Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
Румс Фарк подошёл ближе, присев на самый краешек скамьи. Казалось, он тоже удивлён такому настырному любопытству собеседницы.
– Мы ловим или прогоняем мелкие шайки варваров. Их молодые воины любят нападать на стада и отары. Украсть у нас хотя бы овцу - считается признаком удали и отваги. Это одно из немногих развлечений, которые есть у дикарей. Иногда мы захватываем их в плен, тогда вожди и старейшины племён без слов платят городу выкуп. Но главное, мы следим, чтобы Канакерн не застали врасплох.
– Часто приходится драться?
– Случается, - усмехнулся мужчина.
– И товарищей терять?
–
– Наша служба опаснее, чем у городской стражи. Хотя они с этим и не соглашаются.
– Зато у вас есть кони!
– выпалил Уртекс.
– А они своими ногами ходят. Вы, как птицы, над горами летаете, а они из города почти не выходят. И доспехи у вас красивые. Правда, Вестакия?
– Что-то стало прохладно, - вместо ответа выпалила та, поднимаясь со скамейки.
– Вернёмся в зал?
– Я не замёрзла, - удивлённо покачала головой путешественница, не понимая причин такой откровенной враждебности дочери морехода к своему жениху.
– Ах да, ты же привыкла к холоду среди дикарей, - девушка гордо вскинула подбородок, и прежде чем направиться к распахнутой двери, пренебрежительно бросила.
– Тогда оставайся, скучно тебе не будет.
"Уж не ревнует ли она меня к своему гусару?
– внезапно подумала Ника, растерянно хлопая ресницами.
– Вот батман! Нашла место и время допросы устраивать. Может, тоже уйти? Нет уж, дудки! А то эта коза решит, что я по первому зову буду бегать за ней, как собачонка".
Проследив взглядом за сестрой, Уртекс хихикнул и, понизив голос, покровительственно сказал обескураженному спутнику.
– Это она нарочно тебя дразнит. Обижается, что долго не приходил.
– Так Вестакия сама запретила!
– повысил голос Румс Фарк.
– Сказала, что нам не следует слишком часто видеться до свадьбы.
Парнишка на миг стушевался, но тут же нашёл, что сказать.
– Мужчину не должны останавливать запреты, если он питает к возлюбленной настоящую страсть! Принц Ланр не послушал предостережений прекрасной Дридилы и проник во дворец её отца, хотя это и грозило юноше смертью. Быть может, Вестакия так проверяет твои чувства? Девушки всегда так делают, правда, госпожа Юлиса?
– Не знаю, - усмехнулась путешественница.
– Не пробовала.
– Хороший совет, Уртекс, - рассмеялся Румс Фарк.
– Быть может, я воспользуюсь твоим советом.
– Значит, ты научишь меня держаться в седле?
– тут же ухватился за его слова ушлый сын морехода.
– Будет лишний повод прийти к нам.
– Как только твой отец купит коня, - пообещал мужчина, поднимаясь.
– Вы остаётесь, госпожа Юлиса?
– Да, - кивнула девушка.
– Я ещё немного посижу.
– Вакун Длинный советует купить коня у ланалов, - деловым тоном сказал парнишка.
– Говорит, у них копыта крепче. А мне больше нравятся атавские лошади. Ты как думаешь?
Ответа кавалериста Ника не услышала. Откинувшись на каменную спинку скамейки, она наслаждалась вечером. Выглянув из-за ската крыши, месяц заливал сад призрачным светом, позволявшим разглядеть даже неровные камни стен. Пахло цветами, негромко стрекотали какие-то насекомые. Ни качки, ни скрипа досок, ни вони от немытых скученных тел. Красота. А тут ещё музыканты заиграли новую, весёлую мелодию. Неплохо живёт консул-мореход-купец Картен. Хотя, вспомнив плавание через океан,
Внезапно как-то очень резко навалилась усталость. День оказался слишком длинным. Тело и разум настойчиво требовали отдыха. Интересно, что будет, если она сейчас встанет и тихо уйдёт в свою комнату? Хозяева и гости ничего не заметят? Или обидятся? Нет, рисковать не стоит. Лучше дождаться, когда закончится это мероприятие. Путешественница со вкусом, до хруста в суставах потянулась и направилась в зал. Неожиданно музыка смолкла, а в тишине громко прозвучал незнакомый голос:
– Это стихотворение яснозвучный Грай Вудсток посвятил своему возвращению домой из ссылки.
Снедаемая любопытством, Ника осторожно заглянула в зал. У камина, картинно закутавшись в тёмно-коричневый плащ, стоял немолодой мужчина с венком из листьев на голове. Опустив на широкую грудь пышную бороду, он медленно, словно нехотя, заговорил:
"Дружбы вельмож избегай", - поучал ты в речении кратком:
Эта большая беда все же была не одной.
Дружбы ещё избегай, что блистает чрезмерным величьем,
И сторонись от всего, что восхваляют за блеск!
Так, и могучих владык, прославляемых громкой молвою,
Знатных домов, что тяжки происхожденьем своим,
Ты избегай; безопасный, их чти издалека, и парус
Свой убери: к берегам пусть тебя лодка несёт.
Пусть на равнине удача твоя пребывает и с равным
Знайся всегда: с высоты грозный несётся обвал!
Нехорошо, если с малым великое рядом: в покое
Давит оно, а упав, в пропасть влечёт за собой.
Декламируя, артист, отбросив за спину плащ, то картинно прижимал руки к сердцу, то вздымал их к потолку, то прикрывал ладонями лицо. От чего голос звучал глухо, но очень разборчиво. В заключение он гулко топнул обутой в сандалии ногой и поклонился под одобрительные, хотя и не очень энергичные крики зрителей.