Лунный хостел
Шрифт:
– Вы, наверное, поняли, что жить вам придется вдвоем, потому что больше нет свободных комнат с этой привилегией, – произнес куратор и добавил. – Не будете же вы оба драться за комнату или ходить по начальству, споря, кому она достанется? В конце концов, смогли ведь добраться в одной капсуле. – Последняя фраза была лишней. Мы так и не стали приятелями и получили об этом жирное упоминание. – Кстати, меня зовут Фин. – представился наконец куратор и услышав в ответ наши имена, удалился.
Мы не двигались, рассматривая комнату. Слева у стены стояла кровать, за ней то самое окно с огромной круглой рамой. Стальная конструкция, окрашенная в белый цвет, с гигантскими болтами по периметру. Выдохнув я прошел к ней и сел на край кровати. Взору открылось нечто.
– Ты место себе занял? – сказал он, залезая под другую кровать. Она была необычной высокой, двухъярусной. Мирон оказался под ней в считаные секунды, а потом потащил за собой железный ящик со своими вещами. Только это оказался мой ящик, и открыв его сосед громко выругался.
Отрываться от зрелища за окном не хотелось, но услышав, что у соседа мои вещи, я быстро избавил его от них, вытащив ящик, и по его просьбе, скрипя зубами, решил подать ему нужный. Кроме железных коробок, у нас были большие, дорожные сумки с одеждой, которые мы повесили через плечо, когда сняли скафандры и оставили их возле лифта на крючках. Предложив подать сумку, и сказав, что Мирон может там и оставаться я услышал в ответ одно бурчание и резкую тишину.
– Не может быть! Почему так рано? – вдруг жалобно закричал сосед. Он вылез из-под кровати, в руках у него была банка, внутри точно находилось что-то живое. – Они должны вылезти из куколок только через неделю, а одна вон уже вовсю выходит на свет. – Мирон демонстрировал бабочек. Вернее куколок и одну наполовину вылупившуюся особь.
«Он сумасшедший провезти живых бабочек в багаже? А что не куриц, как в одной, известной книге?» – мыслил я, пытаясь понять что за ненормальный достался мне в соседи.
– Ты что с бабочками намерен делать?
– Безобидные эксперименты. Снять хотел на камере бабочку в невесомости.
Я вдруг понял, что невесомости здесь не бывает, а бабочки не доживут до нашего отлета домой. Значит, это обман и он, может быть, собрался погубить их на поверхности луны? Что же это он, на верную смерть насекомых выводит, да еще каких! Не таракана какого-нибудь, а бабочку!
– Смотри! У нее синие крылья! Надо же! Это редкость! – восхищенно воскликнул Мирон. Показалось, что он не такой уж и плохой для того чтобы намеренно причинить вред живому существу.
– Разве не достаточно того, что мы и так здесь? Зачем взял с собой это? – я сыпал вопросами. – У нас есть возможности, есть работа и цели. Из стажеров стать профессиональными космонавтами, ты, по всей видимости, инженером, я по своей специальности. Не слишком ли это рискованно, заниматься сторонними экспериментами, и еще снимать все это для блога?
Мирон поменялся в лице, он сел на кровать и не отводя взгляда от насекомого, стал спокойно говорить:
– Пойми, я смотрю в будущее со своими экспериментами! Сейчас мы здесь можно сказать никто, так, два стажера. Таких, как мы, привозят раз в год, а скоро и вовсе привезут вторую часть. Нас может быть, через полтора месяца расселят из прекрасной комнаты с окном, в обычные каморки. Команда здесь большая, и не думаю, что нас примут с распростертыми объятиями. Один промах и мы летим обратно на землю. Но я уже лечу не с мыслями о том, что все потеряно, а с целым багажом сюжетов для своего блога или даже собственного сайта. Может, вообще создам целую социальную сеть, где космонавты смогут делиться с любителями науки всей подноготной космоса.
