Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
– Вы вернулись, госпожа?
– то ли вопросительно, то ли утвердительно проговорила Паули, поднимаясь с табурета.
Девушка тут же обратила внимание на покрасневшие глаза и нос служанки.
– Ты плакала?
– спросила Ника, хмурясь.
– Нет, госпожа, - попыталась отрицать очевидную истину женщина, и не дожидаясь новых вопросов, достала из-под кровати украшенный аляповатыми цветами широкогорлый сосуд с крышкой.
– Это рабыня здешняя принесла. Чтобы вы ночью на лестнице не упали.
И заметив, как нахмурилась
– Тут у них так полагается, госпожа. Днём - в уборную, а ночью - вот сюда.
Она со вздохом вернула ночную вазу на место.
Понимающе хмыкнув, девушка не стала приставать к гантке с расспросами, сообразив, что та не настроена откровенничать. Зато служанке, кажется, искренне понравилось новое платье хозяйки. Та как раз его примеряла, когда за завешивавшей проход циновкой послышался голос Вестакии.
– Можно войти, госпожа Ника?
– Конечно!
– разрешила путешественница, гадая, что могло понадобиться дочери морехода?
К счастью, всё оказалось просто. Узнав, что мать с гостьей ходили покупать новое платье, девушка не могла не взглянуть на него. Какое-то время они с увлечением обсуждали цвета и фасоны. При этом Ника высказала критические замечания по поводу их крайней скудности. Вестакия сразу согласилась, рассказав, что по слухам в Империи стали входить в моду сандалии на каблуке с фигурно переплетёнными ремешками, и платья такими длинными уже не шьют. Потом дочка морехода продемонстрировала, как сейчас принято расправлять складки на одежде.
Не удержавшись, Ника показала своё нефритовое ожерелье и дала примерить девушке. С явным сожалением возвращая украшение, та неожиданно спросила:
– У тех варваров, к кому вы попали, был вождь?
– У кого?
– не поняла собеседница.
– У них!
– Вестакия ткнула пальчиком в сторону удивлённо вскинувшей брови Паули.
– Ганты называют их старейшинами, - сейчас же насторожилась путешественница.
– Расскажи, как они жили?
– Кто, старейшины?
– переспросила Ника, делая вид, будто не совсем понимает вопрос, и лихорадочно размышляя, как же на него отвечать?
– Все эти варвары. Как ты их назвала? Ганты, - с нескрываемым раздражением поморщилась собеседница.
– Не мастерица я рассказывать, госпожа Вестакия, - пожала плечами гостья.
– Лучше отца своего спроси.
"А ведь такие же вопросы сейчас задают Креку Палпину, Нут Чекезу и другим матросам, - с нехорошим предчувствием подумала Ника.
– И каждый отвечает на них в меру собственной фантазии. Картен - вроде бы умный человек, а не додумался, что его история и их рассказы могут очень сильно отличаться в деталях. Рано или поздно кто-то обратит внимание на эти несоответствия, станет разбираться, и консула объявят лжецом. Хорошо, что меня к этому времени здесь не будет? Может, поговорить с ним? Все-таки Картен мне ещё один камешек должен переправить. Нет, поздно. Вот батман!
Оставив размышления, девушка прислушалась к дочери морехода.
– У него все разговоры только о доброте варваров да о битве с врагами!
– А тебя что интересует?
– удивилась гостья.
– Парни у них красивые?
– вдруг выпалила Вестакия и густо покраснела.
– Сама увидишь, - усмехнулась Ника.
– Один из них в вашей усадьбе жить будет. Орри его зовут.
Дочь морехода смутилась, помолчала несколько секунд и дерзко взглянула на гостью.
– Ну, а какие у них... свадьбы?
– Ни одной не видела, - честно призналась гостья, недоумевая от столь странного любопытства девушки, и растерянно предложила.
– Если хочешь, моя служанка тебе обо всём расскажет. Она тоже из племени гантов. Паули, как у вас свадьбы справляют?
– У нас сначала родители сговариваются, - как-то по особенному светло улыбнулась женщина, словно помолодев сразу лет на пять.
– Это тоже праздник, но только для двух семей. Они ходят друг к другу в гости, пьют пиво, поют и танцуют. После сговора жених каждый день приходит к родителям невесты и помогает им в работе, а невеста готовит специальные подарки его отцу и матери.
– Подожди!
– неожиданно прервала её Вестакия.
– Об этом потом как-нибудь послушаем.
Паули удивлённо, и как показалось Нике, обиженно замолчала.
– Скажи, тебя муж часто бил?
– девушка чуть повернула голову, почти в точности копируя характерный жест отца.
– Да что вы говорите, госпожа Картен!?
– гантка даже попятилась от таких слов.
– Ругал, случалось, когда сильно уставший приходил, или не ладилось что. Но не бил никогда.
Вестакия посмотрела на гостью.
– Я слышала, варвары из Некуима специально бьют своих жён, чтобы любили крепче. Отец рассказывал.
– Приходилось видеть, бьют, - с неохотой согласилась путешественница.
– А уж для чего - не знаю.
– Или у вас не так?
– с издёвкой спросила дочь морехода у Паули.
– Не знаю, как там у других народов, госпожа Картен, - нахмурившись, гантка выпрямилась, словно проглотила кол и посмотрела куда-то поверх головы девушки.
– Да только ни один наш мужчина никогда не ударит мать своих детей. Животворная богиня Тинлин не допустит такого. Да и не по-людски это.
"Ну это ты врёшь!
– почему-то сразу решила Ника, успевшая за короткое время немного изучить свою служанку.
– Вон как губы сжала и глаза в одну точку, как у наркомана".
Опасаясь, как бы женщина сгоряча не ляпнула лишнего, она вновь вступила в разговор.
– Почему тебя это интересует, госпожа Вестакия?
– Отец сказал, два его матроса взяли в жёны дикарок,- чуть помедлив, ответила собеседница.
– Вот я и подумала, что в Канакерне им будет лучше, чем в своих дремучих лесах.