Лунный свет и дочь охотника за жемчугом
Шрифт:
Мужчина свирепо уставился на неё.
– Вы считаете, что я убил какого-то белого торговца жемчугом? За дурака меня держите?
– Мы этого не говорили, – возражает Аксель писклявым голосом. – Моя подруга расстроена из-за исчезновения отца. Уверен, будучи семейным человеком, вы должны ее понять. – Мужчина по очереди смотрит на них.
– У нас есть вот это. – Элиза вынимает из кармана клочок бумаги. – Адрес этого дома. Мой отец оставил записку. В ней есть и имя. Чжоу А. – Мужчина неохотно переводит взгляд на записку. – Мой отец среднего телосложения, ростом, пожалуй, немного выше вас. У него темные волосы, густые усы, и он носит очки. Может, вы заметили на его указательном пальце кольцо. Две морские змеи. Оно всегда с ним.
Мужчина
– Такого человека здесь не было, – наконец сухо изрекает он. – Мужчины с причудливыми украшениями в этих краях не бывают. Им не рады здесь. Так же, как нам не рады там, – кивает он на дверь. – Вас, белых, интересуют только наши лекари или наши бордели. Вы хотите вылечить свои болезни или получить от наших женщин то, что желаете. Так что если ваш отец не из таких мужчин, тогда нет, его здесь не было.
Она замечает на его шее пульсирующую вену и задается вопросом, каково это – вдавить в неё кончик ножа.
– Не стоит говорить в таком тоне о ее отце, – выступает вперёд Аксель. Теперь он держит револьвер увереннее. Элиза отмечает, как на лице мужчины мелькает тень страха.
– Ладно, ладно. – Он возвращает нож за пояс и в знак капитуляции неохотно поднимает вверх руки. – Был здесь один человек, – признаётся он. – Сказал, что он с «Белого Скворца». – Элиза затаила дыхание. Как все же до смешного просто – угрожая человеку пролить кровь, заставить говорить правду. – Но тот мужчина – это был японец. Симпатичный парень. Шикарная униформа. – Элиза вспоминает Сюдзо с его медалями водолаза на груди.
– Зачем он приходил?
– Я ответил на ваши вопросы, – раздраженно бросает мужчина.
Элиза выдерживает его сердитый взгляд, а затем подаёт сигнал Акселю. Мужчина отходит в сторону, чтобы пропустить их.
Выйдя на улицу, Элиза забирает у Акселя револьвер и взвешивает, перекладывая из одной руки в другую. Оружие нервирует и восхищает одновременно. Заставляет сердце бешено стучать, и она сама себе поражается.
Глава 14
Когда патруль Паркера пробирается сквозь заросли, раздается крик невидимого животного. Впереди едет верхом на гнедом мерине проводник. Паркер впился взглядом в его худую спину, туда, где сходятся лопатки и проступил пот сквозь изношенную хлопковую ткань. Солнце палит беспощадно. Донимают мухи, лезут на каждый дюйм кожи, оставшийся непокрытым. Ползут по затылку, за ушами, по рукам. Другие крылатые твари тоже не отстают. Такие, которые кусаются и жалят. Существа с длинными конечностями и твёрдыми, покрытыми панцирем телами. Он наблюдает из-под шляпы за тем, как они кружатся вокруг, а затем вспышка ярости обжигает его вены. Он без труда прихлопывает тварей и бросает на землю. Проклятые насекомые не отвлекут его от цели.
Когда они добираются до лесной чащи, длинные тени окрашивают красную землю в густой чёрный цвет. Мужчины останавливаются в тени переговорить. Паркер хочет знать маршрут. Он должен быть уверен, что они прочешут всю территорию. Когда они двигаются дальше, местность перед ними превращается в нечто необъятное. Яркий оранжевый цвет выжигает Паркеру глаза. Но он подавляет тревогу. Он будет заниматься этим столько, сколько понадобится. Только бы найти этого человека, чего бы это ни стоило.
