Лунная волчица, или Ты попал, оборотень!
Шрифт:
– Что? – хрипло выдавил, заглянув в ее глаза.
Глава 9. Раздевайся
Лилия
– Нет, – прошептала я.
– Что? – Андрей вгляделся в мое лицо, хмурясь.
Какой взгляд, в нем столько всего! Запомню, с удовольствием, буду в старости вспоминать!
– А то, что стриптиз должен быть обоюдным! – я оттолкнула его и приказала – тем же тоном, что и он мне только что, – теперь ты раздевайся!
– Накажу, –
– После того, как снимешь, – сделала вид, что раздумываю, – сначала рубашку.
Его пальцы пробежались по пуговкам, и рубашка полетела прочь.
Какой торс! Я загляделась, наслаждаясь загорелой кожей и тем, как тяжело вздымается мужская грудь. Хорош, признаю!
– Лилия, – многозначительно напомнил о себе Андрей.
– Продолжим, – посмотрела в прищуренные глаза, – теперь брюки.
Раз и нету. Какой шустрый!
– Не торопись. – Оговорила на всякий случай.
– Это я тороплюсь?! – возмутился он. – У тебя совесть есть?
– Нету. – Хихикнула.
Лунная волчица стоит голой посреди гостиничного номера мужчины, которого только что сняла в баре. Ага, есть ли у нее совесть?
– Что смешного? – он уязвленно хмыкнул.
Видимо, не привык, чтобы девушки посмеивались, глядя на него, практически голого. В принципе, я его понимаю. На меня, когда раздевалась, повинуясь его приказам, Андрей смотрел таким полыхающим жадным взглядом, что…
– Снимай остальное, – сжалилась я.
Трусы мгновенно полетели прочь. Еще быстрее исчезли ботинки и носки.
– Нравится? – с ухмылкой осведомился Андрей, двинувшись на меня как хищник, готовый растерзать.
Не доведет меня милосердие до добра, это уж точно!
– Очень, – все же честно призналась и вскрикнула, когда он в один прыжок оказался рядом.
Прямо кузнечик или… кто там у нас еще прыгает?
– Дерзкая! – прорычал мужчина и прижал меня к себе.
О! Вот это ощущения! Кожа к коже! Как же это приятно!
– Она еще и мурлыкает! – возмутился он.
– Я еще и царапаюсь!
– Сколько угодно! – снова обжег страстным взглядом и потянулся к моим губам.
Но я ускользнула.
– Что на этот раз? – со вздохом осведомился Андрей. – Песенку спеть?
– А можешь? – заинтересованно изогнула бровь.
– Издеваешься, да?
– Почему сразу издеваюсь? Это весьма распространенный обычай, знаешь ли!
– Да ты что!
– Не язви! Раньше мужчины пели серенаду девушке под
– И в ее трусики. – Закончил за меня он.
– Можно и так сформулировать. Хотя в те времена трусиков не было.
– Тогда и жизнь другая была, – протянул он, снова ухмыляясь, – сейчас все гораздо быстрее происходит, не так ли? – он изогнул бровь, с невинным видом глядя в мое лицо. – Ты вот не стала ждать третьего свидания, чтобы мне отдаться.
Времени столько не было!
– Это, конечно, да, – я хмыкнула, потом ахнула – потому что меня швырнули на постель. – Но…
– Замолчи, женщина! – приказал Андрей, нависнув надо мной. – Или найду твоему ротику более подходящее моменту занятие!
– Просто хотела сказать, что нужно чулочки снять, – все же рискнула я.
– Не нужно! – отрезал мужчина и пояснил, – они мне нравятся.
– Ты не женат, кстати? – огорошила его новым вопросом.
– Слегка поздновато это спрашивать, не находишь?
– Так да или нет? – упрямо нахмурилась.
– Нет! Но если только спросишь, почему…
– Почему?
– Да что же это такое! – простонал он и заткнул меня самым приятным образом.
Нет, не тем, каким грозился, а всего лишь поцелуем.
По телу вновь разлился огонь. Вопросы вылетели из разума, как сдуревший воробей-папа из гнезда с пятью орущими от голода птенцами. Все пространство и в голове, и немного ниже заполнило желание. Остальное было не важно.
Даже то, что я невинна, как Ева в день, когда была сотворена. Ну, или до того дня, когда до нее добрался Адам.
Мои руки гладили спину Андрея, хотелось быть еще ближе к нему, прижаться так, чтобы мы слились воедино. Мужчина рычал, яростно терзая мои губы, что-то шептал, целуя шею, постанывал, покрывая легкими укусами грудь. Мы оба сходили с ума от желания, и это было прекрасно!
Бедра раскрылись сами, позволив ему устроиться между ними, по-мужски подчиняя меня себе, и резким толчком скользнуть внутрь. Боль яркой вспышкой стерла все остальные ощущения. Я вскрикнула, изогнулась в его руках, силясь сбросить с себя. Но он и сам остановился. Взгляд прояснился. Понял. Вышел из меня, посмотрел вниз.
– Почему не сказала? – тихо спросил, вглядываясь в мои глаза, которые предательски защипало от слез. – Лия, почему?
Лия… Так меня зовут только брат и отец.
– Какое это имело значение? – характер кактуса заставил перейти в оборону.
– Большое.
– Что, отказался бы, если бы знал?
– Возможно.
– Тогда отпусти, раз девственницы тебе не интересны! – попыталась оттолкнуть, но он еще сильнее прижал к постели.