Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

Гамильтон Питер Ф.

С этими словами он спустился по скрипучим ступеням и пошел через некошеный газон. Толпа медленно расступилась перед Риком, словно опасаясь какой-то заразы или проклятия. Он видел их чумазые лица, тупые взгляды, нахмуренные брови и не смог удержаться:

— Знаете, мне вас жаль. Если бы не проделка того неизвестного клоуна несколько десятилетий назад, вы бы сюда не пришли. Вы бы катались на теплоходе по озеру. Гуляли бы по магазинам с кондиционерами. Сидели бы с прохладительными напитками в кафе и обсуждали, куда полететь зимой на праздники. Вот чем вы занимались бы.

— Это была Божья воля, — сказала миссис Купер. — Значит, так надо.

Рик покачал головой:

— Нет, это была блажь какого-то идиота, из-за которого вам пришлось превратиться в крестьян. Храни Боже вас и ваших детей.

Никто не произнес ни слова в ответ, но Рик заметил беспокойные

взгляды нескольких молодых людей. Они словно прикидывали, вмешается ли Сэм Годин, если они начнут кидать камни или что-нибудь еще. Пора было уходить, и Рик старался не думать о лежащей впереди долгой дороге. Просто надо делать шаг за шагом, вот и все. Если не подведут ноги, возможно, ему удастся дойти до железнодорожной станции в Конкорде. Возможно. Принять предложение Брайана. Он свернул налево по пыльной дороге, решив идти на Гринвич, чтобы не проходить через весь город. Зачем испытывать судьбу?

Он оглянулся, чтобы в последний раз посмотреть на свой дом, а заодно и на старый клен, под которым заскучавшие дети затеяли какую-то игру.

Но не все принимали в ней участие.

Один мальчик остался стоять на обочине. Он беспокойно оглянулся на толпу взрослых, а потом задрал рубашку, и даже с этого расстояния Рик узнал Тома Купера с подаренной книжкой, засунутой за пояс штанов. Том опустил рубашку и помахал. Удивленный Рик улыбнулся и тоже помахал ему в ответ.

А потом он повернулся спиной к своему дому и к городу и отправился в долгий путь.

Роберт Рид

Драконы из Летнего Ущелья

«В то время были на земле исполины», — сказано в Библии, но в Альтернативном Мире, куда своим рассказом переносит читателя Роберт Рид, исполины были еще удивительнее — более могущественными и даже более опасными, чем динозавры, чьи кости остались лежать в земле в нашем с вами мире…

Свой первый рассказ Роберт Рид опубликовал в 1986 году и почти сразу же утвердился в качестве постоянною автора в таких изданиях, как «The Magazine of Fantasy & Science Fiction» и «Asimov's Science Fiction», а кроме того, он стал печатать многочисленные произведения в «Science Fiction Age», «Universe», «New Destinies», «Tomorrow», «Synergy», «Starlight» и т. п. Рид относится к числу наиболее плодовитых современных молодых писателей, в особенности по части сочинения коротких рассказов — серьезную конкуренцию в этом ему могут составить лишь такие авторы, как Стивен Бакстер и Брайан Стэблфорд. Но при всей своей плодовитости ему, как и Бакстеру со Стэблфордом, удается удерживать очень высокую планку качества собственной прозы — а это не так-то просто. Такие рассказы Рида, как «Сестра Алиса» («Sister Alice»), «Брат Совершенство» («Brother Perfect»), «Порядочность» («Decency»), «Избавитель» («Savior»), «Сожаление» («The Remoras»), «Куколка» («Chrysalis»), «Хвост» («Whiptail»), «Запасной игрок» («The Utility Man»), «Жизненная сила» («Marrow»), «День рождения» («Birth Day»), «Слепец» («Blind»), «Жаба с неба» («The Toad of Heaven»), «Большой шаг» («Stride»), «Форма всего сущего» («The Shape of Everything»), «Почетный гость» («Guest of Honor»), «Плата за добро» («Waging Good»), «Убить завтрашний день» («Killing the Morrow»), как и еще с полдюжины других, не уступающих им по силе, признаны лучшими образцами этого вида творчества в 80-х и 90-х гг. Многие из этих произведений вошли в первый сборник Роберта Рида «Драконы из Весеннего источника» («Dragons of Springplace»). К тому же Рид оказался весьма успешным романистом, и с конца 80-х по настоящее время он написал уже восемь романов — «Подветренный берег» («The Lee Shore»), «Джунгли гормонов» («The Hormone Jungle»), «Черное молоко» («Black milk»), «Удивительные» («The Remarkables»), «Вниз no светлому пути» («Down the Bright Way»), «Под покровом звезд» («Beyond the veil of Stars»), «Восторг жаворонков» («An Exaltation of Larks»), «Под открытым небом» («Beneath the Gated Sky»). Его последней книгой стал сборник рассказов «Топь» («Mere»). Ждет выхода в свет новый роман «Звездный родник» («The Well of Stars»). Рид живет со своей семьей в Линкольне, штат Небраска.

