Луна над Бездной
Шрифт:
— Я проходил через царство твоего отца, Рун'Туш, когда я шёл путями Бездны из Маргардта, — сказал я. — А мои спутники — магичка Нира и рыцарь Бездны Рамир, мой ученик… Вернее, бывший ученик.
— Что? — изумился Рамир. — Ты отказался продолжить моё обучение?
— Нет, — улыбнулся я. — Пройдя девять уровней Бездны, ты прошёл инициацию. Тебе больше не надо учиться, так как ты — полноценный рыцарь Бездны. Стихия Хаоса сама тебя всему научила. Ты проходил через неё и изучал её, но в тоже время и сам открылся ей, и Бездна вложила в тебя силы и знания.
— Это так, ты уже не ученик,
— Стоп! — взволнованно выкрикнул Рамир. — Как у меня вообще получается разговаривать с властителями Бездны, никогда не бывавшими в Маргардте?! Я говорю на Харгии?!
— Ты только сейчас заметил? — усмехнулся я. — Бездна и этому тебя научила. Бездна — не только совокупность миров, это ещё и высший разум, такой же, как и Абсолют, и ещё неизвестно, кто из них древнее. Хаос Геенны — искажение Абсолюта, Хаос Бездны существовал и до неё. Если ты не враждебен Бездне и проходишь сквозь неё, то она обрабатывает тебя и делает своим человекоорудием. Чем ты сильнее духом и телом, тем ты достойнее приобрести более сил от Бездны.
— Властители! — громогласно произнёс Фатагн, наполняя кубок фиолетовым вином из неизвестных мне ягод. Оно, как и вода в фонтанах, оказалось плотнее, чем окружающая нас вода, так что легко вошло в его посудину. — У меня важная новость! С нами новый гость! Это — мой сын, Шемеддон, мой наследник! Выпьем за здоровье нового наследника Аваддона!
— Выпьем! — раздалось хором по залу. Властители Бездны и мои спутники наполнили кубки. Когда все присутствующие употребили вино и поставили кубки на место, мой отец продолжил:
— Я предоставлю Шемеддону помещения в своём дворце. И, — Фатагн выдержал драматическую паузу, — объявляю его новым лордом подводного княжества Аваддон, что в Маргардте, принадлежавшего ранее моему отцу и названного им своим именем, а затем — принадлежавшего мне.
Гул изумлённых голосов прошёлся по обеденному залу Кадата.
— Фатагн, — обратилась к виновнику торжества Намрина Горгона. — Может, ты уже много выпил? Я что-то не поняла. Ты сказал, что делаешь Шемеддона новым владыкой твоего собственного царства? Обычно престолонаследие у властителей Бездны происходит после смерти предыдущего лорда. Но ты же жив! Или ты принял решение уйти в отставку? Это не похоже на поведение обычного владыки Бездны. И тем более не похоже на твоё поведение.
— Всё просто, — улыбнулся Фатагн. — В Маргардте все властители Бездны являются вассалами верховного властителя, Древнего по имени Хейбар. Я уступаю сыну власть над княжеством Аваддон, а сам же становлюсь сюзереном всех владений Бездны в Маргардте, хозяином Кораллового Трона вместо Хейбара. Сын мой Шемеддон, — отец протянул мне ключ, — сие есть ключ от замка в княжестве Аваддон.
— Но ведь Хейбар хаййа, — ответила Намрина Горгона. — Хейбар жив.
— Нечего прогуливать заседания совета Бездны, Намрина, — усмехнулся Фатагн. — Хейбар жив, но очень близок к смерти. Он не знает, сколько протянет: может, месяц, может, год, может, два, а может и пять. Но: он велел всем властителям в Маргардте признать меня своим наследником и верховным сюзереном. Присутствующие на совете приняли волю Хейбара единогласно, а что до отсутствующих,
Гости замка Кадат приступили к пиршеству. Они обсуждали меня, нового правителя княжества Аваддон, и Фатагна, нового верховного властителя Бездны в Маргардте. Мы же с отцом начали обсуждать интриги богов и властителей Бездны.
— Знаешь ли ты, отец, куда пропала Цовинар? — спросил я.
— Нет. Но она могла бы помочь нам. Она была хитрая и расчётливая, как и твоя мать.
— Ты знаешь, кто моя мать?
— Конечно! Богиня Луны, Зара. Она думала, что перехитрит меня, что я не понял, кто она такая. Не вышло. Я прекрасно знал, кто она, и поэтому выбрал именно её. Через несколько лет, когда ты будешь опытным князем, я расскажу, к чему же тебя готовил. Пока ещё тебе рано приобщаться к этому знанию.
— Зато я уже знаю кое что другое. Мне ведомо большинство участников заговора против Хейбара.
— Про участие Ваагна я и сам знаю. Можешь ли озвучить мне новые имена?
— Легко, — ответил я. — Мать-гидра Тиамат, Золотая Маска и Аггот-Шураб. Есть ещё пятый участник, чью личность я не установил, так как он является в виде тёмного силуэта. Я назвал его Тенью.
— У тебя есть предположение, кто может быть этой Тенью?
— Кто угодно из богов кроме Апиона и Арастиора, которым я доверяю. Может ли это быть Грахак? Поначалу я думал, что это очень возможно, пока Тень не сказал, что следующим надо будет убить Грахака! А Града? Это очень вероятно. Моя мать? Я не исключаю такой возможности. Богиня ветра Ллея? Тоже не исключаю. Таталл? И он может быть Тенью.
— Уже что-то! — сказал мой отец. — Методом исключения, постепенно, мы будем отметать тех, кто докажет обратное. Что же касается Золотой Маски, его личности также никто не знает.
— Это ещё не всё, — продолжил я полушёпотом, чтобы остальные присутствующие не слушали нас. — Тиамат была ликвидирована Апионом и Арастиором, после чего была заменена их гидрой и внедрена к заговорщикам в качестве нашего агента.
— Что же она выяснила?
— Что заговорщики хотят убить тебя, наследника Хейбара, чтобы посеять хаос среди совета Бездны.
— Спасибо, что предупредил, — сказал Фатагн.
У другого конце стола встала группа козлов глубоководных лесов. Они подошли к нам. Все они были на одно лицо, и все напоминали Аггот-Шураба.
— Ме-еня зовут Ургат-Наруб с се-едьмого уровня Бе-ездны, — оскалив хищные зубы, проблеял козёл, протягивая Фатагну лиловый шар размером с яблоко. — Прими дар от нашей расы. Этот артефакт поможет тебе-е лучше фокусировать твои силы, Фатагн.
— Благодарю, Ургат-Наруб, — ответил отец, приняв подарок.
В этом шаре ощущалось что-то знакомое. Точно! Мне о таких рассказывал (и показывал!) дядя Апион. Это — мощнейшие камни душ с архипелага магов Ситтарас, что расположен в Межреальности. Не без помощи таких камней Апион стал богом. Все боги Маргардта без исключения — бывшие или нынешние маги Ситтараса. Грахак, например, был чёрным магом и метаморфом, создавшим себе вампирическую форму. Каким-то образом он, подобно Апиону с Арастиором, умудрился сочетать Абсолют и Хаос и стать демоном-богом.