из себя.
Я оставалась привязанной к левой руке Уэса, пока он и Майкл обменивались прощальным братским рукопожатием и словами, которые я не могла расслышать из-за шума. Как только они разошлись, Майкл слегка приподнял свой стаканчик в мою сторону и мило улыбнулся, прежде чем повернуться и уйти.
— Пока, — прошептала я себе под нос, глядя, как он исчезает в толпе пирующих.
— Пойдём, Баксбаум. — Уэс закинул мою сумку на плечо, передал мне горсть моих штанов и повёл меня вверх по лестнице. — Давай отвезём тебя домой, пока ты ещё что-нибудь не засветила.
Глава 4
“Ты не такой мерзкий, как казался.”
— 10 причин моей ненависти
— Ну что? — Я смотрела в лобовое стекло, когда он отъезжал от дома, где машины выстроились по обеим сторонам улицы. В этот момент мне пришло в голову, что Уэс и его друзья живут жизнью «SuperПерцев». —
— Вообще-то, говорил. — Он включил поворотник и свернул за угол. — И это, вероятно, тебя разозлит.
— О Боже. — Я смотрела на профиль Уэса и ждала ужасных новостей. — Что?
Он прибавил скорость и перестроился в другую полосу.
— Совершенно ясно, что он всё ещё думает о тебе как о Малышке Лиз.
— Что это значит?
Его рот слегка изогнулся, но он продолжал смотреть на дорогу.
— О, да ладно тебе.
— Серьёзно. Что? Как будто он всё ещё думает, что я в начальной школе?
Он улыбнулся «мне не следует улыбаться» улыбкой, и сказал: — Типа, он всё ещё считает тебя милой маленькой чудачкой.
— Боже мой, ты что, шутишь? — Я уставилась на его ухмылку и хотела ударить его. — С чего бы ему теперь считать меня чудачкой? Я была чертовски обаятельной, пока твою подружку не стошнило на меня.
— Дело не в этом. — Он натянул улыбку и быстро взглянул на меня. — Просто он считает, что ты такая же, какой была раньше, потому что он отсутствовал.
— Я не была «милой маленькой чудачкой».
Его улыбка вернулась. — Да ладно тебе, Баксбаум.
Я вспомнила старые времена в нашем районе. — Не была.
— Нет, была. Ты постоянно сочиняла песни, обо всём на свете. Ужасные песни, в которых даже рифмы не было.
— Я была творческой. — Правда, я была менее спортивной и более драматичной, чем остальные, но я не была чудачкой. — И это была моя музыкальная тема.
— Ты постоянно врала о парнях.
А вот это правда. — Ты не знаешь, что они были ненастоящими.
— Принц Гарри?
О, я забыла об этом. — Он мог быть моим парнем, но не было способа узнать наверняка.
Он усмехнулся и сильнее надавил на газ. — И спектакли, Лиз. Помнишь все эти спектакли? Каждый день недели ты была своим сольным бродвейским шоу.
Надо же, я совсем забыла о спектаклях. Я любила придумывать спектакли и заставлять всех соседей разыгрывать их. И да, я могла быть зачинщиком, но остальные всегда подыгрывали мне, так что им это тоже должно было нравиться. — Театр — это благородное призвание, и если вы, ребята, были слишком некультурны, чтобы понять это, то мне вас жаль.
Его смешок превратился в смех. — Ты умоляла Майкла стать Ромео для твоей Джульетты, а когда он не согласился, ты залезла на дерево и целый час притворно плакала.
— А ты кидал в меня желудями, пытаясь сбить меня!
— Я думаю, дело в том, что он воспринимает тебя иначе, чем других девушек, из-за вашей истории.
Я посмотрела на него задаваясь вопросом, Боже правый, неужели я была маленькой чудачкой?
— Значит, я навсегда останусь для него чудачкой, и я ничего не смогу с этим поделать?