Луна в тумане: Путеводитель по боевым искусствам для новичков
Шрифт:
Мне посчастливилось лично знать множество замечательных мастеров, за всю свою жизнь не сломавших и карандаша. Но если всех тех, кто имел несчастье на своей пустой голове испытать силу их кулаков и ног, выстроить в затылок друг другу, такая шеренга протянулась бы от рассвета до заката, словно Китайская стена.
Совершенно иное дело, когда речь заходит о работе с оружием. Подвизаться в «оружейном» тамэсивари не только можно, но абсолютно необходимо, если вы не собираетесь застрять на этапе танцев с саблями. Это особенно касается техники рассечения предметов мечом, «тамэ-сигири», поскольку никакая иная тренировка или игра воображения не в состоянии дать реального чувства клинка, пролетающего сквозь цель. Чтобы поставить руку на подлинный удар, требуется одно — бить, крушить и рассекать. Немцы говорят: «Чтобы выучиться ковать — надо ковать, чтобы выучиться стрелять — надо стрелять».
Я в свое время лихо тренировался в зале с катаной и пропитался иллюзией достоверности движений. Но стоило мне на даче попробовать рубить поставленные вертикально жерди толщиной в руку или косить задубелый бурьян в человеческий рост, как немедленно проявились катастрофические ошибки, стоившие изрядного труда по их устранению.
Далее — крайне необходимо осознавать меру достаточности вкладываемой силы для достижения результата, например — перебивания палки, которой пьяный сосед желает проломить вам голову. Такое знание приходит исключительно с опытом, и никакие умозрительные построения или рассказы очевидцев его не заменят. Было бы поистине замечательно, имей мы возможность проводить тренировки в хороших армейских бронежилетах, которые позволяют без малейшего риска наносить полноценные концентрированные удары любым оружием, кроме режущего (то есть имеющего заточенную кромку). Не принципиальным, но достаточно ощутимым слабым местом здесь остается выпадение работы по конечностям, причем полностью, а жаль — как раз она-то и есть сама воплощенная эффективность. Любые иные средства защиты, кроме традиционной японской кирасы «до», не годятся для оружейной работы, поскольку легко проминаются тычковыми ударами и почти не держат круговых, передавая телу всю энергию полета тяжелых палок, хотя и перераспределенную. И абсолютно все они, включая упомянутую «до», оставляют незащищенной спину, тем самым лишая нас целой группы действенных приемов.
Относительно защиты головы картина довольно безрадостная, разве что тренироваться в стальных средневековых шлемах, надетых на толстый набивной подшлемник, как это делают отважные господа реконструкторы, молотя друг друга настоящими (только без заточки) стальными мечами.
* * *
Хотя несколько ранее мы говорили о том, что собственно арсенал приемов не играет решающей роли в вопросе определения стиля как боевого либо спортивного, необходимо все же подчеркнуть следующее: все боевые системы прежде всего предполагают получение максимального поражающего эффекта от своих техник, а потому используют такие комбинации ударных частей тела, которые концентрируют вложенные силу и скорость на минимальных площадях. Отсюда обилие в традиционных школах ударов ребром и гребнем ладони, кончиками вытянутых пальцев, плоским кулаком, а также кулаком с выставленным вперед суставом среднего или указательного пальца. Под стать оружию и выбор целей: «убиению» должны предпочтительно подвергаться пах, голень, глаза, горло, области жизненно важных органов (сердце, печень, почки), позвоночник и так далее.
В этой связи не могу не вспомнить давний рассказ моего дядюшки, прошедшего две войны и дослужившегося до комбата. Так вот, в самом конце тридцатых годов, когда он был курсантом пехотного училища, в обязательную программу физподготовки входила набивка ребра ладони и пальцев обеих рук. То есть каждое утро и, если не ошибаюсь, вечер подразделение усаживали рядком, на колени им клали длинную толстую доску, и будущие красные командиры долго и ритмично били по ней указанными частями. Экзотический навык сослужил моему родственнику самую добрую службу: однажды, когда они захватили немецкие позиции и он бежал по извилистой, как и полагается, траншее, из-за поворота внезапно возник здоровенный зольдат при карабине со штыком, каковым штыком он и пырнул дядюшку в живот. Будучи молодым, крепким и быстрым, тот успел-таки сделать единственно возможное в данной ситуации: чуть отклонившись, отвел штык в сторону и моментально ударил немца вытянутыми пальцами («нукитэ» по-японски) в горло. Тот упал и был немедля добит. Урок пошел впрок!
Перейдя от грубой к гораздо более утонченной и эффективной схеме боя, мы получаем атэми — сложное искусство оказания строго определенного воздействия в строго определенное место (и в соответствующее время!), что предоставляет специалисту целый спектр желаемых результатов — от шока до летального исхода, причем как мгновенного, так и отдаленного во времени.
Любители подобного жанра без труда отыщут в литературе изрядное число таких эпизодов со всеми милыми их сердцу подробностями. Обыкновенно там же дается полный курс, как всего за неделю овладеть искусством, скажем, «отравленной руки» или «парализующего взгляда».