1

Суровая зима способна поднять на поверхность и валуны, и старые кости, вытолкнуть все, что лежит в земле, даже сквозь самый неподатливый грунт. Вскоре снег тает, и паводковые воды омывают землю, унося с собой гальку и глину. А затем, когда какой-нибудь исключительно везучий человек с хорошим зрением проедет мимо, весь мир может внезапно перемениться.

— Вы только посмотрите, — сказал такой человек сам себе

суровым низким голосом. — Это же коготь, не так ли? Зрелого дракона, не так ли? Боже правый, мистер Барроу. И рядом с таким сокровищем — еще два когтя!

Барроу был верзилой с узким лицом и тяжелой шапкой черных волос, которые росли на голове, на шее и между лопатками. Его родиной были Северные Острова, и ему пришлось покинуть родную землю совсем молодым, чтобы избежать одной войны, но лишь для того, чтобы принять участие в другой. Когда он перебрался в новую для себя страну, там как раз в это время начался крупный и затяжной гражданский конфликт, и волей-неволей он оказался в него втянут. В течение последующих лет на него обрушивались многочисленные беды и несчастья. Но он уцелел в боях, и когда стал увольняться из рядов Армии Центра, благодарная страна предоставила ему не только гражданство, но и расплатилась золотыми монетами. Барроу купил себе железнодорожный билет в один конец — он нацелился найти свою судьбу в диких землях. Его путешествие по Западной железной дороге закончилось в одном новом городке, который совсем недавно вырос в степи, — местность эта славилась стадами гираксов и залежами драконьих костей. Здесь он приобрел пару отличных верблюдов, запасся продуктами, чтобы съестного хватило на шесть месяцев одиноких скитаний, и, вооруженный лопатами и готовый свернуть горы, отправился в путь — в омытые земли.

Соскальзывая вниз со своего верблюда, он скомандовал:

— Стоять.

Животное негромко фыркнуло и встало, переступая копытами и пытаясь принять удобное положение.

Барроу опустился на колени и осторожно потрогал драконий коготь — тот, что лежал посредине. Древний, как этот найденный предмет, великан по собственному горькому опыту знал, что даже самый обветшалый коготь бывает таким острым, что им можно пораниться. Как и то, что ископаемые зубы могут проткнуть самые толстые кожаные перчатки, а края огромных чешуй — опаснее полотна пилы, наточенного самым твердым камнем.

Коготь был насыщенного ярко-фиолетового цвета — явный признак хорошей сохранности. При помощи любимой маленькой кирки Барроу раскопал аргиллит вокруг и узрел коготь во всю его длину, а также место, где он крепится к передней лапе. Пусть Барроу и не был образованным человеком, но дело свое он знал хорошо: перед ним — крылатый дракон, одно из тех чудовищ, что некогда обороняли небо над исчезнувшим ныне морским побережьем. Гигантская лапа предназначалась для того, чтобы хватать. По-видимому, драконы использовали свои четыре лапы точно так же, как это делают хитрецы и плуты, чтобы удерживать жертву, а также для других простых манипуляций. Такие пальцевые когти всегда были в цене, но за толстый коготь с большого пальца — Коготь Бога — любой покупатель выложит монеты, даже не задумываясь. С наступлением ночи Барроу продолжал раскопки при слабом свете коптящего костерка, ковыряясь в аргиллите и отбрасывая его в стороны до тех пор, пока не открылась вся конечность — лапа, обращенная подошвой вниз, такая большая, что на нее можно было встать. Пролежавшая целую вечность в земле, она все равно отливала тусклым красным цветом — из-за чешуи.

Этот человек не сомкнул глаз. Лишь только рассвело, он, повинуясь предчувствию, сделал с полдюжины больших шагов вверх по канавке, втыкая лопату в то, что выглядело как нагромождение обыкновенной глины.

Лопата у него была крепкая, из отличной стали, но глухой звук возвестил — то, что находится внизу, намного крепче.

Барроу брался то за лопату, то за большую киркомотыгу: он работал ловко и быстро, так что утро у него ушло на откапывание огромного участка спины дракона — несколько кинжалообразных позвонков торчало примерно из трех десятков громадных пластин красноватой брони.

Выбившись из сил, он сделал перерыв — наелся досыта и выпил всю оставшуюся воду. Затем, вспомнив о том, что его верные верблюды тоже голодны и, наверное, хотят пить, он повел обоих вниз по канавке, нашел ровное место, где росла полынь, а в мелком щелочном озерце стояла жидкость — для человека, пожалуй, слишком противная, чтобы ее пить.

Довольные верблюды и пили, и щипали траву, и бродили повсюду — насколько им позволяли длинные поводья.

Барроу вернулся к своему сокровищу. Дважды он начинал копать в новом месте, и дважды ошибался, ничего не находя. Скорее всего голова чудовища пропала. С головами почти всегда так. Однако он попробовал в третий раз, и удача повернулась к нему лицом. Череп не только сохранился в земле рядом со всей остальной тушей, но он был все еще прикреплен к туловищу — это существо ушло из жизни, когда его длинная мускулистая шея очень сильно рванулась влево.