Лунный вариант
Шрифт:
Мочалов оживился и крутанул глобус. Под его указательным пальцем проплыло Море дождей и кромка Моря ясности. На каком-то тупоголовом кратере палец неподвижно застыл. Глаза генерала молодо и задорно посмотрели на собеседника из-под густых с проседью бровей:
— Да вам ведь, Алексей Павлович, это еще не грозит. Вы же человек от супружеского контроля свободный.
— Уже грозит, Сергей Степанович, — весело подтвердил Горелов и поднял на командира посветлевшие счастливые глаза. После того как их отношения с Лидией для многих в отряде перестали быть тайной, он радовался каждому
— Как, разве уже состоялась свадьба? — с притворной строгостью воскликнул он. — Космонавт Горелов женится, а командир отряда ничего не знает? Хо-ро-шо!
— Свадьба еще не состоялась, но это не имеет значения, — признался Горелов. — Все равно мы уже муж и жена. А что касается свадьбы, так она — после моего возвращения с орбиты. И вам не миновать, Сергей Степанович, роли посаженого отца. Какая же свадьба может обойтись без генерала в наш двадцатый атомно-космический век!
— Что же, Алексей Павлович, не откажусь от такой должности. А сейчас какие-нибудь личные просьбы есть?
— Есть, товарищ генерал.
— Я вас слушаю.
Алексей пошевелился в мягком кресле.
— Город Степновск… — медленно заговорил он и, сцепив руки, положил их себе на колени.
Мочалов весело подхватил:
— …Находится в каких-то трехстах километрах от маршрута Москва — космодром. Вы это хотели сказать?
— С вами страшно, — пошутил Алексей, — вы не начальник, а счетно-решающее устройство.
— Спасибо за комплимент, — покосился на него Мочалов, — но как бы там ни было, а эту возможность я предусмотрел. Вы полетите на космодром спецрейсом. Кроме экипажа, вас и технического оборудования на борту машины не будет ни одного человека. В полетном листе промежуточный аэродром Степновск уже обозначен. Об одном попрошу вас, Алексей Павлович, — генерал строго поднял вверх указательный палец. — Посадка в Степновске запланирована. Но я очень вас прошу, будьте предельно точным. На пребывание в Степновске вам отводится два часа. Только два. Больше не могу.
Горелов вскочил и сделал порывистое движение к креслу с высокой старомодной спинкой, в котором сидел генерал. Поднялся и Мочалов. Крепкими упругими руками прижал он к себе сильное тело своего любимого ученика.
— Помни всегда, Алешка: твои заботы — мои заботы. Лети, Алешка. Тебе надо обязательно попрощаться с Лидией. Одним словом, в путь!
33
На леса и поля Подмосковья ложились быстрые плотные летние сумерки, когда Горелов на черной «Волге» въехал на территорию одного из военных аэродромов. Все учебные и испытательные полеты были в эти вечерние часы отменены. Безмолвствовал приаэродромный городок, лишь редкие огоньки горели в окнах командно-диспетчерского пункта. Горелов хорошо знал расположение рулежных дорожек и самолетных стоянок на этом летном поле. Уже будучи космонавтом, много раз совершал он отсюда учебно-тренировочные полеты, позволявшие поддерживать летные навыки. Ведь они не были лишними и для будущего космонавта.
— Держи левее, Вано, — приказал он шоферу.
— Будет полный
— Смотри не споткнись о шестой, — предостерег с добродушным смешком Алексей, но Вано не думал сдаваться:
— Будьте спокойны, рядовой Берикашвили был во всем Зестафони самым глазастым.
Широкая взлетно-посадочная полоса пустовала. К вечеру бетонные плиты остыли. Они словно бы отдыхали, радуясь тому, что нет полетов и не обжигают их пламенем взлетающие машины. Ровными строчками ограничительных огней уходила вдаль полоса. Все тонуло в черных сумерках наступающей летней ночи, и только на восточной окраине снопами сыпались искры из патрубков реактивного лайнера.
— Нашу машину готовят, Алексей Павлович, — безошибочно определил Вано.
Когда они подъехали к стоянке, все четыре двигателя после прогрева были уже выключены. Погасли снопы искр, и сумерки сразу обволокли металлическое тело лайнера. Около самолета, едва различимые в темноте, суетились люди. Издали их силуэты казались фантастическими. Кто-то поднялся по трапу в распахнутый люк, и сейчас же в фюзеляже забрезжил неяркий электрический свет.
— Ну що там робится? — донесся мягкий басок из овального люка. Окрик явно относился к тем фигурам, что суетились возле машины.
— Все в полном ажуре, командир. Можно взлетать, — ответил кто-то невидимый, и Горелов услышал глухой удар сапога по туго накачанной огромной покрышке шасси. Он стал подниматься по трапу, навстречу человеку, стоявшему у обреза люка. Электрический свет вяло скользнул по лицу этого человека. Алексей увидел китель с майорскими погонами и Золотой Звездой, а потом большой рот, нос с горбинкой и знакомые подковы густых черных бровей.
— Убийвовк! — воскликнул он удивленно и радостно. — Майор Убийвовк!
Стоявший у люка пристально вглядывался в лицо поднимавшегося Горелова.
— Мей брей! — воскликнул он еще более радостно. — Ты тот самый капитан, что жил со мной в одной комнате в Степновске?! Дывись, дывись!
— Ну да! — с удовольствием подтвердил Алексей. — Ну, а як там королева красоты? — поинтересовался Убийвовк неожиданно. — Ох и залепила ж она мне тогда пощечинку своей королевской ручкой! Як вспомню, доселе в правом ухе звенит.
— А ты позабудь, — вкрадчиво посоветовал Горелов. Убийвовк посторонился, пропуская его в салон. Они крепко потрясли друг друга за плечи.
— Ну, как оно живется и служится? — осведомился Убийвовк. — С гантельками больше не шуткуешь?
— Сейчас некогда, — отмахнулся Алексей, ставя небольшой чемодан в багажник.
— Вот и хорошо, — поощрил Убийвовк, — пора кончать с дитячими забавками. А мы тут в далекий маршрут собрались. По секрету скажу: космонавта ждем. Как только появится, по газам — и на высоту. Помнишь, капитан, Наполеон говорил, что если хоть одна новая пушечка в войска попала, так это оружие уже не секретное. Так и у нас в авиации. Раз полет в космос намечен, мы всегда будем загодя знать. А про этого слух ходит, будто к самой Луне пойдет на свидание. Только вот нет его. Десять минут до взлета, а его нет.