Лунный свет и дочь охотника за жемчугом
Шрифт:
Ее удивляет его присутствие здесь. Главный ныряльщик обычно зарабатывает достаточно, чтобы позволить себе свежую рыбу из ловушек, и ему нет нужды побираться. Он наклоняется за кефалью, осторожно укладывает ее в посудину и, повернув к берегу, замирает, замечая Элизу.
Определенно, он очень красив, ещё больше раздался в плечах, чем она помнила. Чёрные как смоль волосы тщательно зачёсаны набок. На носу очки в тонкой проволочной оправе. Он одет в костюм с высоким воротничком и золотыми пуговицами, а подвернутые брюки открывают оливковую кожу голеней.
–
Он выглядит смущенным, если не сказать удивленным.
– У него в вещах я нашла кое-что. Адрес дома «Три камня». – Ныряльщик быстро озирается вокруг и подходит к ней ближе. – Я пошла туда, – продолжает она. – Сюдзо с тревогой смотрит на неё широко распахнутыми глазами, эффект только усиливается из-за очков.
– Мисс Брайтвелл, это место, неподобающее для женщины. Они ничего вам не сделали? – сбивчиво говорит он.
– Не сделали, но не потому, что не пытались. Но я должна была пойти туда. Констебли. Паркер. – От его имени на ее губах появляется мерзкий привкус. – Они не воспринимают его исчезновение всерьёз. Баларри ничего не сделал, однако если его поймают, повесят. – Опустив глаза, словно боясь встретиться с ее пристальным взглядом, Сюдзо медленно кивает. Помолчав, она произносит слова, заготовленные ранее. Не доверяя себе настолько, чтобы медлить. – В «Трёх камнях» я встретила мужчину. Он сказал мне, что вы там были. – Он устремляет свой взгляд на неё. – Зачем? – спрашивает она. – И почему этот адрес записан в дневнике отца?
Сюдзо молчит, и Элиза замечает, что он задержал дыхание. Наконец, вздохнув, он начинает говорить, и в голосе слышится сожаление.
– Ваш отец – один из немногих в этом городе порядочных торговцев жемчугов. – Он перекладывает посудину из одной руки в другую. – Этот адрес у него из-за меня. Я признаю это. – На какое-то мгновение, кроме жужжания комаров, над илистыми отмелями не раздается ни звука. – Но я не могу сказать вам причину. Простите. Это может навредить близкому мне человеку.
Она чувствует, как сердце болезненно сжимается.
– Нет. – Элиза качает головой. – Мне нужно знать. – Она пытается заглянуть ему в глаза, продолжая говорить с нажимом: – Это может быть связано с его исчезновением. Мне нужна ваша помощь, Сюдзо. Пожалуйста.
Он выглядит взволнованным и растерянно моргает.
– Уверяю вас, это никак не связано.
– Если деньги могут заставить вас передумать, я могла бы предложить сколько-то…
Нахмурив брови, он смотрит на неё с отвращением.
– В этом нет необходимости.
Ее шею медленно опаляет жаром.
– Почему вы так уверены, что к исчезновению отца это не имеет отношения? Как я могу быть уверена, если вы мне не скажете? Я знаю, что бывает в таких местах. Я видела их украденный жемчуг. Они, не колеблясь, приставили к моей голове револьвер.
Сюдзо ошарашен. Он судорожно сглатывает.
– Ноги вашего отца никогда не было
– Что значит «мы»? – Во всем этом нет никакого смысла, это никак не поможет в поисках отца.
– Я не могу сказать. Мисс Брайтвелл, прошу, просто поверьте мне.
Она вдыхает через нос и сжимает переносицу.
– Чарльз помог мне, дав этот адрес, – наконец признаётся Сюдзо. – На этом его участие в этом деле заканчивается. Это все, что вам нужно знать. Ваш отец был очень хорошим человеком. Я не знаю, что с ним случилось. Хотел бы это выяснить, правда. Но я знаю, что он никак не связан с «Тремя камнями». В этом совершенно уверен.
Она изучает выражение его лица, ища в нем малейшие признаки того, что он лжёт. Сюдзо отводит взгляд, и она сжимает кулаки. Как он может быть уверен в том, что связи нет? Она замечает, что мышцы его челюсти подергиваются, как будто он хочет сказать больше, но что-то его сдерживает. Они молчат, дожидаясь пока мимо пройдут мужчины, пошатываясь под тяжестью оглушённой кефали.
– Есть ли еще что-нибудь, что вы можете мне рассказать? – спрашивает она. – Что-нибудь о той ночи, когда он пропал?
Он прикусывает губу. Мышцы его шеи напрягаются.
– Сюдзо, мне нужна любая информация. Все что угодно.
– Вы сочтете меня глупым. – Он нехотя качает головой.
– Не сочту, уверяю вас.
Он опускает плечи, смотрит на неё сквозь стекла очков.
– Я уверен, что вы знаете о суевериях, которые бытуют у нас, ныряльщиков и моряков, у всех, кто выходит в море.
Она кивает, вспоминая виденные ею амулеты, которые носят на шее члены команды: скрученный клочок волос, кусочек рисовой бумаги, маленькая русалка, которую в ящике стола спрятал для неё отец.
– Многие из команды верят в морских призраков, демонов, видения. Некоторые перед отплытием целуют палубу или вырезают на мачтах обереги.
– Да, так и есть…
– В ночь, когда пропал ваш отец, я видел нечто, что объяснить не могу.
Она судорожно сглатывает. Сюдзо украдкой бросает взгляд вдоль берега.
– Было около полуночи, я спал в каюте. Весь день стоял мёртвый штиль, неподходящий для поиска раковин. Но ночью поднялся сильный вечер, он меня и разбудил. – В небе над ними пронзительно кричит птица, но Элиза сосредоточена только на его рассказе. – Я встал, поднялся по трапу и немного, всего на дюйм, приоткрыл люк. Я увидел два огонька на воде. Они выглядели… как светящиеся глаза демона. И не похожи ни на один люггер, которые я видел раньше. – При этом воспоминании его передёргивает. – Я остолбенел. Не знал, что делать. Подумал, что это приближается, чтобы захватить наш люггер. Что-то плохое. Я закрыл поскорее люк и потёр свой защитный амулет. Чтобы защитить нас всех. – Он выдергивает амулет из-за воротничка и показывает ей. – Я зажмурился и просто надеялся. Когда снова приподнял люк и посмотрел, огней уже не было.