Лунный хостел
Шрифт:
– Мы не знаем! – ответил сосед. – Видно от толчка, что-то случилось, но все само собой разрешилось к твоему приходу. Чувствует техника, кто идет! – Мирон рассмеялся от своей шутки. Но это был нервный смех. Только мне это показалось очевидным. Олег ушел, вернее, уплыл. Все это время он висел в воздухе и держался за поручень на стене. И когда вернется гравитация?
– Жестко ты с ним, – начал я, усаживаясь в кресло и пристегивая ремни.
– Да, самому странно. Но ты подумай, что было, если бы он полез в тот ящик и наткнулся на мой багаж.
Меня вдруг осенило:
– Ты все знал! О его отце, и о том, что
– Вот теперь ты кричишь! И это, когда есть шанс, что Олег стоит под дверью! Зачем оповещать всех о своих догадках и ставить под угрозу наше нахождение на луне?
– Так, ты был рад, тому, что я рассказал о своих проблемах, потому что у тебя появились рычаги влияния, только как ты думал, на Олега, – смеялся я в голос.
Меня веселило, что гениальный план соседа раскрывался по пунктам и терпел крах на глазах. Оставалось только понять, кем мы выйдем друг другу из этой капсулы. Врагами? Или, быть может, приятелями, которых только сплотили случившиеся недопонимания. В глубине души я надеялся на второе. Находясь далеко от родной планеты, уже около десяти часов, я чувствовал желание отмотать время назад, если бы это было возможно, и отказаться от идеи полета в космос.
Пребывание в закрытой коробке, без окон, где ты чувствуешь себя, как забытый багаж, оставляет осадок и влияет на самочувствие. Может быть, все дело в завышенных ожиданиях и романтизации космических полетов? Неплохо бы записать эту мысль и рассказать всем на земле. Я думал об этом, но размышления перебил Мирон со своей хамоватой речью.
– Поскольку у меня по-прежнему есть рычаги влияния на тебя, давай не будем забываться и устраивать истерику, – сказал он самодовольно и принялся отстегиваться.
Я засмеялся вслух.
– Ты думаешь у меня этих рычагов меньше? Один багаж твой, чего стоит. А микрокамера эта!
Мирон тут же уставился в угол, где крепил ее и обомлел, когда увидел, что он пуст.
– Где она? – сказал он дрожащим голосом.
– Расслабься! В твоем волшебном ящике. Подумай, чтобы сказал Олег, когда увидел его. Не стоит благодарностей.
Мы оба замолчали. Корабль вошел в зону действия искусственного поля. Началась настоящая стыковка, на лунной предпосадочной орбите с длинным коридором ведущим до станции. Тело потяжелело. Мы не осмеливались вставать с кресел. Монитор сообщал о том, что нам необходимо оставаться на местах. И все время показывал надувной коридор.
Некоторое время были слышны звуки. Кто-то стучал инструментами, кто-то громко топал в коридорах. Потом за нами пришли незнакомые люди, не из нашей группы. «Всем необходимо было надеть скафандры и пройти к лифту» – сказали они.
Стоять было сложно. Держать равновесие, еще сложнее. Гравитация была чем-то между невесомостью и лунным притяжением. Она настраивалась искусственно и контролировалась по мере надобности. Лифт был единственным средством передвижения с корабля на станцию, но на удивление был очень мал.
Оказалось, что груз передается посредством мягкой сцепки грузового отдела корабля и склада. Личные вещи погрузили в специальные корзины и дали нам в руки.
«Все должны быть в облегченных скафандрах, на случай разгерметизации лифта», – заявил один из сопровождающих, чем накалил обстановку.
Мы долго стояли в очереди перед модулем, больше напоминающим скоростные горки в аквапарке. Принцип такой же, встаешь, скрестив руки на груди и просто ждешь, когда сработает механизм и земля уйдет из-под ног. В один из таких моментов, когда перед нами пролетела девушка из группы, она, к слову, была первой, мы все почувствовали действие полной гравитации. Стало очень тяжело. Тело вместе со скафандром давило и тянуло вниз. Дождавшись очереди, я был счастлив оказаться в лифте и перенес падение без единого звука, лишь с глупой улыбкой на лице и осознанием того, что уже скоро окажусь на станции. Не успел я опомниться, как уже стоял посреди освещенной круглой комнаты, где несколько людей встречали меня аплодисментами.
Это было то самое место с буклетов. Длинные, округлые коридоры, высокие, со встроенным светом в стенах. Не было привычных нам лап, или люстр на потолке. Свет сочился из белоснежных стен так, что все коридоры были полностью освещены.
Вся база была формы приплюснутого эллипсоида. Я внимательно изучал брошюру со всеми подробностями. Снаружи покрытие здания напоминало змеиную шкуру со множеством чешуек. Жаль только мы, не увидели этой красоты в своей капсуле. Как говорили преподаватели, это покрытие может с легкостью выдерживать гигантские скачки температур, лунные зимы и даже мощнейшие взрывы, которые иногда случаются на спутнике.
Сняв скафандр, с помощью одного из кураторов, я дождался Мирона. Мы направились к комнатам, минуя длинные коридоры, и попали в одно из ответвлений. Там свет был тусклее. «Может быть из-за дверей», – подумал я и задался вопросом: «Почему этого не было на брошюре?». Там вообще много чего не было, только проекция базы снаружи и круглые коридоры. Хотя эта база, была гордостью для всего нашего Академгородка, в большей степени, включая преподавателей и сотрудников, которые принимали в строительстве непосредственное участие. Но когда каждый ученик выбирался из города домой, он с гордостью рассказывал о базе все, что узнал, и все, что не показывали в новостях. Страна гордо отзывалась о проекте. Кто еще смог колонизовать луну в таком масштабе? Нам есть чем гордиться! И я находился впервые на той самой базе. Чувство гордости, волнение и дикую усталость ощущал, заходя в комнату за куратором.
– Вы будете жить здесь, – сказал он включив свет и быстрыми шагами направился к противоположенной стене.
Мы переглянулись и хотели было возражать, но потом увидели это: удерживая кнопку на стене, возле стола, сопровождающий открывал защищающую от солнца штору. За ней было окно. Увидев огромный иллюминатор, расположившийся за кроватью, я начал говорить вслух что-то несвязное, но Мирон отлично меня понял. Мы не рассчитывали на собственное окно. Две недели нам говорили о том, что иллюминаторы будут только в смотровой комнате и в части коридоров. А тут будто подарок с небес, в виде собственного наблюдательного отверстия со стеклом.