Лунатики

Дентон Брэдли

– Ну-ка постой, – сказал он, выпустив облачко пара изо рта. – Не стоит тут ходить без меня.

– Это еще почему?

– Ну, елки зеленые, здесь кругом полно пьяных и всяких козлов. Они могут, это, пристать к тебе. Или обидеть. Ну, я не знаю. – Арти замолк.

– Выходит, мне нужна твоя защита, да? – спросила Кэролин.

Глаза Арти забегали, будто он искал, где скрыться.

– Я не это хотел сказать, крошка, – промолвил он.

– Я тебе не «крошка», – сказала Кэролин. – Я никому не «крошка». Ясно?

Всю оставшуюся дорогу до суда Арти молчал.

Когда

они перешли Седьмую улицу и приблизились к дому из коричневого кирпича, Кэролин увидела, как оттуда выходят Кэти и Стивен Корманы. Они с Арти столкнулись с Корманами на тротуаре перед тонированными стеклянными дверьми.

– Надо думать, – сказала Кэролин, опережая Кэти и Стивена, – вы получили сообщение Джека.

Стивен кивнул. Его худое бледное лицо заострилось даже больше обычного, а толстые стекла очков запотели. Даже в куртке с начесом он казался тощим.

– Мы и раздеться не успели, когда пришли домой. Развернулись и мигом сюда.

– Помчались на помощь Джеку, – сказала Кэти, оттягивая шерстяной шарф ото рта, – как всегда. Как и ты, очевидно. В сущности, павловский рефлекс, а?

Она произнесла это с такой горечью – Кэролин удивилась. Ей всегда казалось, чтоКэти стремится сделать для Джека все. По сути, он был единственнымчеловеком, для которого Кэти стремилась что-то сделать. Интересно, что думал по этому поводу Стивен, – хотя бы знал ли он, что Кэти, когда он сам еще не появился на горизонте, несколько месяцев жила с Джеком.

Кэролин ужасно ревновала, когда Кэти и Джек были вместе. И к тому же недоумевала – Кэти была пышнощекой коротышкой, а Кэролин считала, что такой тип женщин не нравится Джеку. Но затем она начала осознавать, что Кэти дьявольски умна, что и объясняло интерес Джека. И еще это объясняло, почему Кэролин не могла себя заставить ее полюбить.

Правда, Стивена Кэролин до конца не понимала. Он был не таким уж длинным, но очень худым, из-за чего казался значительно выше Кэти. Он почти все время сутулился, что, по мнению Кэролин, было вызвано стремлением скрыть эту разницу. Она знала, что Стивен, скорее всего, очень неглуп – он преподавал американскую литературу в Университете Техаса, – но в сравнении с Кэти всегда выглядел довольно бесцветно.

Кэролин не знала, что удерживает их вместе. Но сомневалась, что люди, глядя на нее и Арти, понимают, что держит вместе их. Она и сама не вполне могла это уяснить.

Арти переминался с ноги на ногу – чтобы привлечь к себе внимание, понимала Кэролин. Он терпеть не мог чувствовать себя лишним.

– А что такое павловский рефлекс? – спросил он.

Стивен и Кэти посмотрели на него так, будто он только что возник из другого измерения. Кэролин пожалела, что не может сделать его невидимым, выключать, пока сама не захочет его присутствия. Иногда за него бывало неловко.

– Колокольчик делает «дзинь», – сказала Кэти. – Собака пускает слюни.

Кэролин наклонилась ближе к Арти.

– Знаешь, как в песне «Сука» у «Роллинг Стоунз», [2] – прошептала она. Арти

пожал плечами:

– Ну, знаешь, я уважаю «Роллингов», но боюсь что это было задолго до меня.

Последовало неловкое молчание.

Стивен кашлянул и сказал:

– Так вот, в любом случае, похоже, здесь до утра делать нечего. Его продержат всю ночь. Вроде бы судья не может взять залог раньше. Говорят, Джеку объясняли это перед тем, как он стал звонить, но…

2

В песне британской группы «Роллинг Стоунз» «Сука» («Bitch») из альбома «Липкие пальчики» («Sticky Fingers», 1971) есть такие слова: «Да, когда ты произносишь мое имя, я пускаю слюну, как собак Павлова».

– Но видимо, Джек тогда не получал сообщений с нашей планеты, – перебила Кэти. – Так что он все равно позвонил нам и, очевидно, вам тоже. Если мы пробудем здесь еще, я не сомневаюсь, что появятся все, кого мы знаем. Но я считаю, что лучше пойти домой.

– Сейчас ничего больше не придумать, – промолвил Стивен.

– Вот бодяга, – бодро сказал Арти.

– Заткнись, Арти, – прошептала Кэролин. Она хотела сказать это тихо, но вышло громче, чем она ожидала. Стивен и Кэти сделали вид, будто не слышали, а Арти опять состроил обиженную гримасу.

– Кстати, Кэролин, – произнесла Кэти, – когда Джек тебе звонил, он сказал, почему очутился здесь?

Кэролин кивнула, радуясь возможности отвлечься от Арти:

– Да, сказал.

Кэти покачала головой и сердито вздохнула:

– Нампришлось услышать это от полиции.

В следующее мгновенье Кэролин и Кэти уже улыбались друг другу. Кэролин знала почему: они обе видели Джека голым – хотя обе давным-давно, – и каждая представляла себе, как он выглядел этой ночью, стоя на улице. Наверняка он выглядел очень даже ничего, думала Кэролин. Он всегда выглядел очень даже ничего. И она была уверена, что Кэти думала о том же.

Стивен опять кашлянул, и улыбка Кэти исчезла. Кэролин тоже заставила себя перестать улыбаться.

– Я слышал, что ты сказала по телефону, крошка, – произнес Арти. – Чувак стоял с голым задом, да?

– Думаю, юридический термин – оскорбление общественной нравственности, – сказала Кэти. – Или что-то вроде.

Арти ухмыльнулся:

– Ну хорошо, это же все равно означает стоять с голым задом, нет?

Стивен посмотрел на Кэролин. Было ясно, что он избегает встречаться взглядом с Арти.

– Мы с Кэти уже сказали, что завтра внесем залог. Мы тебе позвоним.

Кэролин кивнула:

– Спасибо. Я была бы рада внести свою долю.

Стивен мотнул головой:

– Не нужно. Мы все равно получим его обратно. Вряд ли Джек покинет город.

– Конечно нет, – сказала Кэти. – Он уже покинул планету Земля.

– Не стоит его так уж ругать, – высказался Арти. – Ну то есть жена этого парня в могиле.

– Поговорим завтра, – сказал Стивен, обращаясь к Кэролин. Она была уверена: Стивен делает вид, что Арти ему безразличен. – Доброй ночи.