Львовская гастроль Джимми Хендрикса
Шрифт:
Опустив мобильник на стол, Тарас задумался, пытаясь разобраться: рад он тому, что есть на ночь работа, или не рад? С одной стороны — рад. Но показалась ему вдруг эта работа мелкой, не важной. Двадцать-тридцать евро за бессонную ночь — тоже деньги, на которые вполне удавалось нормально, без претензий жить. Но жить одному. А жить одному, хоть и дешево, но как-то неудобно. Да и опасно — можно дожиться до состояния соседа Ежи Астровского и потом вдруг неожиданно заметить, что жизнь прошла, а тебя никто не любит и ты никому не нужен. И тогда уже в обмен на то, чтобы тебя выслушали, ты стрижешь соседа или жаришь яичницу соседке!
Мысли явно пытались
— Надо быть изобретательнее, — сказал он сам себе и, переодевшись в джинсы и свитер, накинув ветровку и зашнуровав кроссовки, вышел на улицу. Совсем рядом с его домом был один из многих в городе магазинчиков с многообещающим названием «Всё за 1 гривну».
Уже минут пять спустя он оказался в этом царстве дешевизны, где на полках лежали в ожидании своей участи десятки ненужных товаров. Некоторые действительно стоили одну гривну, другие от этой цены оторвались, но не далеко. Были тут и керамические кружки по семь гривен, были и пластиковые тарелки. Тарас внимательно осматривал полку за полкой в надежде увидеть какую-нибудь низкую, приземленно-приземистую чайную чашку — именно так он представил себе то, что ему нужно для осуществления задуманного романтического акта, который можно было бы назвать «Угощение крепким кофе очаровательной затворницы». Но чашек нужной высоты в магазине не оказалось. Продавщица стояла у двери с книжкой в руках. Читала. Тарас отвлек ее, обрисовал словами то, что он ищет. Девушка-брюнетка лениво прошлась вдоль полок с товарами, словно освежала их в памяти. Остановила взгляд на черных фаянсовых пепельницах с надписью «Venezia» на дне. Бортики пепельниц были прямые и высокие, с маленькими квадратными вырезами-бойницами для удерживания сигарет. Тарас ехидно ухмыльнулся, проследив за взглядом продавщицы.
— Я не курю, — сказал он.
— Я так понимаю, вам нужна плоская емкость. — Девушка одарила клиента задумчивым томным взглядом. — Это вот, — она кивнула на пепельницы, — самое плоское, что у нас есть.
Тарас уронил взгляд на книгу, которую она держала в руке. «Справочник фармаколога» — прочитал он на обложке.
— А если б вам предложили выпить из этой пепельницы кофе?! — едковато спросил Тарас.
На ее лице возникло сначала удивление, а потом — любопытство. Она взяла тонкими пальцами пепельницу, осмотрела. Отложив книгу на нижнюю полку, покрутила пепельницу в руках, в конце концов опустив ее на ладонь и удерживая, как воображаемое блюдце с чаем, поднесла к губам.
Тарас чуть не испугался, девушка могла бы быть талантливой актрисой. Ее губы едва приоткрылись и стали такими чувственными, словно пепельница, к которой они собирались вот-вот прикоснуться, была живой, была не пепельницей, а тоже губами, мужскими, может быть, даже его, Тараса, губами.
— Интересно, — томно выдохнула продавщица. —
— Что интересно? — переспросил Тарас.
— Это я о своем. — Она посмотрела на клиента. — А вообще, это от обстановки зависит, от атмосферы, — голос ее подобрел. Она поставила пепельницу на место. — Если атмосфера подходящая, то можно кофе и из пепельницы выпить!
Тарас, пораженный убедительностью сказанного, тут же заплатил за пепельницу и остановился на пороге магазина. На улице шел дождь. Он вернулся к полке и взял еще одну такую же черную «венецианскую» пепельницу. Потом, держа в каждой руке по пепельнице, он перебежал под дождем из магазина в свой двор, остановившись на мгновение под брамой. Настроение улучшилось. Теперь он уже думал о себе, а не о соседе. О себе, и о Дарке, и о том, что этой ночью ему удастся ее не только напоить хорошим кофе, но и повеселить!
Глава 12
Серый плащ и не местной моды кепка Лёни бросились бы в глаза любому прохожему, если бы последний оказался в полночь около входа в оперный театр. Но неспешных наблюдательных прохожих в это время суток во Львове не бывает, а потому только Тарас обратил на него внимание, подходя к театру со стороны улицы Армянской. Лёня стоял ровненько, не пошатываясь, и напряженно, как обычно стоят договорившиеся встретиться незнакомые между собою люди. Он, вероятно, ожидал появления Тараса с другой стороны, а потому дернулся, услышав совсем рядом, за спиной, стук подошв.
— Ну как, готовы? — спросил Тарас по-деловому, даже не поздоровавшись.
Манеры и способ поведения Лёни еще вчера подсказали Тарасу, что приезжий клиент, возле которого регулярно появлялся запах бензина, живет вне правил обычного обихода и этикета, живет, как слово в бесконечном нагромождении слов, так и не ставших предложением из-за своего неприятия правил пунктуации. Он тоже не поздоровался с Тарасом. Вероятно, потому, что и ночью он не попрощался, а значит, формально они и не расставались.
— Готов, — проговорил приезжий.
Пока шли к машине, Тарас вспоминал рентгеновский снимок, который Лёня вчера показывал. Ясно, что прошлой ночью на свет Божий явился ближний к уретре камешек. Думая категориями скорее геометрическими, чем медицинскими, Тарас представил себе одновременное движение всех трех камней, не забывая однако при этом, что у первого камня путь наружу был самым простым, остальным двум еще предстояло высвободиться из почек в мочеточники. Конечно, вчерашние вибропроцедуры вполне могли их сдвинуть с места, могли даже подтолкнуть второй камень к уретре. Эти краткие рассуждения привели Тараса к мысли о том, что начинать процедуры надо резкими «короткими» вибрациями, а потом, принимая во внимание состояние клиента, временно сменить их менее интенсивными и «длинными», чтобы в финале снова выйти на резкие и сильные вибрации, которые бы и довершили дело.
Лёня уселся на переднее сиденье так привычно и по-свойски, будто Тарас был его бессменным водителем. Тарас завел мотор, старенький «опель» тронулся по мелкому ровному булыжнику, плавно отвалив от бровки.
— Пристегнитесь пока! — попросил Тарас.
Лёня молча пристегнулся.
Тарас, уже нарисовавший в своем воображаемом GPS-карту сегодняшнего «камневыводящего» маршрута — улица Лесная (5–6 прогонов), Лычаковская (4–6 прогонов), Городоцкая (4–6 прогонов) и под конец снова улица Лесная (4–6 прогонов), — уверенно вел машину к выбранной точке старта.