Львов под русской властью. 1914–1915
Шрифт:
Далее тот же автор описывает обстоятельства, при которых был арестован сидевший с ним в камере банковский чиновник Н.Островский:
«Он возвращался около 8 часов вечера домой. Какой то человек, увидев его на улице, обратился к проходившему офицеру: “Прикажите арестовать этого господина, он наверное российский шпион; я слышал, как он у парикмахера говорил по русски”. И этих слов проходимца было достаточно, чтобы арестовать ни в чем неповинного человека».
А вот свидетельства Ивана Рудко из Золочевского повета:
«Во Львове на вокзале построили всех в шеренги. […] Городская толпа, жаждавшая зрелищ и теперь ежедневно собиравшаяся кругом вокзала встретила эшелон неистовым криком и угрозами, готовая арестованных растерзать на месте. Несмотря на присутствие наспевшей конной и пешей полиции и вооруженных солдат, бросала камнями, толкала и била. […]
В мирное время культурная на первый взгляд львовская публика, превратилась в начале войны в варваров, в диких зверей, потеряла свой человеческий облик. А ведь каждый из жителей Львова считает себя европейцем. А русский народ в Галичине страдал и кровью истекал от моральных и физических ран, наносимых ему этой страшной “европой”.
Во дворе в Бригидках стояли готовые несколько виселиц, ежедневно скрипевшие под тяжестью повешенных неумелою рукою жандарма или солдата, невинных жертв. Трудно было смотреть из камер в окошко на страшное зрелище. А ведь до ушей заключенных долетал снизу смех должностных лиц, высылавших арестованных на тот свет».
Если для русских галичан начавшаяся война с первых же дней обернулась жестокими репрессиями, то галицкие украинцы, наоборот, восприняли начало войны как наступление своего звездного часа. Ведь теперь они не только получали возможность расправиться со своими противниками из русского национального лагеря в Галиции, но и, в надежде на военные успехи австро-венгерской армии, готовились нести свои идеи на российскую Украину. Галицкие украинцы рассчитывали, что Австро-Венгрия отвоюет у России всю Украину, к которой они причисляли также северное Причерноморье, Дон и Кубань, после чего владения Габсбургов будут простираться до самого Кавказа.
На другой день после объявления мобилизации во Львове было созвано общее собрание руководителей трех галицко-украинских партий: национал-демократической, радикальной и социал-демократической, чтобы создать межпартийную организацию, которая должна была руководить политической деятельностью украинцев во время войны, а также заняться формированием легиона украинских добровольцев.
В результате проведенного совещания были приняты два решения: первое – организовать на время войны общий национальный совет, составленный из представителей трех вышеназванных украинских политических партий в Галиции и этому совету передать руководство национальной политикой в военное время, и второе – создать украинский легион военных добровольцев под названием “Украинские Сечевые Стрельцы”.
Первое учредительное заседание совета состоялось во Львове 2 августа 1914 года. Новая организация получила название “Головна Українська Рада” (ГУР). Председателем Головной Украинской Рады был избран Кость Левицкий (национал-демократ), заместителями председателя – Михаил Павлык (радикал) и Микола Ганкевич (социал-демократ).
3 августа ГУР издала обращенный к украинскому народу манифест, в котором, в частности, говорилось:
«Украинский Народ!
Наступает важный исторический момент. Решается судьба государств и народов. […]
И потому в этот момент представители украинского народа в Галичине, всех политических направлений, которые объединяет один национальный идеал, соединились в Главную Украинскую Раду, которая должна быть выразителем одной мысли и одной воли украинского народа и показывать ему дорогу к действию, которое ждет его в теперешний момент. […]
Николай Иудович Иванов
Алексей Алексеевич Брусилов
Уже во время предыдущего обострения австрийско российских отношений – съезд наиболее значительных деятелей всех украинских партий Галичины, который состоялся во Львове 7 декабря 1912 г., заявил, что с точки зрения добра и будущности украинского народа, на случай вооруженного конфликта между Австро-Венгрией и Россией, все украинское общество единодушно и решительно станет на стороне Австро-Венгрии, против российской империи, как наибольшего врага Украины. […]
Победа австро-венгерской монархии будет нашей победой. И чем большим будет поражение России, тем скорее пробьет час освобождения Украины».
Для организации легиона “Украинских Сечевых Стрельцов” ГУР образовала отдельный орган – “Украинскую Боевую Управу”, состоявшую из двух отделов: “акционного”, т. е. военного штаба под временным командованием Теодора Рожанкивского, а затем Михаила Галущинского, и “организационного” под руководством Кирилла Трилевского.
С началом войны всякая связь между австрийской Галицией и российской Украиной стала невозможной. «Поэтому, – как отмечал К. Левицкий, – надо было в Австрии создать военный суррогат политической мысли великой Украины, из тех украинцев, которые пребывали тут».
В качестве такого “военного суррогата” в начале августа 1914 года во Львове был организован Союз Освобождения Украины – “Союз Визволення України” (СВУ). К членам СВУ причисляли себя Александр Скоропись-Иолтуховский, Владимир Дорошенко, Мариан Меленевский и Андрей Жук, а также Микола Зализняк, Дмитрий Донцов и Владимир Степанковский, хотя между первыми четырьмя и последними тремя не было полного взаимопонимания. Однако все они, оказавшись во время войны на территории Австрии, по словам К. Левицкого, «представлялись как австрофилы, потому что желали развала России…».
СВУ установил отношения с Головной Украинской Радой, но в ее состав не вошел, а сохранял свою отдельную организацию. В Головной Украинской Раде так же было решено для согласования действий войти в сношения с СВУ «несмотря на то, имели ли украинцы, собранные в Союзе освобождения Украины, формальные полномочия представлять великую Украину, или нет». Очевидно, что никаких полномочий на сей счет они не имели.
В начале августа 1914 года СВУ издал во Львове воззвание “К украинскому народу в России”, без подписей и даты. В этом воззвании среди прочего было сказано: