Луна над Бездной
Шрифт:
Произнёс слово «человек»! Отлично! Туземцы знают людей. Значит, на этих островах люди бывали, и к ним относятся довольно хорошо.
— А что представляет собой ваша раса? — Было уже очевидно, что Кордэк не принадлежит к роду человеческому.
— Смотри, — Кордэк резким движением одёрнул капюшон, а затем снял перчатки. Я ожидал какого угодно зрелища: осьминогоголового порождения Бездны, инсектоида, родича демонов, раччи но только не этого: тёмный маг оказался котом. Конечно, он был гуманоидом, то есть ходил на задних ногах и имел развитую ладонь. Но его лицом оказалась обычная чёрная кошачья морда, а верхние стороны ладоней оказались покрыты мехом.
Я вдохнул и постарался успокоиться: мне, Властителю Бездны в человеческом обличии не стоит удивляться экзотическим расам, проживающим в разных уголках Маргардта, пусть одна из них и похожа на обычных домашних животных.
— Наша раса состоит из трёх наций, — продолжал Кордэк, — народов Солнца, Луны и Тени, каждый — на своём острове. Сто лет наши народы враждовали между собой, пока герцог Теней Мардэк третий не объединил нас и не построил столицу вокруг Озера Слёз на нейтральном острове. На дне озера маги нашли замок раччи и подняли его на поверхность, поставив на близкорасположенную скалу. В замке было обнаружено множество артефактов
Такова двойственная натура Господа Бога нашего, величаемого трикстером. Солнце — его дневной глаз, а Луна — ночной. И силы Ночи и силы Дня подвластны Ему. На границе дня и ночи образуются сумерки, но и они — часть владений Господа нашего, царства Теней.
Я обрадовался, что одна из наций владеет магией Луны, а значит, и я со знаниями этой магии буду тут своим — если придётся осесть в этом архипелаге.
— А зачем ты прибыл сюда, Сардэк? — поинтересовался маг теней.
— Я потерял память — и, собственно говоря, забыл о цели своего визита.
— Ничего страшного, — ответил Кордэк. — Господь наш, много общавшийся с нейромантами из Бездны, разработал ритуал, позволяющее восстановить память.
— Какой именно ритуал? — поинтересовался я.
— Пойдём в город, — ответил хаттур. — В храме мы проведём соответствующую церемонию.
И мы с Кордэком пошли в сторону города. Путь наш лежал через джунгли, через лес из кипарисов, эвкалиптов и эбенового дерева со свешивающимися изумрудными лианами, сквозь влажные заросли цветущих папоротников. В высокой траве копошились букашки и муравьи — куда крупнее обычных.
Через четверть часа мы вышли к городу. Всё его население состояло из двуногих котов, преимущественно серых. Сами же они не обращали на меня особого внимания. В центральной площади городка, у входа в круглый храм, построенный из эбена, стояла белая мраморная статуя в пять человеческих ростов. Она изображала двуногого снежного барса с крыльями как у ангелов, с золотистым обручем на голове и занесённой для удара рукой с серебристым мечом. На постаменте надпись, выбитая на бронзовой табличке, гласила: «Трикстеру, Господу нашему, отбившему страну нашу от атак тёмного бога Грахака, покровителя вампиров».
Мы вошли в храм. Изнутри он казался куда больше, чем снаружи, вероятно, благодаря более светлой окраски изнутри. Внутреннее убранство святилища оказалось выполненным в виде сумеречного неба, покрытого россыпью белых звёзд. Из-под купола выглядывал лик Трикстера, довольно молодого светловолосого мужчины со светящимися голубыми глазами. В противоположной от входа стороне, естественно, находился алтарь, а в восточном углу — купель, возле которой копошился худощавый юный чёрный хаттур с серебряным амулетом, наполняя её водой. Очевидно, служка или послушник.
— Я — Джахар, — представился он, — ученик Кордака. В сей купели — святая вода, она позволяет нам твор-рить чудеса именем Господа нашего А…
— Не поминай его имени всуе, — наказал чернокнижник. — Господа нашего, Трикстера. Я начну церемонию, а ты, — на сей раз он обратился ко мне, — пока можешь почитать книги о Господе нашем.
Я подошёл к дубовой полке, открыл одну из книг и начал читать:
«Житие Трикстера
Битва зверей
То было время, когда сражались боги за молитвы прихожан. Однажды громовержец Ваагн вызвал на состязание Трикстера, Господа нашего, сказав, что люди, потрясённые победой, обязательно будут молиться богу, одержавшему её. Ответил Трикстер:
— Сражаться лично?! Скучно всё это. Я убил много богов Хаоса, и просто так сражаться с иным богом ради развлечения? Надоело! Предлагаю создать боевых зверей, и пусть дерутся они друг с другом.
Все знали суровый нрав Ваагна, и знали, что создаст он свирепого боевого зверя, вложив в него всю свою ненависть.
— Согласен я, — ответил Ваагн с угрозой в голосе. — Питомец мой порвёт твоего в клочья. Даю тебе пять дней на создание существа. Готовься похоронить его.
Ничего не ответил Триктстер, лишь загадочно улыбнулся, блеснув двумя глазами, лунным и солнечным.
Через пять дней встретились боги в столице Ваагна на арене. Ваагн, принявший облик коренастого богатыря, вёл на цепи своё существо — чёрного медведя о трёх головах, ядовитых зубах и медных когтях, с шипами, торчащими из спины. Сам Ваагн и зверь его пылали ненавистью.
Трикстер же пришёл, приняв облик пожилого волшебника с бородкой, одетого в серебристую мантию с вышитой молнией и колпак окрашенный в два цвета, фиолетовый и оранжевый, опираясь на посох. И никакого зверя он на поводке не вёл.
— Что за нелепый вид? — усмехаясь, спросил Ваагн. — Что за дурацкий колпак? Ты почему не привёл существо?
— Привёл существо, друг мой, — ухмыльнулся Трикстер, играясь с посохом. Он расстегнул полы халата. Из-за пазухи вылетела оранжевая крыса с попугайскими крыльями.
— И это твоё создание?! Мой медведь порвёт его!
— Пусть попробует, — с вызовом улыбнулся Трикстер.
И началась битва существ. Разъярённый зверь Ваагна понёсся на крысу Трикстера, Господа нашего и загнал её в угол. Он готовился проглотить её, но та неожиданно ловко взлетела, и чудище Ваагна ударилось одной из голов об стену арены. Крыса, пища и чирикая, неспешно прогуливалась по пострадавшей голове. Тогда зверь ударил медными когтями по своей голове, но пернатый грызун отскочил, и выцарапал медведь себе глаза на средней голове. Тогда оставшимися головами он попытался покусать её ядовитыми зубами, но та ловко уворачивалась в последний момент. Крыса пробежала по животу медведя, и он медными когтями расцарапал на себе кожу. Грызун пролетел между головами хищника, и атаковал тот его ядовитыми зубами, с которых капала слюна. Вновь полетело создание Трикстера к животу недруга, и тот извернулся, и его ядовитая слюна попала на его же кровь. Закричало в агонии чудище Ваагна и повалилось на землю.
Ухмыльнулся Трикстер, и села пернатая крыса на его плечо. И пошёл он молча к выходу, опираясь на посох. И с тех пор немало прихожан Ваагна, поражённые сим зрелищем,
Народный мститель
В году пятьдесят втором от сотворения расы хаттуров увидели многие из них, что острова погрязли в воровстве и тирании власть держащих. И завёлся на островах народный мститель по имени Др'ражг и по прозвищу Одноглазый, так как с юности в боях с другими бандами потерял глаз и носил на его месте повязку. Был он метким лучником, и шутил, что с одним глазом куда легче целиться. Убивал он власть имущих, что брали взятки, обкрадывали бедных и угнетали их. Жил на острове Солнца герцог Джухари, и страдал от него народ. Хотел убить его Одноглазый, но герцог сидел в глубине своего неприступного замка, а выезжал лишь с охраной в бронированной карете.
В трущобах навели знакомые Др'ражга на опытного вора по имени Бейн и по прозвищу Неуловимый. То был снежный барс — белый хаттур с голубыми глазами. Бейн рассказал, что в юности уже грабил замок герцога, пробравшись через систему потайных ходов и туннелей под землёй и собирается нанести повторный визит — украсть одну золотую статуэтку. Он обещал провести Одноглазого через системы туннелей.
Пока шли они, изумлялся Одноглазый, насколько опытным взломщиком является Неуловимый. Тот же говорил, что давно не прибегал к воровскому промыслу, и занимает серьёзную должность, и сейчас отправился на дело лишь из скуки. Подивился Одноглазый, но восхищался уровнем мастерства Неуловимого.
Бейн сказал своему напарнику, что воровское чутьё подсказывает ему, где искать статуэтку — в спальне герцога. Туда они и направились. Герцог спал, охраны не было — он и не догадывался, что кто-то может туда пробраться.
— Действуй, — сказал Бейн, — тебе — герцог, мне — статуэтка. И Др'ражг зарезал спящего аристократа. После чего обратил взор на золотую фигурку. Она изображала человека в мантии, возле ног которого разлеглась крылатая пантера. Возле статуэтки лежало стандартное подношение: малый камень душ с заключённой сущностью животного, клубок и кочан капусты — именно такое подношение требовал этот экстравагантный бог.
— Ты хочешь украсть статуэтку Господа нашего? — спросил Др'ражг. — Покушаешься на святое?
— Покойнику она уже не понадобится, — усмехнулся Бейн. — К тому же Трикстер не одобряет такой набожности, когда ты ему поклоняешься, молишься, приносишь дары и в то же время берёшь взятки и угнетаешь бедняков суровой властью и высокими податями. Воровать у богатых лучше, чем у бедных. Я не собираюсь продавать эту статуэтку, я оставлю её себе в коллекцию.
— Как скажешь, ответил Др'ражг.
Неуловимый привстал на колени перед фигуркой Трикстера, прочёл ему небольшую молитву, а затем продолжил:
— Герцог погиб, не оставив наследников. В городе нужен новый правитель. Ты ратуешь за счастье простого народа. И я благословляю тебя, — Неуловимый дотронулся рукой до повязки на голове Одноглазого. — Снимай повязку и живи долго. Прощай, Др'ражг Двуглазый!
Бейн шагнул в тень и беззвучно исчез. Др'ражг искал его и не нашёл. Он снял повязку — и обнаружил под ней второй глаз, которого до этого не было уже пятнадцать лет. Тогда понял Др'ражг, что Бейн Неуловимый — не кто иной как бог, называемый Трикстером принявший облик хаттура. И стал Др'ражг новым герцогом и прожил он до ста двадцати лет».
Я открыл другую книгу:
«О тьме и служителях Господа нашего
Маги трёх народов — служители Господа нашего, получающие три вида силы, от трёх ипостасей его: Луны, Солнца и Тени, возникающей при переходе от дня к ночи. Жрецы Тени — чёрные маги, специализирующиеся на воскрешении мёртвых и призыве демонов. Служители Луны и Солнца обратились к ним с вопросом, почему призывают они Тьму во имя Господа. Те ответили, что занимаются чёрной магией по указанию Господа, чтобы познать все стороны врага, и научиться бороться с ним, что некроманты и демонологи лучше всех остальных способны справляться с ожившими мертвецами и с демонами. Чтобы справляться с вампирами, все служители Тени, от послушника до верховного жреца, носят ремни с серебряными бляхами и серебряные амулеты для борьбы с вампирами, посланными богом-демоном Грахаком».
Что-то насторожило меня в последней фразе. Я пролистал несколько страниц, пока не наткнулся на главу о вампирах:
«И спросил послушник у настоятеля:
— Учитель, вампиром можно стать из-за укуса другого вампира. И меня долго интересует один вопрос.
— И я догадываюсь, какой, ученик мой, — произнёс жрец, развернув уши. — Озвучь же его, послушник.
— Откуда взялся самый первый вампир? Ведь некому было его кусать.
— Многие задают этот вопрос. И сам я, будучи учеником, задавал его одним из первых. Ответ прост: первые вампиры берутся от заражения лордами вампиров.
— А лорды вампиров откуда берутся?
— От демона-бога Грахака, который заражает их. Никто из них не признался, каким образом, но я полагаю, что через половой акт».
Интересная информация…
От чтения меня отвлёк голос жреца:
— Окунись в купель, можно и всего лишь на минуту, и мы начнём ритуал.
— На минуту не обязательно. Я могу очень и очень долго находиться под водой, и там восстанавливаюсь значительно быстрее.
— Тем лучше.
Я разделся и лёг в купель. Глаза мага теней загорелись зелёным огнём, и он торжественно произнёс:
— Закрывай глаза и задержи дыхание!
Я закрыл глаза. Около минуты я лежал на дне купели. Внешне я выглядел спокойным, но мысленно перебирал способности властителя Бездны. Вскоре я почувствовал сквозь водную гладь, что рядом имеется шлюз, который открылся. Я не видел, но чувствовал, что в него проплыла какая-то тварь. Это же электрический угорь Бездны, пойманный где-то в морях.
Я уже давно догадался, что Кордак хочет меня убить, но я не подавал виду, чтобы самому нанести внезапный удар.
Угорь, переливаясь молниями, подплыл ко мне. Эта разновидность тварей Бездны начала приобретать зачаточный разум, а значит, её можно подчинить телепатическим командам властителя Бездны. Я приказал угрю подплыть ко мне поближе и замереть, после чего я дёрнулся. Отлично! Жрец уже думает, что я мёртвый.
Послушник в ужасе забегал: не ожидал он такого от отца настоятеля. Сквозь толщу воды я слышал, как тот орёт на Джахара, чтобы помог вытащить тело из купели, а не то он отправится ко мне.