Лучшее лето в её жизни
Шрифт:
Потом заходит в подсобку. На вешалке, прикрытый тонким полиэтиленовым пакетом, висит деловой костюм цвета «летняя полночь». «Мария Албертина, как же ты посмела», – бормочет Витор, перекладывая тонкую кожаную папку со стула на полку.
Antiguidades
В полдень бодрая старуха дона Марта вешает на двери магазина табличку «Закрыто на обед», снимает узкие черные туфли и плотные черные чулки, надевает поверх платья ситцевый халатик в фиолетовый цветочек и, шлепая слегка отекшими босыми ногами по мраморным плитам, идет в подсобку. В подсобке у нее хранятся пластмассовое ведро, швабра, набор щеток, три метелочки из перьев, специальные салфетки для пыли, воск, паста для чистки серебра, паста для полировки бронзы, коробка с тряпочками и целая батарея флаконов с жидкостями для мытья пола, стен и стекол. Несколько секунд дона Марта колеблется, потом решительно складывает в ведро пачку салфеток, метелочку из перьев, пасту для полировки бронзы, две желтые тряпочки – одну потолще и помягче, другую потоньше и пожестче – и возвращается в зал.
23
Antiguidades – антиквариат, антикварная лавочка. Невообразимо волшебное место.
– Дороговато что-то, – говорит сеньор Тобиаш. – Не стоит эта штука таких денег.
– Не стоит таких денег?! – негодующе вскрикивает сеньор Элиаш. – Не стоит таких денег?! Чтоб вы еще что-то понимали в антиквариате, сеньор Тобиаш! Да она стоит вдвое дороже! Втрое дороже! Да я…
Вначале дона Марта стирает салфеткой пыль с кресел и комодов. Потом метелочкой из перьев обмахивает статуэтки. Потом снимает со шкафа позеленевший подсвечник в виде танцующего остроухого эльфа со стрекозиными крыльями, усаживается на низенькую козетку с гнутыми ножками и отвинчивает крышку у коробочки с пастой для полировки бронзы.
– Вы посмотрите, – говорит сеньор Элиаш, – она же работает как часы! Ей же сносу нет!
– Дааааааааа, – нерешительно тянет сеньор Тобиаш. – А вот один мой дядя купил такую же в прошлом году… Знаете, сколько она проработала? Две недели! А потом сломалась!
– Ну, – поджимает губы сеньор Элиаш, – если ее ронять…
– Дядя не ронял! – возмущенно кричит сеньор Тобиаш. – Она сама…
– Сама упала, – ядовитым тоном заканчивает сеньор Элиаш. – Ваш дядя, сеньор Тобиаш, просто не умеет обращаться с антиквариатом! Имейте в виду, если бы ко мне в магазин пришли не вы, а ваш дядя, я бы ему ничего не продал!
Отдуваясь, дона Марта изо всех сил трет подсвечник тряпочкой. Крылья эльфа, короткая туника, круглая шапочка и остроносые туфли сияют так, что на них больно смотреть. Но ручки, ножки и маленькое сморщенное личико как будто стали еще более тусклыми и еще более зелеными.
– Ну так что, сеньор Тобиаш, будете брать? – спрашивает сеньор Элиаш, всем своим видом показывая, что больше торговаться не намерен. – Имейте в виду, у меня на нее есть и другие покупатели.
Сеньор Тобиаш нервно покусывает ноготь большого пальца.
– А если она сломается?
– Сеньор Тобиаш! – сеньор Элиаш прижимает руки к груди. – Она еще моему отцу служила и ни разу! Ни разу не ломалась!
Дона Марта с досадой ставит подсвечник обратно на шкаф. Столько усилий – и все впустую. Отчистить позеленевшего эльфа так и не удалось. Теперь его наверняка никто не купит.
– Беру, – говорит сеньор Тобиаш, отчаянно махнув рукой. – Только имейте в виду, сеньор Элиаш, если она сломается…
– Не сломается, если вы ее не будете ронять, – заверяет его сеньор Элиаш. – Я вам и гарантию дам, хотите? На год.
Сеньор Тобиаш кивает и лезет в кошель за деньгами.
Сеньор Элиаш украдкой утирает зеленым кулачком морщинистое зеленое личико.
– Ну что, Мартиня, – бормочет он, и его стрекозиные крылышки подрагивают. – Тебя с рук я сбыл. Теперь остается продать Марию Луизу…
Pеrfumaria
24
Perfumaria – это лавочка с духами. А также с лосьонами, гелями, солями и прочими пахучестями.
Мариза протерла витрину, уложила мыло пирамидкой, расставила на полках флаконы с лосьонами и банки с солями для ванны, свалила пустые коробки у входа и теперь сидит на полу за прилавком и нюхает новые духи.
Аккуратно, как учила тетушка Мафалда, откупоривает крошечный флакончик, капает духами на тонкую картонную полоску. Стараясь не дышать, машет полоской в воздухе, потом подносит ее к носу (дальше! держи ее дальше! – кричит обычно тетушка Мафалда, – картонку надо нюхать, а не ковырять ею в носу!) и осторожно втягивает в себя незнакомый запах.
– Ее изящно очерченные ноздри страстно раздувались, – бормочет Мариза, водя картонкой у себя перед носом.
Звякает колокольчик у двери, и Мариза роняет недонюханную картонку.
– Добрый день, – произносит неуверенный женский голос. – Дона Мафалда? Вы здесь?
Мариза вскакивает с пола.
– Добрый день! – говорит она, пытаясь незаметно отряхнуть юбку. – Чем могу помочь?
Посетительница – низенькая и костлявая, с кислым выражением бледного лица – вздыхает и дергает себя за мочку уха.
– А доны Мафалды нет? – жалобно спрашивает она.
Мариза отрицательно качает головой. Тетушка Мафалда с утра ушла к врачу и собиралась вернуться только после обеда.
– Тогда я зайду попозже. – Посетительница бросает на Маризу виноватый взгляд и берется за ручку двери.
– Может, все же я смогу вам помочь? – напористо спрашивает Мариза. Если тетушка Мафалда узнает, что Мариза упустила единственного за день покупателя… нет уж! – Что вас интересует?
– Духи, – тоненько блеет посетительница, отпуская ручку. – Но дона Мафалда обещала помочь подобрать мой запах…
Мариза смеется от облегчения.
– Это мы сейчас, в два счета! – весело говорит она, выходя из-за прилавка. – Какие запахи вы предпочитаете?
– Нет, – покупательница чуть не плачет, – это тоже не то, что я имела в виду…
Мариза устало облокачивается на прилавок. Покупательница уже по два раза перенюхала все имеющиеся в магазине духи, Мариза даже свои ей достала из сумочки, черт с ними, она себе потом другие купит, – без толку.
– Вам хоть какой-нибудь из этих запахов понравился? – уныло спрашивает она. – Вы скажите, а я поищу что-то похожее.