Лучше звоните Кракену!
Шрифт:
Несмотря на тон, руку он все-таки пожал.
— Этих-этих. К чемпионату мира их готовить не надо, но вот удар поставить, да общую нагрузку дать было бы неплохо.
— Тц… общую нагрузку дать… — недовольно проговорил старик и, сложив руки на груди, начал медленно идти по залу. Хлоп! Мелкому Ваньке прилетел смачный подзатыльник. — Почему локоть в бок уходит? Ты с ним танцевать собрался или рожу ему бить? Удар должен быть прямым, локоть вниз. Вот так!
Кулак старика с невероятной скоростью оказался
— Видишь, что я сделал? Внимательно смотри, десять раз показывать не буду.
— Н-не вижу… ваш кулак мне обзор загораживает.
Палыч на мгновение замолчал, а затем перевел на меня малость охреневший взгляд.
— Они у тебя че тут, недоразвитые что ли? Если так, то буду брать двойную плату!
— Да сам ты недоразвитый, — угрюмо произнес Ванек. — Пришел тут не пойми кто и права качает. Пацаны! Тут…
Следом прилетел еще один подзатыльник.
— Ты чего, стучать удумал? — с угрозой поинтересовался старик. — Эт нехорошо. Любой пацан с района о таком знает.
Мальчик обиженно помассировал затылок, но ничего не ответил. Я же встал рядом со стариком и подозвал ребят.
— Народ, все остановились и подошли сюда!
Ребята сложили инвентарь, перестали мучать грушу и встали перед нами полукругом. Затаивший обиду Ванька расположился позади и не отсвечивал.
— Хочу представить человека, который согласился взяться за ваше обучение. Это Вас… Палыч, просто Палыч. Прошу любить и жаловать.
Суровые взгляды пацанов не предвещали старику ничего хорошего. Впрочем, тот ответил им абсолютным равнодушием, так как не видел для себя никакой угрозы.
— Кракен, а нафига нам тренер? — решился спросить Зява. — Ты же нас и сам отлично тренируешь!
— Пусть лучше этим займется профессионал, а то я сам боксировал в последний раз лет пятнадцать назад.
Парни переглянулись.
— Эмм… в три года, что ли? — в голосе Ваньки послышалось сомнение.
«Что-то этот крысеныш много себе позволяет!» — моментально возбудился осьминог. Он вообще в последнее время больше слушал и наблюдал, чем говорил. Может мое воспитание «отключением» помогло, а может просто устал балаболить, я не знаю.
— Давно, короче! Тренировки три раза в неделю, посещение обязательно. Если разболелся левый мизинец или срочно потребовалось перевести отряд бабушек через дорогу — советую написать заранее.
— Верно, — кивнул старик. — Каждый из опоздавших должен будет простоять против меня минуту на ринге.
Я слегка отклонился назад и прошептал:
— Палыч, ты края-то видь. Я не против жестких методов обучения, да и с пацанами по-другому просто нельзя, но ломать ребят не позволю.
Бывший боксер недовольно цыкнул.
— Гуманист херов… не понимаете вы, что такое настоящая дисциплина. Вот я в вашем возрасте на каждую тренировку
— Че вы врете… — снова послышался голос из задних рядов. — Я только что вашу биографию открыл, вы родом из Петербурга и прожили тут всю жизнь.
Глаза старика снова округлились — то ли от ярости, то ли от общего охреневания организма.
— Ванек… — вздохнул я. — А ну-ка пойдем обсудим правила общения со старшими.
* * *
Вечером прошлого дня. Где-то на окраинах Санкт-Петербурга.
В просторной комнате, практически без мебели, собрались четверо парней. Все они были явно не в духе, и причина этому была одна.
— Кракенов! — прорычал Косарь. — Лично перережу глотку этому ублюдку!
— А я тебе говорил, — с ухмылкой произнес Фил. — Не стоило принимать его в наши ряды. Как он замаячил на горизонте, так на нас проблемы посыпались.
— Ну а кто в этом виноват? Если бы все пошло по плану, мы бы уже катались как сыр в масле. Но нет, ты решил подставить этого малолетку, Тимофея, вместо того, чтобы сделать все самому.
Тут Косарь был неправ. Васильев должен был избить кого-то беззащитного, иначе от самой акции не было бы никого толку. Они хотели общественного резонанса — они его получили. Только кто знал, что ублюдок Кракенов все испортит.
— Пацаны, вы сейчас не по делу базарите, — вмешался Валера. — Нахер нам вспоминать прошлое, когда в настоящем полный пиздец творится. Косарь, из твоей банды реально четверо человек ушло?
— Да, — кивнул парень. — Ублюдки… всем ноги, нахер, повыдираю. Они у меня кровью умоются.
— У меня тоже ушло двое, — сказал последний собеседник, Трясина. — Я, конечно, сказал своим прессануть их хорошенько, но они стремаются Кракенова. Кто-то шепнул, что он лично будет за каждого избитого пацана впрягаться.
Все четверо задумались, но каждый о своем. Косарь нервничал из-за утери лидерства, Валера и Фил мечтали расправиться с Артуром, а Трясина размышлял, ту ли сторону он выбрал в назревающем конфликте.
— Впрягаться говоришь… — протянул Косарев. — А вы вообще в курсе, что подполковник Епифанцев точит зуб на Кракенова? Все ищет повод посадить его хотя бы на пару месяцев.
— Ты откуда знаешь? — сходу спросил Фил.
— Да есть свой человек в Петроградском участке. Делится иногда полезной информацией за определенную плату.
— Ну точит и точит, — пренебрежительно хмыкнул Валера. — Какое нам дело до каких-то там мусоров?
Но Фил, кажется, понял, куда клонит его «коллега».