Совершенно ясно, что ни одна из упомянутых техник не может быть использована в лоне спорта, где выбор справедливо ограничен ударами кулаком вообще в корпус и вообще в голову, исключая висок и затылок, причем движения обязаны быть строго контролируемыми и ни в коем случае не проносными [14] .
Таким образом, причина недееспособности спортсмена-рукопашника в сколько-нибудь реальной ситуации становится еще понятнее: ему не просто отказано в приобретении действенных навыков — напротив, весь ход учебного процесса строится на тщательном подавлении опасных движений и поползновений, за которые следует дисквалификация и удаление с ринга (татами). Результат сего частенько бывает написан на лице каратэиста беспардонными кулаками уличных приставал.
14
Проносным называется удар, движение которого не останавливается в «мишени», а проходит как бы насквозь. Разумеется, при контакте он вгоняет всю свою энергию в препятствие.
Итак, вырисовывается следующая картина.
1. Боевые стили и школы являются, как правило, наиболее древними из существующих. Цель их техник — максимально быстрое и однозначное выведение противника из строя, под чем подразумевается смерть или тяжкие увечья, реже — шок. Тактика схватки изначально предполагает наличие двух или более опытных, вооруженных, активно действующих оппонентов. Средством достижения победы служит комбинированная техника, включающая жесткие разрушающие удары по самым уязвимым зонам тела, а также эффективные скоростные броски и болевые захваты, исключающие какое-либо дальнейшее сопротивление. В полной мере под это определение вряд ли попадает хоть одна из ныне здравствующих традиций в силу естественного вырождения в отсутствие питавшей их некогда жестокой среды нескончаемых смертельных стычек. Но максимально близко к идеалу стоят такие направления, как ряд школ самурайского дзю-дзюцу (Дайто-рю Айки дзю-дзюцу, Катори Синто-рю, Косима-рю, Ягю Синкагэ-рю и некоторые другие), традиционный, неоспортивленный и некоммерческий, «закрытый» Шаолинь (и северный, и южный), отдельные современные разработки и компиляции старых техник (стиль Кадочникова, боевое дзю-до), а также сохранившиеся на архипелаге Рюкю древние стили Тэ и окинавских каратэ и кобудо — в противовес модифицированным японским аналогам.
Да простят меня знатоки-энциклопедисты, если я без всякой хитрой мысли не упомянул каких-то баснословно замечательных корейских, вьетнамских и прочих школ, но в мою задачу не входило составление перечня стилей со сравнительным анализом их достоинств и недостатков.
Кроме того, подобный обзор был бы весьма затруднен из-за наличия решительно в каждом направлении великих мастеров, виртуозов, способных продемонстрировать свои техники в любых условиях и с любой степенью убедительности. Но повторяю: такие живые раритеты никак не характеризуют стиль в целом, поскольку их удел — совершенство вне зависимости от чего бы то ни было. И потом — история знает массу примеров того, как один человек достигал высот мастерства сразу в нескольких, порой диаметрально противоположных школах.
Пытливым любителям знать все обо всем рекомендую обзавестись полезным своей полнотой энциклопедическим справочником «Боевые искусства» А. Тараса.
Своеобразной «экологической нишей», давшей пристанище жестким боевым направлениям, стали в наши дни закрытые и полузакрытые подразделения всевозможных разведок, спецназов и полиций, хотя как раз полицейские техники стоят в этом ряду несколько особняком в силу специфики задач, требующих не смерти или увечий, но иммобилизации, обезоруживания и конвоирования преступника, по возможности, не очень поврежденного. Поэтому арсенал приемов подбирается здесь соответствующим образом: в меньшей степени удары, в большей — замки и заломы. Такие цели блестяще достигаются использованием, например, айкидо как чрезвычайно гуманной системы при всей ее неоспоримой эффективности.
Но все же боевая ориентация гнездится, в первую очередь, в глубинах психики каждого занимающегося, в том хитросплетении личных моральных и духовных ценностей, которое и определяет подбор целей и установок, откуда, порой неосознанно, следует предпочтение конкретным стилям и техникам. Проще говоря, кого-то бесполезно натаскивать по программе самого что ни на есть суперспецназа, но одновременно некто другой, занимаясь банальнейшим спортивным таэквондо, вырастает реальным бойцом.
И последнее: освоение любой из упомянутых истинно боевых традиций по классической методике есть заведомо жестокий, болезненный и длительный процесс, который никоим образом не может являться чем-то вроде хобби с необременительными тренировками три раза в неделю. Подготовка здесь ведется за счет расходования физических, духовных и энергетических ресурсов организма на грани их истощения и априори требует железного здоровья и молодости. Только при таком подходе можно ожидать приобретения боевого потенциала, когда ежедневный, привычный, кромешный ад занятий низводит самую ужасающую реальную ситуацию до разряда ординарной, походя решаемой задачки.