Лунатик исчезает в полночь
Шрифт:
— Вот какая Санта-Барбара из-за одной мерзавки приключилась, — завершила свой рассказ Нина Петровна. — Тебе лучше из нашего двора поскорей уйти. Народ, правда, у нас тут сменился, но кое-кто еще распрекрасно Людмилу помнит. И, не дай бог, ты столкнешься с Валентиной Ивановной, та сразу, увидев тебя, на месте умрет.
— Да уж, — пробормотала я, — повезло мне. Неприятно походить на такую особу. А где она сейчас?
Консьержка развела руками.
— Понятия не имею.
— Вы вроде говорили, что у Людмилы было две подружки. Знаете, где они живут? — уцепилась я за последнюю надежду. — Помните их имена?
Лифтерша сложила руки на груди.
— Где-то неподалеку те девчонки обретались. Адреса не назову, но не в нашем дворе точно. Приятные такие, вежливые. Как звать, не вспомню, имена у них простые, вроде Аня, Маша, Лена, Катя. Что еще сказать могу? Когда Мила в старой школе училась, у нее одна подруга была, а когда Потемкину в другую перевели, вторая появилась. Иногда к их компании еще одна девочка присоединялась. Но внешность их всех не помню. Кажется, светленькие, тихие. Ах да! Какая-то из них спортсменка.
— Почему вы так решили? — обрадовалась я. — Видели ее на стадионе?
— Нет. Но помню, однажды она у нашего дома стояла, а я вышла воздухом подышать и сказала ей: «Деточка, у тебя кроссовка развязалась, смотри, упадешь». Она поблагодарила, потом легко подняла ногу на уровень глаз, положила ее на ствол дерева, которое у подъезда росло, и завязала шнурок, — пояснила Нина Петровна. — Она это ловко и привычно проделала, без натуги, не согнув коленей. Сразу понятно, гимнастка.
Я приуныла. Аня, Маша, Лена, Катя… Какая из них занималась в секции гимнастики? Но это не точная информация, хорошая растяжка бывает и у балерин, фигуристок, у тех, кто регулярно посещает фитнес-зал. Еще можно быть на удивление гибкой от рождения. Нет, мне ни за что не найти подружек Милы. Хотя…
Я обрадовалась пришедшей на ум догадке.
— В какой школе училась Потемкина?
— А тут, в двух шагах, — ответила Нина Петровна. — Первая ее школа была на площади, прямо за метро, а вторая чуть поодаль.
— Была? — повторила я. — Почему вы в прошедшем времени говорите?
— Так ведь сломали оба здания в начале нулевых, — рассердилась лифтерша. — Придрались к их состоянию, якобы они аварийные, мол, еще в двадцатые годы прошлого века возведены, поэтому не отвечают современным требованиям — классы маленькие, окна не того размера. Смешно! Столько лет там дети учились, и вдруг про тесные комнаты вспомнили. Нет, совсем в другом дело. Порушили гимназии, а на их месте скорехонько возвели два торговых центра. Ясно, почему общеобразовательные учреждения некондицией признали.
— Не знаете случайно, кто был у Людмилы классным руководителем? — не надеясь на положительный ответ, поинтересовалась я.
— Откуда бы? — удивилась консьержка. — Учителя у нас в доме не жили.
Я попрощалась с Ниной Петровной и в самом жутком настроении порулила домой, пытаясь созвониться с Белкой. Она не брала трубку, срабатывал автоответчик. Попав в пробку, я совсем приуныла и от нечего делать стала раскладывать по полочкам собранную информацию.
У меня есть двоюродная сестра, особа с ярко выраженными криминальными наклонностями. Людмила украла у бабушки дорогой браслет, правда, Белка во время нашего сегодняшнего разговора об этом не упомянула. Наверное, решила, что я забыла историю, случившуюся на юбилее. И в самом деле, я не помнила, как сидела в ванной и подглядывала за Милой в щелку между пластиковыми дверцами. Но стоило Нине Петровне произнести слово «браслет», и у меня в голове возникла картинка. К тому же двоюродная сестрица воровала деньги у одноклассников и ограбила Реутовых. Так что мою лихую родственницу можно считать еще и убийцей — из-за нее Сергей покончил с собой. Да уж, мало кого обрадует такое родство. И теперь я абсолютно уверена: мой паспорт утащил не обычный карманник. На беду мы с Милой очень похожи, мошенница использует мое имя для проворачивания своих делишек. Она в курсе, кто я, кем работаю и, думаю, знает, где я живу. А вот мне о сестре ровным счетом ничего не известно. Где искать Людмилу? Хороший вопрос, жаль, ответа на него нет.