Человек грезит своей идеей. Спорить было бесполезно. И я снова почувствовал зависть
Глава 4 Общая тайна
Бабочки так и остались под кроватью, когда нас позвали на общий сбор. Было время отдохнуть и восстановиться. Мы вышли в коридор и обнаружили, что самокатов, на которых мы передвигались до комнаты уже нет. Пришлось идти до столовой пешком.
О том, что база оснащена ещё одним уровнем, который уходит вглубь, мы узнали по пути и сильно этому удивились. Мало того что на брошюре не было ни одной фотографии или схемы с указанием такой детали, так еще никто из преподавателей и космонавтов не упоминал этого за все время. Секретная информация, как говорится. Но для чего секрет? Может быть, в этом и кроется весь успех искусственной гравитации, и наши ученые не хотят по глупости преподнести его всему миру? Мне казалось это единственным разумным ответом. Не скрывать же подземный уровень от нападений? Или, правильнее сказать, подлунный уровень.
Столовая казалась невероятно большой. Множество белых столов и разборных стульев, нормальная еда, системой «шведский стол», яркий свет. Мы набросились на макароны и фрикадельки с томатным соусом, квашеную капусту и сыр. Набросились это, конечно, громко сказано, но, к удивлению, наполнив тарелки идентичным набором, мы не договариваясь сели за соседний столик от Лизы и Олега, которые даже не притронулись к еде.
– Чего вы ждете? – спросил Мирон, указывая на их тарелки.
– Нас же не только поесть сюда позвали, но и поприветствовать, – ответила девушка. – Ждем вступительную речь от капитанов.
Нам тоже пришлось ждать. Живот бурлил при виде еды на столе. Наш капитан, словно, понимая это, начал приветствие. Он громко и четко благодарил команду за встречу, а нас поздравлял с долгожданным приземлением на луну, сообщал, что хоть он здесь всего на полтора месяца, но даже при таких условиях надеется выполнить все поставленные задачи, в том числе оставить привезенную команду, и помочь каждому освоиться и найти дело по душе. Произнеся в конце речи наши имена, он попросил принять нас по-доброму. Мы смущенно встали и кивали каждому, кто смотрел на нас. Кивали и улыбались, как учили на земле. На приветственном собрании была только часть коллектива, многие работали на своих местах. Знакомство с капитаном базы было отложено на неопределенный срок, возникли непредвиденные обстоятельства.
Обед мы ели с восторгом, еда казалась просто божественной и, кроме нее, полагался десерт, который кураторы поставили каждому на столы. Небольшие пирожные прилетели с нами и были для всех присутствующих на луне самым долгожданным лакомством. Ягодное пралине с кусочками шоколадного бисквита и взбитым кремом находилось в холодном отсеке весь полет. Иначе как еще можно довезти эту красоту?
Все вокруг восхищались вкусом и смаковали десерт. Я даже подумал, что нечестно; мы прилетели с земли, а люди годами здесь. Закралась мысль, что нужно отдать кому-нибудь свою порцию, но так и не решился навязываться с добром. Вкус десерта был воистину прекрасным. Я сразу же обрадовался тому, что не знал никого из старичков.
Один из инженеров начал рассказывать нам о самой лунной станции.
– Рад приветствовать, мое имя Виктор! Мы называем базу ЛКС, думаю вам знаком этот термин. Но вот о том, что наша станция имеет два уровня, вы явно не знали! – и он был прав. Этот мужчина с редкой сединой и белоснежными зубами знал о чем говорит. – Стены станции изготовлены из многослойной конструкции, которая предотвращает воздействия внешних температур. Даже стекла окон в ваших каютах сверхпрочные. Она спокойно выдержат любые перепады. Только не забывайте закрывать шторы, когда солнце светит слишком близко, чтобы не превратить каюту в сауну, – он засмеялся, а мы настороженно переглянулись. – Это временные меры, пока не починят автоматический заслон. Тонированная линза, закрывающая снаружи все окна, вышла из строя несколько месяцев назад, – объяснил он.