Лучший исторический детектив – 2
Шрифт:
Один из вошедших был высок, подтянут, отличался военной выправкой. Лицо его, чуть вытянутое, с тщательно приглаженными волосами и рыжеватыми усами, выражало холодную надменность. Второй казался более развинченным, пониже ростом, худощавый, с нервически бегающими глазами.
Высокий чуть заметно поклонился и с холодной вежливостью поинтересовался:
— Имею честь видеть господина Савелия Киреева, журналиста?
— Именно так, — слегка улыбнулся Савелий, — а вы — барон Генрих фон Штальке, не так ли?
Барон, если и был удивлён, виду не подал.
— Совершенно верно,
Сейчас обстоятельства изменились: у меня больше нет времени ждать, да и деньги закончились… Назад! — резко вскрикнул он, — Не вздумайте доставать свой револьвер! Нас двое, у нас как видите, два револьвера, и стреляем мы оба отлично, так что шансов у вас нет. Отойдите от стола и выслушайте меня очень внимательно! Сейчас вы спокойно достанете интересующий нас портфель и передадите мне. Я проверю его содержимое, всё это время господин Петров будет держать вас на мушке. А то, знаете, всяко бывает. Некий поручик в Ипатьевске всё мне голову морочил, хотел деньги получить, а портфеля у него отродясь не было… Если там всё в порядке, мы втроём выходим из гостиницы. Меня у входа ожидает извозчик, я сажусь в пролётку и уезжаю, а вы с Сергеем остаётесь на улице и ведёте непринуждённую беседу в течение пятнадцати минут. После чего он вас покидает, и вы спокойно возвращаетесь к себе.
— А если я откажусь? Вы же не откроете стрельбу прямо в гостинице, тем более что портье вас запомнил!
— Ну что же, это, конечно, нежелательно, но если не будет другого выхода… Тогда господин Петров просто заберёт портфель, а я не дам вам выйти в коридор и поднять тревогу. Если вы попытаетесь ему помешать, он вас застрелит, и сделает это очень быстро и профессионально, можете мне поверить. Я подтвержу, что вы первый набросились на нас, когда мы пришли требовать назад похищенный вами портфель, принадлежащий мне: в нём есть документы, указывающие на моё имя. Я — законный владелец, а господин Петров — официально нанятый мною частный сыщик со всеми полномочиями. Так что, мне кажется, Савелий Андреевич, мы сможем договориться.
— Ну, что же, если так… — Савелий пожал плечами, отошёл ещё на два шага от стола и сделал приглашающий жест: — возьмите сами, портфель в нижнем ящике. А то у господина Петрова, я смотрю нервишки шалят, не дай Бог чего померещится, он ещё пальбу откроет…
Барон подошёл к столу,
— Спокойнее, Серёжа, не нервничай. Мне кажется, господин барон предпочтёт, чтобы всё произошло без лишнего шума!
Фон Штальке тем временем извлёк портфель, открыл и углубился в содержимое. Через минуту он поднял глаза и сделал знак Сергею, который при этом опустил револьвер.
— Всё в порядке, — также спокойно произнёс он, пряча своё оружие, — мы можем идти. Помните о нашем уговоре, Савелий Андреевич, не делайте глупостей.
Они вышли втроём, словно хорошие приятели, стали рядом со входом. Фон Штальке вскочил в пролётку и уехал, громко попрощавшись, но предусмотрительно не подав руки. Савелий с Петровым стояли у края тротуара, причём последний по-прежнему держал правую руку в кармане.
— Ты, Серёжа, расслабься, — иронически заметил Савелий, — тебе же страсть, как курить охота! Так не мучь себя, достань папироску, закури… Давно в сыщиках ходишь?
— Не твоё дело! — мрачно буркнул Петров, не вынимая руки из кармана.
— Да ты не злись, Серёжа! Начальник тебе что приказал? Правильно, у нас с тобой должна быть дружеская беседа, а ты надулся, как сыч и руку в кармане держишь! Впрочем, ладно, молчу! А то и в самом деле, нервы у тебя слабые, ещё нажмёшь курок-то невзначай… — Савелий, действительно, умолк и отвернулся.
Минут через пять Петров сам не выдержал напряжения, зло плюнул на землю, свистнул проезжавшему извозчику и запрыгнул в пролётку. Савелий успел увидеть, как он судорожно достаёт портсигар, и торопливо закуривает…
Глава 6. Санкт-Петербург, ноябрь, 1907
Савелий проснулся поздно, когда редкое в эту пору холодное петербургское солнце вовсю ломилось в окно. Впервые за много дней он чувствовал спокойствие и умиротворение. Никуда не нужно было бежать, ни от кого не ждать записок. Оставалось только одно важное дело, но его надо делать исключительно вместе с Николашей. Вот-вот он приедет…
Дверь распахнулась и в комнате появился Николай собственной персоной, в дорожном плаще и с саквояжем.
— Как поживает тётушка? — с иронией спросил он, — Не померла ещё?
— Совсем напротив, как говорят благородные девицы, — усмехнулся Савелий, — заходи, я сейчас. Ты, небось, прямо с дороги? Тогда я мигом — оденусь и пойдём, позавтракаем, там и расскажу про нашу дражайшую родственницу… Только уж платишь ты, а то я совсем издержался, ухаживая за старушкой…
…— И что, ты вот так просто взял и отдал этому типу портфель вместе со всем содержимым? — друзья сидели за столиком небольшого ресторанчика недалеко от гостиницы.
— А что я должен был делать? Изображать из себя героя и бросаться на револьвер? Конечно, я бы создал нашему другу барону некоторые неудобства, но думаю, что портфель остался бы за ним, а ты оказался с тем же итогом, только ещё получил ко всему могилу лучшего друга, на которую нужно приходить, цветочки класть… Оно тебе надо?