Лягушка-путешественница. Часть 2

Анфимова Анастасия Владимировна

Тервия, не останавливаясь, носилась по дому, двору и садику. Казалось, только что отчитывала кухарку за грязную посуду, но вот гневный голос хозяйки уже гремит в саду, где рабыни пропалывали цветник, а через минуту уже спорит с плотниками.

Уртекс большую часть дня учился. Когда гостья подробно расспросила его о процессе обучения, то выяснилось, что школы, как таковой, в Канакерне нет. Преподаватель почти всегда проводил занятия на свежем воздухе, только в непогоду укрываясь под крышей любого из многочисленных храмов. Чему жрецы нисколько не препятствовали.

Ученики слушали, запоминали, задавали вопросы, иногда записывали на покрытых воском табличках. А вторую половину дня парнишка занимался гимнастикой. Его младший брат, как и все маленькие дети, с неуёмной энергией носился по дому, играл в саду или уходил на улицу под присмотром рабыни. Причём няньке эти прогулки очень не нравились. Она возвращалась вся в поту, и морщась от боли в спине.

Вестакия очень много времени проводила за ткацким станком. Фундаментальное сооружение из ремней и планок стояло на первом этаже в комнате рядом с мужским залом.

На недоуменный вопрос гостьи:

– Разве твой отец не в состоянии купить ткань?

Девушка возмущённо фыркнула, но видимо, вспомнив, кто перед ней, снисходительно проговорила:

– По нашим обычаям, невеста должна сшить будущему мужу тунику или хитон из ткани, которую соткала сама. Поэтому я и сижу здесь, вместо того чтобы в последние свободные дни гулять по городу.

Нике показалось, что станок стоит здесь довольно давно. Но и этому имелось своё объяснение, приоткрывавшее путешественнице ещё одну страничку из жизни местных женщин.

Оказывается, подобный агрегат есть в любом более-менее зажиточном доме, даже во дворцах богачей. Он являлся одним из символов богини Ноны, владычицы домашнего очага, супруги грозного Питра. А полотно считалось символом счастливой семейной жизни. Поэтому каждая девушка обязана уметь прясть и ткать. Без этого просто не выйти замуж! Во всяком случае, в Канакерне.

"Вот батман!
– хмыкнула про себя девушка, внимательно слушая хозяйку.
– Я даже приблизительно не представляю, как это делается? Теперь точно никто замуж не возьмёт. Какая... радость!"

Вестакия ещё долго говорила про других богов, уделявших в своей деятельности не меньше внимания ткачеству. Не забыв упомянуть, как лично ей все это надоело. Но когда в комнату заглянула её мать, торопливо пропустила челнок через основу. Тервия довольно улыбнулась и посоветовала гостье тоже принять участие в производственном процессе. Ника с удивлением узнала, что госпожа Картен часто заходит в гости к госпоже Сассе, и они не просто болтают, но ещё и ткут вместе.

Однако, это занятие девушке совсем не пришлось по вкусу. И на третий день за завтраком она обратилась к привычно хмурому мореходу.

– Господин Картен, я хочу навестить семью Ус Марака. Но не знаю, где они живут.

Мужчина недовольно поморщился.

– У Нижних ворот. Но я очень занят и не смогу проводить вас, госпожа Юлиса.

– Отец, если разрешишь, я провожу госпожу Юлису?
– неожиданно предложил Уртекс.

– Нечего тебе там делать!
– встрепенулась

Тервия.
– Те улицы - неподходящее место для прогулок!

– Я возьму с собой служанок, - попыталась успокоить её путешественница.
– Мы не дадим в обиду вашего сына.

– А я попрошу сходить с нами Лерция Лавка и Длинного Глота. Он там живёт, и нас с ним никто не тронет.

– Где ты только находишь таких друзей?!
– возмущённо фыркнула мать.
– Один - сын наёмника, второй - нищий! Чем они помогут тебе в будущем?

– Длинный Глот твой друг?
– заинтересовался мореход, вытирая полотенцем измазанные маслом пальцы.

– Да, отец, - буркнул Уртекс, упёршись взглядом в стол.
– Он хороший парень.

– Если так, дружи, - усмехнулся купец.
– Быть может, когда-нибудь он выкрикнет твоё имя на городском собрании.

Мужчина звонко рассмеялся и обратился к Вестакии.

– А ты, не хочешь прогуляться с ними?

– Нет, отец, - потупила глаза дочь.
– Я хочу сходить в храм Диолы.

– Опять гадать будешь?
– нахмурилась Тервия.

– Что ты, мама!
– поспешно и неубедительно возмутилась девушка.
– Я давно обещала принести жертву богине любви. А сегодня её день.

– Ну хорошо, иди, - нехотя согласилась мамочка.
– Только возьми с собой Мышь и Обглодыша.

– Мужчин в храм сегодня не пускают, - пробормотала дочка и почтительно добавила.
– Вдруг там много народа, и я задержусь? Чего ему там бездельничать?

– И то правда, - хмыкнув, кивнула Тервия.
– В доме дел полно. Бери одну Мышь.

– Тебя когда ждать?
– поинтересовалась Ника у Уртекса, покидая мужской зал, где завтракала семья за исключением рабов.

– После обеда, - со взрослой значительностью изрёк подросток.
– Поедим и пойдём.

Немного погодя к гостье заглянул мореход.

– Вот, отдай жене Ус Марака, - сухо сказал он, протягивая кожаный кошелёк.
– Здесь сорок риалов.

– Хорошо, - кивнула девушка, положив деньги на стол.

– Я велел Кривой Ложке приготовить подарок его детям. Скажешь Уртексу, пусть передаст от меня.

– Скажу, - кивнула путешественница, удивлённая такой щедростью.

Приказав Паули убрать деньги, Ника отправилась искать Вестакию, чтобы прояснить ещё один вопрос. У ткацкого станка её не оказалось. Но раб-привратник уверял, что из дома она не выходила. Да и голос Мыши, которая должна её сопровождать, ещё доносился из кухни.

Девушка нашла дочь морехода в саду, где та срезала с куста темно-красные, готовые распуститься бутоны.

– Я думала, ты уже ушла, - улыбнулась Ника, присаживаясь на скамейку.

– Пойду чуть позже, - не слишком любезно отозвалась Вестакия.

– Твоя мать говорила про какое-то гадание?
– осторожно полюбопытствовала путешественница.

Девушка бросила на неё насторожённый взгляд. Но собеседница постаралась придать лицу выражение самого благожелательного любопытства, и купеческая дочь успокоилась, даже улыбнулась.