Глава 15
– Мэм, вы заблудились? – окликает ее с веранды человек, беззубо скалясь. Медленно покачиваясь, он развалился в плетёном кресле, которое качается как будто благодаря его собственному сердцебиению. На шее у мужчины татуировка в виде маленького якоря, свидетельствующая о его прошлом. На коленях лежит мёртвый валлаби [27] . С него содрали шкуру,
– Нет, не заблудилась, но я ищу кое-что, вернее, кое-кого. – Элиза оглядывает ухоженный палисадник перед домом. По цветущим гортензиям ползают ленивые жирные пчёлы. Рядом стрелиции повернули причудливые головки своих райских цветов к солнцу.
27
Сумчатое млекопитающее, меньше кенгуру.
Прошедшей ночью Аксель запаниковал из-за оружия. Хотел избавиться от него и выбросить в мангровые заросли, но она его отговорила. Оно ещё понадобится: скорее всего, люди из братства придут за ним на берег. Спать она еще не ложилась, не дала себе такой поблажки и теперь чувствует тяжесть и боль в конечностях. Несмотря на усталость, она должна выяснить, что ныряльщик с люггера ее отца делал в доме «Три камня» и может ли это иметь какое-то отношение к его исчезновению.
– Сюдзо Сайондзи. Вы не знаете, где он живет? Мне кажется, в этой части города его многие должны знать. – Ни для кого не секрет, что лучших водолазов, возвращающихся с моря в конце сезона, чествуют как королей. Но мужчина не реагирует так, как она ожидала. Он остается невозмутим, лишь приподнимает бровь.
– Он главный водолаз с «Белого скворца». Очень удачливый, если верить цифрам. Одевается элегантно. – Она жестом показывает на свою блузку с расстегнутыми рукавами. Некогда белоснежная, сейчас она приобрела странный персиковый оттенок. – Он ходит в пиджаке с медалями.
Наконец выражение лица мужчины смягчается, и он кивает.
– Ах, Сюдзо, – произносит он, наклоняясь вперёд так, что внутренности валлаби вываливаются на пол. – Этот парень не слишком общителен. Сегодня они у воды околачиваются. На вашем месте я начал бы оттуда.
Он показывает ей дорогу по улице, окружённой розовыми деревьями. Элиза вдыхает их аромат, замирает, чувствуя ласковое прикосновение их теней. Ее захлёстывают воспоминания – она одна в лесу в Англии. Томас завёл ее в чащу и оставил одну, объяснив это тем, что ей будет полезно самой найти дорогу домой. Ей было всего четыре или пять, и пока она ждала возвращения брата, деревья казались ей ведьмами, тянущими к ней свои ветки. Каждый шелест листьев был незваным духом, каждое дуновение ветра – призраком пролетающей мимо старухи. Она сдалась, просто легла среди мокриц, свернувшись калачиком, пока ее не нашла мать. Томас считал, что не заслуживает наказания, ведь он просто пытался научить ее быть сильной. Ей это было необходимо. Позже тем же вечером мать отхлестала его ремнём по спине.
С пляжа до неё доносится шум голосов, несколько взрывов и плеск воды. Она приближается, и ее взору открывается опрокинутый на мелководье люггер без парусов и собравшиеся перед ним мужчины. Многие без рубашек с закатанными до колен брюками. В руках у них миски и тарелки, у некоторых на плечах висят сумки. Похоже, все они чего-то ждут.
Она всегда знала, что Сюдзо тихий и замкнутый, как устрица в своей раковине, потому не удивилась, что он стоит в сторонке. Она видит, что стремительно наступает прилив, вода заполняет судно и начинает хлестать изо всех отверстий. Прищурившись, Элиза делает шаг вперёд. Крысы в панике бегут с люггера, ныряя на мелководье и присоединяясь к утонувшим тараканам. Мужчины с мётлами сбивают паразитов с такелажа, те падают на поверхность воды, как крупные капли дождя. Кто-то из толпы бросает ещё один заряд. Он взрывается, вода бурлит, заставляя людей отпрыгнуть подальше. Воцаряется тишина, пока один за другим не всплывают призраки. Элиза моргает, обнаружив, что это кефаль, нацелившаяся полакомиться тараканами. Мужчины с криками бросаются в воду, орудуя локтями и коленями в сражении за рыбу. Элиза наблюдает за Сюдзо, тот плетется позади остальных, терпеливо ожидая, пока прилив не принесёт ближе к нему большую кефаль.