Я перестроилась в правый ряд и медленно поползла к перекрестку. В голове крутились другие вопросы. Кто такой Фердинанд? Откуда ему известно про историю с Таней Морозовой? Зачем я должна надеть платье в горошек? Куда и кому нужно отнести пустую коробку? Какое отношение к происходящему имела Светлана Кузнецова? Судя по всему, Фердинанд сначала решил использовать в своих целях Людмилу, но потом что-то произошло, и она исчезла из поля его зрения, и тогда я оказалась главным действующим лицом непонятного спектакля. Минуточку!
От неожиданно пришедшей в голову мысли я даже подпрыгнула на сиденье. Придя впервые в пансион, чтобы осмотреть комнату и договориться с хозяйкой об аренде, я была в темных очках. Обсудив условия оплаты, Берта Борисовна взяла мой паспорт и потребовала:
— Снимите очки. Хочу сверить ваше лицо с фотографией.
Я сочла ее желание справедливым и повиновалась, шутливо заметив:
— Если вы скажете, что я похожа на снимок в документе, впаду в депрессию. Там просто крокодил, а не девушка!
— Милый дружочек, — улыбнулась владелица «Уютного уголка», — я умею распознавать человека на любом фото.
По словам Роберты и Майи, девушка из четвертого номера всегда ходила в бейсболке и темных очках. Но она должна была показать Нечаевой паспорт, и та, я уверена, тоже велела ей снять очки.
Я вдавила педаль газа и понеслась вперед по освободившейся дороге. И чей же документ предъявила мошенница? С большой вероятностью можно утверждать, что мой украденный. Берта Борисовна видела лицо постоялицы! Нечаева должна была удивиться, когда к ней явилась я! Две Степаниды Козловы одного года рождения, похожие, словно яйца… Вы бы, оказавшись на ее месте, промолчали бы, увидев меня на пороге? Неужели бы не воскликнули:
— Что происходит? Ты решила вернуться?
Но хозяйка промолчала. Значит, она знала: я и первая клиентка вовсе не один и тот же человек. Берта Борисовна как-то замешана в этом деле!
Я притормозила на стоянке. А еще низкая, по сравнению с остальными, плата за номер, шоколадка на тумбочке…
Не знаю, какую сумму платила Светлана, но Роберта и Майя отдают намного больше, чем я. А конфета вечером появляется только в моей комнате, никто из жиличек этого не удостаивается. Помнится, Кузнецова не поверила, когда услышала об этом, даже заглянула ко мне в спальню, чтобы уличить меня во лжи, и была очень удивлена, увидев шоколадку. Правда, изумление не помешало Свете ее слопать. А вот я не сакцентировала внимание на конфете. Ну, положили ее и положили. За границей хорошие отели всегда делают гостям милые подарки, и чаще всего это именно сладкое. Но сейчас в голове теснились вопросы.
Итак, по порядку. Почему Нечаева берет с меня крошечную плату? Ответ напрашивается сам собой: ей очень надо, чтобы я жила в ее пансионе. Этой же цели служат и конфеты — пустячок, а приятно, постоялице понравится внимание, она не захочет уезжать. Откуда в моем номере взялись голубое платье и фото? Их легко могла положить Берта Борисовна. Значит, хозяйка в курсе происходящего. Почему конфетами не угощали Свету? Ведь у Кузнецовой в комнате обнаружилось голубое платье в горошек, значит, ей тоже предстояло участвовать в каком-то спектакле. Ох, зря я разозлилась на соседку и не повезла ее в аэропорт. Она могла рассказать много интересного и наверняка осталась бы жива. Кстати, кто убил несчастную?