Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
Ника бросила предостерегающий взгляд на Паули. Но служанка молчала, только уголки губ чуть скривились, то ли в насмешливой, то ли в горькой усмешке.
– У нас в городе жена может пожаловаться на мужа консулам, - не обращая внимания на гантку, продолжала дочь морехода.
– Но все равно, наверное, это очень тяжело жить среди чужого народа?
– Если люди любят друг друга, они перенесут все испытания и трудности, - вспомнила гостья фразу из какой-то давно прочитанной книги. Или это был фильм? Не важно, главное, эти слова явно
– Это правда, госпожа Ника! Бессмертная Диола им обязательно поможет!
Девушка засмеялась неизвестно чему и вдруг заторопилась.
– Ой заболталась я, а мне ещё причёску делать.
– Хочешь поразить Румса своей красотой?
– усмехнулась ей вслед Ника.
Вестакия еле заметно вздрогнула, но ничего не сказав, быстро покинула комнату. "Что-то тут не то, - посмотрела ей вслед девушка.
– Вопросы какие-то странные про варваров. И о женихе разговаривать не хочет. Ну да пусть со всем этим папа разбирается. Я, надеюсь, здесь долго не задержусь".
– Госпожа, - обратилась к ней Риата.
– Вам бы тоже не мешало волосы прибрать. А то...
Не договорив, рабыня красноречиво вздохнула.
– Что ты предлагаешь?
– деловито спросила хозяйка, усаживаясь перед зеркалом, у неё ещё не изгладилась из памяти встреча с госпожой Сассой.
Но внимательно выслушав невольницу, Ника резко возразила:
– Нет, так я буду похожа на молодую морковку. Снизу лысо, и тощий хвостик на затылке.
– Да почему же, госпожа?!
– раздражённо всплеснула руками Риата.
– Вот увидите, как вам будет хорошо.
– Тебе нравится!
– огрызнулась девушка.
– Сама так и ходи!
– А если сделать по-другому, госпожа? - неожиданно вступила в разговор Паули.
– Как?
Обсуждение получилось очень бурным и деятельным. Ника признавала, что рабыне о местной моде известно больше, чем ей, зато служанка вроде бы лучше понимала свою хозяйку. В результате женщины вновь стали отчаянно ругаться между собой. С госпожой они не спорили, но та и сама не знала, что выбрать.
Возможно, со стороны это выглядело смешно. Вот только смеяться Нике почему-то не хотелось. Все-таки первый выход в свет. Пусть соберётся узкая, семейная компания, она не имеет права ударить в грязь лицом. Происхождение обязывает.
Только к вечеру они общими усилиями смогли соорудить что-то боле-менее подходящее, используя косы и купленные в Фарнии шпильки.
Подкрасила губы, нанесла на веки немного чёрной краски, размазав её до мягкой голубизны. От белил, любезно предложенных гостеприимными хозяевами, решительно отказалась, лишь чуть замазала прыщики. Повесила на грудь ожерелье, которое действительно смотрелось великолепно, и окончательно убедилась в правильности выбора платья. Рабыня со служанкой ещё раз расправили складки, после чего путешественница уселась на табурет, выпрямив спину и положив руки на колени, она твёрдо решила спускаться вниз, только после того как
Со двора донеслись громкие голоса, женский смех. Подойдя к окну, Ника встала так, чтобы её не заметили снизу.
Мореход с супругой встречали двух мужчин и женщину. Сопровождавшие их рабы с корзиной скромно стояли у ворот.
Судя по всему, появился Тренц Фарк с семейством. Потому что Приск Грок, племянник Картена, должен прийти только с женой. Разглядывая гостей, девушка завистливо вздохнула. Причёска женщины вздымалась над лбом самое малое сантиметров на двадцать! Судя по возрасту, это супруга консула, вот той их снохи, о которой предупреждала Тервия, что-то не видно.
Видимо, почувствовав на себе её взгляд, молодой человек резко вскинул голову. Но путешественница успела укрыться за стеной, с удивлением заметив, что у него нет бороды! До сегодняшнего для почти все мужчины, кроме аратачей, носили на лице волосатое богатство. А этот почему-то оказался бритым?
Ника вернулась на табурет и только устроилась поудобнее, как услышала приближающиеся шаги.
"Интересно, кто придёт?
– подумала она, внутренне напрягаясь.
– Мышь?"
Но в наступившей тишине раздался мелодичный голос Вестакии.
– Госпожа Ника, мы вас ждём.
Отодвинув циновку, дочь морехода проскользнула в комнату и замерла, удивлённо разглядывая гостью.
– Какая у тебя необычная причёска, - пробормотала девушка, тут же предложив.
– Подойди, пожалуйста, к окну, я хочу лучше её рассмотреть.
Нике подобная бесцеремонность не понравилась. Тем не менее, не желая портить отношения с хозяевами, она выполнила её просьбу.
– Красиво, тебе идёт.
– Ты тоже хорошо выглядишь, госпожа Вестакия, - сухо проговорила путешественница.
На груди девушки поблёскивало ожерелье, в сравнении с которым её собственное смотрелось дешёвой подростковой бижутерией. Серьги с висюльками и фигурная заколка из серебра, а может даже из золота, в пышно взбитых волосах. Венчало это великолепие тощий, растрёпанный венок из листьев какого-то дерева.
– Вот, госпожа Ника, - дочь морехода протянула ей такой же.
– Надень. Отец решил посвятить праздник Питру.
Кое-как устроив на голове кольцо из веток и листьев, гостья мельком пожалела о своих мучениях с волосами. Все равно её стараний никто не оценит. Но она сильно ошибалась.
– Пришли мне завтра свою рабыню, хочу, чтобы она мне сделала такую же причёску, - попросила Вестакия, торопливо добавив.
– Пойдём, все уже собрались.
Ника хотела спросить про племянника Картена и сноху Тренца Фарка, но передумала. Нечего собеседнице знать, что она следила в окно за приходом гостей.
Перед тем, как покинуть комнату, дочь морехода посоветовала:
– Прикажи служанке спуститься на кухню и взять у Кривой Ложки светильник. А то тут темно, как в погребе.
– Слышала, Паули?
– спросила Ника.