Лучший частный детектив
Шрифт:
«Она её знала!!!» — эта догадка словно пронзила мозг, но вопросов в результате возникло ещё больше.
…Выходные пролетели в домашних заботах-хлопотах. Но Вера ещё несколько раз прокручивала ту часть разговора, где психолог явно произнесла глагол в прошедшем времени: «Ваша художница, несмотря на отсутствие явных психических отклонений, была, если хотите, больна душой». Да, она её знала. Знала и о гибели. Но ничего не сказала…
Вера не стала выяснять причины, решив сделать паузу и уточнить некоторые обстоятельства.
…Начало
Потрясающе живописное место на высоком холме венчало здание Дома художников, однако не отличавшееся архитектурной оригинальностью.
Объяснив свой визит профессиональным интересом к конкурсу, Вера задала вопрос о талантливой конкурсантке.
— Конечно, Вику Завьялову я хорошо знаю, — директор Дома художника слыла женщиной интеллигентной, в том смысле, который вкладывается в это понятие для характеристики человека образованного, с изысканными манерами, с особой интонацией нараспев. На голове колыхался правильный пучок серых с проседью волос, в ушах и на шее — винтажные «кружева». Она продолжала:
— Вика — будущий журналист и подающий надежды художник. Все члены жюри были просто потрясены её работами: завораживающие рисунки. В каждом глубочайшая мысль. Здесь и смысл жизни, и любовь, и трагедия одиночества, и какая-то вселенская тоска. Даже странно, что молоденькая девушка так способна чувствовать. Это талант. Надеюсь, что в этом году увидим её новые работы.
На языке вертелось — «не увидим, никогда», но Вера решила промолчать.
— Вы знаете, — вдруг добавила директор, — мы все в неё просто влюбились. Она так мила, а как трогательно поддерживал её парень на церемонии награждения. Я думала, что таких отношений уже не осталось между молодыми людьми. Подарил ей букет тюльпанов. Мы за Вику так рады.
Беседуя, они подошли к стенду, и женщина вдруг встрепенулась.
— Да вот же! У нас даже снимок есть. Это церемония награждения, а вот и момент с тюльпанами. Правда, красивая пара? Глаз радуется, глядя на них.
…Вера взглянула на стенд и обомлела… Букет Вике подносил… Егор, тот самый юноша. Странное совпадение. Но это был именно он, Егор, которого Дина представила ей как своего возлюбленного.
— Кстати, не помню, как его зовут, но он из очень приличной семьи, — продолжала «распевать» директорша. — Его дед, Виталий Гаврилович Корсунский, был скульптором. Хорошим скульптором, не раз здесь у нас выставлялся, лет пять назад умер. Внук, правда, не пошёл по его стопам. По-моему, на психолога учится.
Глава III
— Тебе из каких-то независимых источников надо выяснить, что за парень этот Егор, — за вечерним чаем высказал своё мнение Борис.
«Муж журналистки», как в шутку называл себя он сам, работал начальником отдела снабжения. Рациональное мышление было его неотъемлемой особенностью, ведь с утра до вечера он занимался подсчётами, а это закаливает и ум, и характер. Но Вера ценила в нём способность разбираться в «душевных шевелениях» человеческой натуры и потому рассказывала все подробности происшествий. Он нередко помогал ей взглянуть на ситуацию со стороны, и, подчас именно это позволяло разглядеть вещи настолько, что порой потрясало до глубины её «иррационального мышления».
— Положительный образ вырисовывается. Егор добрый, Егор хороший. Это настораживает. И, знаешь ли, девчонки его обожают, а на почве ревности не одно преступление было совершено. Кто его знает…
— Ты думаешь, Егор мог совершить преступление?
— Или Дина… Пока не понятно, чьи чувства сильней. Для меня они как литературные персонажи. Сужу с твоих слов.
— Может, опять к психологу обратиться? Она даст характеристику с научной точки зрения.
— Не знаю. Я лично психологам не очень доверяю.
— Ну, ты согласен, что Наталья Николаевна не случайно говорила о Вике в прошедшем времени?
— Конечно. Она же в этом университете работает. Наверняка про случившееся знает. Ты не спросила, а она не сочла нужным с тобой обсуждать эту тему. Напишешь ещё потом… ерунду всякую. Лучше промолчать. Она ведь на все твои вопросы ответила. Понимаешь, у некоторых аллергия на журналистов, как у меня на психологов.
— А мне она понравилась.
— Лучше поспрашивай про этого Егора у его однокурсников или знакомых. Так, может, что-то и выяснишь, за что-то зацепишься.
Чинное вечернее чаепитие и череду наставлений прервал Ражнёв неожиданным телефонным звонком.
— Ну вот, как всегда! — и Борис щёлкнул пультом, оживив экран телевизора, на котором появился футбольный судья с жёлтой карточкой оранжевому игроку. — Ой, я же совсем забыл!!! — Футбольный фанат Борис принялся болеть за своих, оставив без внимания очередной телефонный разговор супруги.
— Ну что, — голос Толика звенел серебряными колокольцами, будто хозяина распирало сообщить преинтереснейшие подробности, — можешь больше не беспокоиться, сохранишь нервную систему.
— Спасибо, Ражнев, за заботу. Выкладывай, что случилось.
— Вера! — пытался вернуть законное внимание супруги Борис. — Верочка, тут же Игра Века! Потише.
Но Вера уже всерьёз была увлечена новостями из области право- и неправосудия. По словам Толика, дело о студентах закрывают, и сам он настоятельно рекомендовал Вере оставить его, — «так никакого криминала, стопроцентный суицид».
Она сразу перезвонила Мокроусову. Следователь рапортовал:
— Молодёжь нынче неуравновешенная: спиртное, наркотики, в общем, ведут асоциальный образ жизни. Вот в этом дело.