Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
Шрифт:
— Вот, попробуй, — произнес он.
Том с любопытством посмотрел на угощение, осторожно зацепил немного ледяной смеси и отправил в рот. Едва он распробовал вкус, как его лицо вспыхнуло от удовольствия, словно электрическая лампочка под пыльным пергаментом. Мальчик отправил в рот следующую порцию, и на этот раз ложка была полной. Том быстро съел все, что было в чашке, облизал ложку и даже попытался вылизать чашку.
— Здорово! Это было вкусно, — сказал он. — А что это, мистер Монро?
— Просто немного лимонада, замороженного с сахаром. Неплохо, правда?
—
Рик засмеялся, вспоминая, как готовил этот десерт себе на ужин. Лакомство предназначалось вовсе не для мальчика, но что с того?
— Нет, боюсь, больше не осталось. Но приходи завтра. Я сделаю еще, если не забуду.
Он повернулся к раковине, чтобы помыть чашку, и голос вернулся:
Почему бы и нет? Расскажи мальчику, чего он лишился. Расскажи, что в те времена мальчик его возраста просто рассмеялся бы на предложение полакомиться замороженным лимонадом. Расскажи, что, имея в кармане немного мелочи, он мог выйти на улицу и встретить тележку мороженщика, где продавалось роскошное угощение, которое теперь недоступно даже в самых шикарных ресторанах. Расскажи ему, почему бы и нет?
Рик кашлянул и обернулся; Том снова рассматривал фотографии на стенах.
— Мистер Монро…
— Да?
— Мистер Монро, а вы правда летали к звездам?
Рик улыбнулся, заметив, что на лице мальчика не было страха, а только любопытство.
— Что ж, мне кажется, я был к ним так близко, как это было возможно в те времена. Понимаешь…
Снаружи раздался голос отца Тома:
— Том! Пора ехать. Выходи скорее!
— Думаю, тебе надо послушаться отца, сынок, — сказал Рик. — Вот что я скажу, заходи как-нибудь в другой раз, и я расскажу все, о чем ты захочешь узнать. Договорились?
Мальчик кивнул и выбежал из кухни. Бедро все еще болело, и Рик решил полежать, а потом разобрать почту, но сначала вышел из дому, проводить Тома и его отца. Генри подошел и протянул руку на прощание, Рик пожал ее и с удовольствием отметил, что мужчина не стал демонстрировать свою силу старику.
— Мистер Монро, могу я сказать вам пару слов? — спросил Генри.
— Конечно, — кивнул он. — Но только если вы будете называть меня Риком.
Под густой бородой мелькнула слабая улыбка.
— Хорошо… Рик.
Они присели на старые плетеные кресла-качалки.
— Рик, я сразу перейду к сути, — сказал Генри.
— Хорошо.
— Сегодня вечером будет городское собрание. Мне кажется, вам лучше прийти.
— Почему?
— Потому… Знаете, ходят разные слухи, вот и все. Насчет учреждения особого комитета. Комитета по морали, который будет следить, чтобы в Бостон-Фоллзе жили только достойные люди.
— А кто будет решать, достоин тот или иной человек жить здесь или нет? — спросил Рик, с трудом веря собственным ушам.
Генри явно смутился.
— Комитет и члены городской управы, наверно. Знаете, дошли сведения, что в некоторых городах на юге не прекращаются проблемы из-за беженцев и мигрантов, прибывающих из Коннектикута и Нью-Йорка. Кое-где
— Генри, я же здесь родился. Ты это знаешь. И они настроены против меня только потому, что я долго жил в другом месте?
— Ну, я только хотел сказать, что это из-за ваших прошлых занятий, и еще вы не ходите в церковь, и другие вещи… Мне кажется, вам лучше прийти на собрание. И защитить себя.
Даже в этот жаркий день Рик ощутил холодный озноб.
«А вот теперь мы действительно сделали шаг назад, — подумал он. — Как перед Второй мировой. И тогда следили, чтобы только этнически достойные расы могли голосовать, делать покупки, жить…»
— А если комитет решит, что кто-то недостоин? Что тогда? Арест? Высылка? Сожжение на костре?
Генри еще больше смутился и встал с кресла.
— Вы должны прийти, мистер, то есть Рик. В восемь вечера. В городскую ратушу.
— В темноте эта прогулка займет слишком много времени. Нельзя ли мне поехать с вами?
Даже по спине своего соседа Рик понял, как тому неловко.
— Ну, я… Не думаю, Рик. Понимаете, Марсия наверняка захочет навестить свою сестру, и я не знаю, когда мы будем возвращаться, и… Извините меня.
Генри взобрался на козлы, взял у сына вожжи, но прежде, чем лошади тронулись, Рик успел его окликнуть:
— Генри?
— Да?
— Есть вероятность того, что твоя жена войдет в состав комитета?
По выражению лица соседа он все понял. Фургон развернулся на пожелтевшем газоне и выехал на дорогу.
Вернувшись в дом, Рик забрал письма и поднялся на второй этаж, где еще в первый год после возвращения превратил свободную спальню в кабинет. Он подошел к закрытой двери и обнаружил, что замок не заперт. Проклятая память, она дает знать о возрасте, как и больное бедро. Он-то был уверен, что в прошлый раз запер замок. Рик сел за стол и развязал бечевку, намереваясь ее сохранить. Как там говорили янки в свое время? Используй до конца или останешься нищим. Строжайшая бережливость — вот один из многих уроков, которые пришлось вспомнить за эти годы.
Один конверт Рик сразу отложил в сторону, чтобы отнести Глену Раунделлу, хозяину магазина. Это был чек государственной пенсии, запоздавший всего на три месяца, и Глен, который одновременно был и городским банкиром, возьмет его, чтобы покрыть счета Рика. В эти годы не так уж много товаров поступало в продажу, так что даже ничтожной пенсии обычно хватало, чтобы долги не накапливались.
Следующим ему попался пригласительный билет на сельскохозяйственную выставку в Графтоне, назначенную на следующую неделю. Еще пришло приглашение отдохнуть недельку в бывшем скаутском лагере на озере Конвей, на то же самое время. Наверняка конкуренты постарались. Особую радость доставил тонкий конверт, пришедший, судя по штемпелю, из Хьюстона, штат Техас. Письму потребовался всего месяц, чтобы добраться до места назначения, и это было добрым предзнаменованием. Может, хоть что-то улучшается в этой стране.